Можно долго рассуждать об агрессивных заявлениях лидеров Ирана, Сирии или Ливии, но маловероятно, что, например, Тегеран первым нападет на Тель-Авив. Ведь в этом случае в роли противника он получит США и, возможно, еще кого-то из стран – членов НАТО. Понятно, что в этом случае шансы Ирана выиграть войну будут минимальными. К тому же Израиль будет иметь статус жертвы, что позволит Тель-Авиву использовать всю мощь мирового сообщества.
Если взять Дамаск или Бейрут, то сейчас их военная мощь значительно уступает израильской, поэтому вооруженный конфликт с Тель-Авивом для них – самоубийство. Египет, если не углубляться в тонкости ближневосточной политики, образно говоря, посвятил себя развитию турбизнеса, и ему экономически невыгодно вступать в конфликт с Израилем. Ирак сейчас находится на грани гражданской войны, и ему просто не до Израиля.
Зато террористические организации могут позволить себе активную борьбу с Израилем. Тем более что их методы борьбы (речь идет о Первой интифаде) доказали свою эффективность. Часть территорий ушла из-под контроля Израиля.
Еще терроризм для арабских стран – противников Израиля хорош тем, что он требует относительно небольших инвестиций, но при этом позволяет держать противника в постоянном напряжении и может нанести ему существенный политический и экономический ущерб.
Если говорить о политическом компоненте, то регулярные теракты провоцируют политическую нестабильность. Граждане недовольны тем, что власти не могут предоставить им необходимый уровень защиты.
Экономический компонент может проявляться, например, в том, что часть высококвалифицированных специалистов захотят уехать за рубеж, чтобы не рисковать своей жизнью. Плюс высокие затраты на обеспечение различных мер безопасности, что тяжким бременем ложится на госбюджет.
И в борьбе с терроризмом израильские спецслужбы оказались неэффективными. Автор книги «МОССАД»: история лучшей разведки мира» Иосиф Дайчман пишет:
«Но если говорить в целом, то следует признать, что последствия не только этих провалов и неудач, а всей антитеррористической «военной» операции отрицательно сказались на израильской разведке. Силы «МОССАДа» и «Шин Бет» были практически полностью завязаны на поиске террористов в ущерб другим задачам разведки; даже другим ветвям разведывательного сообщества выпала излишняя нагрузка. В самом деле, представьте только объем и сложность такой работы – выслеживать чуть ли не по всему миру многие десятки хорошо подготовленных, знакомых с конспирацией, умеющих маскироваться, искусных и решительных боевиков, не всех из которых даже знали как следует.
И при всей отвратительности терроризма вообще, и при действительной, жизненной необходимости многих операций, таких как освобождение заложников, в данном случае Израиль сильно преувеличивал опасность палестинского терроризма, поскольку в конечном счете угроза самому существованию Израиля исходила не с этой стороны. История показала, что пути решения этого лежали не в сражениях и убийствах боевиков и не в охоте за палестинскими лидерами; но на пути к конструктивному диалогу было еще много крови и много горя.
Кроме того, применение террористических методов в борьбе с врагами оказывает определенное деморализующее воздействие на тех, кто к этому прибегает.
Есть определенная разница между фанатиком-террористом, который идет на смерть ради идеи – пусть неправильной, пусть отвергнутой историей идеи, – и между профессиональными сообществами, которые становятся на путь кровавых и жестоких преступлений, рискуя, но не жертвуя жизнями своих исполнителей».
Все пять с половиной лет, пока Цви Замир стоял во главе «МОССАДа», основной упор израильская разведка делала на борьбу с терроризмом. Это была стратегическая ошибка. Не стоило тратить столько сил, времени и средств на погоню за Саламехом или Хабашем, а следовало придавать более серьезное значение угрозе со стороны арабских стран. Но израильские лидеры оставались глухи к нарастающей угрозе» [873].
Могло быть иначе? Да, если мы обратимся к опыту Франции, Германии или Китая, то обнаружим, что спецслужбы этих стран тоже уделяют определенное внимание борьбе с терроризмом, но при этом основные ресурсы расходуют на решение других задач в сфере обеспечения государственной безопасности.
Хотя названные выше особенности, которые препятствуют эффективной и результативной работе, это лишь вершина айсберга. Автор изданной в 2005 году книги «Израиль. История «МОССАДа» и спецназа» Константин Капитонов утверждает:
«Сегодняшний «МОССАД» весьма далек от «МОССАДа» тех давних лет. После ряда серьезных просчетов и провалов его более чем заслуженная слава и блеск значительно померкли.
Вот лишь краткий перечень неудач, обрушившихся на эту спецслужбу в последние годы.
Операция с целью ликвидации палестинского террориста летом 1973 года. Израильские агенты действовали в норвежском курортном городке очень бестолково. Они не только убили не того человека, но и сами оказались в руках полиции.
Сбитый по ошибке ливийский самолет. Причина – неточная информация о нахождении на борту палестинского лидера Ясира Арафата…
Странное решение попытаться остановить в 1990 году издание в Канаде и США книги Виктора Островского о «МОССАДе». Миллионы людей увидели, как израильская разведка, сотрудником которой был автор, старалась предотвратить публикацию книги, и когда она увидела свет, кинулись ее покупать.
Потеря фальшивых английских паспортов в телефонной будке и неудачная вербовка палестинского агента в Англии. Два провала, приведших к длительному периоду охлаждения отношений с Великобританией.
Арест четырех агентов «МОССАДа» в Никосии в 1991 году в тот момент, когда они пытались подключиться к телефонной линии иранского посольства. Позорность ситуации заключалась еще и в том, что арестовал израильтян всего один пожилой полицейский, который благодаря этому случаю наконец-то получил повышение после 20 лет службы…
Серьезный провал «МОССАД» потерпел в том же (1998-м. – Прим. ред.) году в соседнем Ливане. Тогда были раскрыты и арестованы 17 местных граждан, завербованных в 1995 году…
По сообщениям ливанских СМИ, раскрытие израильской агентурной сети произошло в результате «явки с повинной» одного из ее участников – офицера разведки армии Южного Ливана, контролируемой Израилем. Его имя – Раджа Вард. Впрочем, некоторые эксперты склонны считать, что на самом деле этот офицер являлся агентом-двойником ливанских спецслужб.
Анализируя причины провалов «МОССАДа», как и других израильских секретных служб, многие эксперты сходятся во мнении, что правительство и разведсообщество Израиля «не извлекли полезных уроков провалов своих спецслужб еще в 1973 году». Тогда выявилась неспособность их аналитиков давать правильную оценку добываемой информации…
Кроме того, в «МОССАДе» продолжали работать сотрудники, утверждавшие, что для обеспечения безопасности Израиля следует делать все, что считают необходимым спецслужбы. Как правило, они находили поддержку «ястребов» в правительственных кругах, получая санкции на проведение острых операций без учета сложившейся в мире обстановки и условий разведывательной деятельности в отдельных странах.
По мнению экспертов, помимо некомпетентности исполнителей этих операций, были допущены серьезные просчеты в их планировании. Конкретнее – игнорировались возможность провала и, соответственно, негативные политические последствия для национальных интересов Израиля.
Но самое главное – кураторов из «МОССАДа», как правило, мало беспокоила безопасность и судьба завербованной агентуры…» [874].
На самом деле «МОССАД», как и остальные спецслужбы Земли обетованной, с момента своего создания в конце сороковых годов демонстрировал перечисленные выше специфичные особенности работы. И славу они среди экспертов снискали совсем другую, чем это принято считать. Да и провалы в сфере внешней разведки начались еще в начале пятидесятых годов, а не в 1973 году. Выше было рассказано о судьбах многих агентов, которых Тель-Авив бросил на произвол судьбы в арабских странах.
Маловероятно, что в ближайшие годы спецслужбы Земли обетованной резко изменят свой стиль работы и начнут работать эффективнее и результативнее. Все дело в том, что большинство сотрудников и руководителей просто не умеют действовать по-другому. Они родились и выросли в стране, где главная угроза исходит от арабских террористов, где грубое нарушение международного права («силовые» акции за рубежом) не только не скрывается местными СМИ, а, наоборот, представляется как одно из достижений армии и спецслужб.
Как показывает история советской предвоенной внешней разведки и период Второй мировой войны, эти люди действовали бы эффективнее и результативнее, поступи на службу в органы разведки Франции, Великобритании или США. Как говорится, во всем виновата система, а не трудящиеся в ней люди.
