Через 5 дней, ломая отчаянное сопротивление гитлеровцев, общевойсковые и танковые объединения и соединения 1-го Прибалтийского фронта вышли к Балтике севернее и южнее Мемеля. Группа армий «Север» вторично, и на этот раз окончательно, была отрезана от Германии.
15 октября вновь стала свободной советская Рига. Избежавшие разгрома 38 вражеских дивизий оказались в «курземской изоляции», прижатые к морю в районе от р. Барта до Тукумса, и еще 3 дивизии — в Мемеле. В распоряжении группировки были такие порты, как Мемель (Клайпеда), Либава (Лиепая), Павилоста, Виндава (Вентспилс), Мазирбе и Мерсраг. Но после Моонзундской операции мы с острова Эзель (Сааремаа) контролировали движение с Мазирбе и Мерсрага. Под ударами кораблей Балтийского флота и его морской авиации находились коммуникации и к остальным портам. Активно действовали с суши самолеты 13, 14, 15-й и 3-й воздушных армий (командующие генерал-лейтенанты С.Д. Рыбальченко и И.П. Журавлев, генерал-полковники Н.Ф. Науменко и Н.Ф. Папивин), а также Авиация дальнего действия. Немногим удалось выбраться с Курземского полуострова. Надежно заблокировав вражеские войска, мы не тратили на них порох, не несли жертв: предоставили их самим себе, пока группировка не капитулировала.
После 16 октября расформировали 3-й Прибалтийский фронт. Его войска частично передавались 2-му Прибалтийскому, частично выводились в резерв Ставки. Одновременно мне пришлось планировать вместе с командованием двух других Прибалтийских фронтов и Балтийского флота частные операции против изолированного противника. Начиная с декабря 1-й Прибалтийский стал активно помогать 3-му Белорусскому фронту в боях на Немане. 13 января 1945 года оба Прибалтийских фронта перешли к жесткой обороне.
Во время боев за Прибалтику со мной приключилось не совсем приятное происшествие. Как-то под вечер я ехал с КП от Еременко к Баграмяну. Навстречу нам с огромной скоростью мчался «виллис». За рулем сидел офицер. Мы не успели ни отвернуть, ни остановиться, как он врезался в нашу машину. Я и находившиеся со мной офицеры вылетели из машины. Я с трудом встал, сильно болели голова и бок. Смотрю, подходит ко мне бледный как полотно старший лейтенант и протягивает свой пистолет.
— Товарищ маршал, — срывающимся голосом проговорил он, — расстреляйте меня, я этого заслуживаю.
Он был или пьян, или казался таким от потрясения. Я приказал ему убрать оружие, отправиться в часть и доложить там о случившемся. Десять дней провалялся я у себя в управлении группы, не вставая с постели. Потом постепенно включился в работу с выездами в войска. Но историей этого офицера, к сожалению, не помню его фамилии, пришлось еще заниматься. Как мне доложили, командование решило отдать его под суд военного трибунала. Я поинтересовался, кто этот офицер, и узнал, что он является командиром фронтовой роты разведки, отличался в боях, дисциплинарных нарушений не имел. Пришлось заступиться. Как только он приступил к исполнению служебных обязанностей, в ту же ночь блестяще выполнил боевое задание. А через некоторое время, как мне говорили, был удостоен звания Героя Советского Союза.
Когда примерно через месяц я приехал в Москву и пошел на рентген, врачи установили, что у меня были следы перелома двух ребер.
ВЕСНОЙ 45-го В ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ
Разработка плана. — Два этапа операции. — Памяти Ивана Черняховского. — Развернутая подготовка. — Перед Кенигсбергом. — Наше решение. — Штурм. — Исторический финал. — Имени героев. — Несколько слов о Берлинской операции
Восточная Пруссия давно была превращена Германией в главнейший стратегический плацдарм для нападения на Россию и Польшу. С этого плацдарма было совершено нападение на Россию в 1914 году. Отсюда кайзеровские войска пытались нанести удар по Петрограду в 1918 году. Отсюда двинулись фашистские полчища в 1941-м.
На протяжении 1941–1945 годов Восточная Пруссия имела важное экономическое, политическое и стратегическое значение для немецкого верховного командования. Здесь, в глубоких подземных убежищах под Растенбургом, вплоть до 1944 года располагалась ставка Гитлера, прозванная самими фашистами Wolfsschanze («Волчья яма»). Овладение Восточной Пруссией — цитаделью германского милитаризма — составило важную страницу завершающего этапа войны в Европе. Фашистское командование придавало большое значение удержанию Пруссии. Она должна была прочно прикрыть подступы к центральным районам Германии. На ее территории и в прилегающих к ней районах северной части Польши был возведен ряд укреплений, сильных в инженерном отношении фронтальных и отсечных позиций, а также крупных узлов обороны, насыщенных долговременными сооружениями. Старые крепости в значительной мере модернизировали; все сооружения были прочно связаны между собой в фортификационном и огневом отношении. Общая глубина инженерного оборудования достигла здесь 150–200 км. Особенности рельефа Восточной Пруссии — озера, реки, болота и каналы, развитая сеть железных и шоссейных дорог, крепкие каменные постройки — в значительной степени способствовали обороне. К 1945 году восточнопрусские укрепленные районы и полосы обороны со включенными в них крепостями, сочетавшимися с естественными препятствиями, не уступали по своей мощи западногерманской «линии Зигфрида», а на отдельных участках превосходили ее. Особенно сильно была развита в инженерном отношении оборона на основном для нас направлении — Гумбиннен, Инстербург, Кенигсберг.
Фашистское командование, опираясь на столь мощные укрепления, рассчитывало во что бы то ни стало остановить продвижение наших войск. Здесь была сосредоточена крупная группировка войск воссозданной после разгрома в Белоруссии группы армий «Центр» (с 26 января 1945 года группа армий «Север») (3-я танковая, 4-я и 2-я армии). К середине января 1945 года в группу армий входили 43 дивизии (35 пехотных, 4 танковые, 4 моторизованные) и 1 бригада общей численностью в 580 тыс. солдат и офицеров и 200 тыс. фольксштурмовцев. Они имели 8200 орудий и минометов, 700 танков и штурмовых орудий, 775 самолетов 6-го воздушного флота. Возглавляли группу армий «Север» генерал-полковник Рендулич, а затем генерал-полковник Вейхс.
Началась Восточно-прусская операция 13 января 1945 года войсками 3-го Белорусского фронта (командующий генерал армии И.Д. Черняховский, член военного совета генерал-лейтенант В.Е. Макаров, начальник штаба генерал-полковник А.П. Покровский) и 14 января — 2-го Белорусского фронта (командующий Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, член военного совета генерал-лейтенант Н.Е. Субботин, начальник штаба генерал-лейтенант А.Н. Боголюбов). Войска 3-го Белорусского фронта занимали к тому времени исходное положение по линии Сударги — Нилькаллен — Голдап — Августов; 2-го Белорусского — по рекам Бобр (Бебжа) и Нарев до Сероцка на Буге включительно, с плацдармами на западном берегу Нарева у Рожан и Сероцка. В состав обоих фронтов входили 14 общевойсковых, 1 танковая, 2 воздушные армии, 8 танковых, механизированных и 1 кавалерийский корпус. Общая численность участвовавших в операции войск к тому времени составляла более 1 млн 600 тыс. человек, имевших на вооружении 25 426 орудий и минометов, более 3800 танков и самоходных артиллерийских установок и свыше 3000 самолетов. Таким образом, на восточно-прусском направлении и в Северной Польше наши войска превосходили противника в живой силе в 2,1 раза, в артиллерии — в 3,1, в танках — в 5,5, в самолетах — в 4 раза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
