Вахтенный капитан провел всю свою жизнь на небесных шахтах, и Росс считал, что он уже повидал все атмосферные возмущения, которые только можно себе представить.
Россу пришлось повысить голос, так как порывы ветра завывали вокруг его натянутого капюшона.
– Думаешь, мы должны изменить маршрут шахты?
– Эта буря движется слишком быстро, Росс! – немедленно отозвался капитан. – Мы не сможем ее обойти, даже если захотим.
И тут облачная пелена лопнула, как пузырь. Росс начал вглядываться, чтобы рассмотреть, чтобы поверить своим глазам. Из безмолвной глубины поднялся поразительный хрустальный шар, мерцающий и похожий на бриллиант. Он поднимался все выше… становился все больше.
– Проклятье. Ты видишь…
В переговорном устройстве раздался треск статических разрядов, словно оборвалась линия.
Росс пораженно разглядывал появившийся предмет, он был еще больше поражен, когда понял, что же это такое.
Корабль.
Корабль чужаков представлял собой огромную сферу, утыканную усеченными пирамидами, частично утопающими в стеклянном пузыре. Из вершин пирамид вырывались голубые молнии, которые соединялись в электрическую паутину, электрические дуги, перепрыгивающие с кончика на кончик. Странная конструкция поднялась из глубокой сердцевины газового гиганта. Росс не мог даже представить, какой разум мог такое построить… и что он хочет.
Росс отпустил ограждение и отпрянул назад.
– Поднимайтесь! – закричал он, но у него не было никакой уверенности, что вахтенный капитан его слышит, – Поднимитесь еще на километр… черт, лучше на десять!
Корабль чужаков оставался безмолвным и зловещим. Рядом с ним небесная шахта выглядела комариком.
Перед глазами Росса возникла картинка, изображающая, как на Земле в древности из водных глубин поднимается морское чудовище, чтобы проглотить корабль. Его разум даже не мог уловить дрожь корпуса, отражавшего похожие на когти молнии.
– Спаси нас, Путеводная звезда!
Он слышал рассказы Скитальцев о таинственных видениях на газовых гигантах, о тронувшихся Скитальцах, выживших после трагедии на Дайме, – но никто никогда по-настоящему не верил в существование на газовых планетах глубинных жителей.
Теперь в воздух поднялись все голуби, устремившись прочь от небесной шахты. Хрустальная сфера грузно поднималась в чистые слои воздуха, становясь все больше и больше.
– Кто ты такой? Что ты хочешь?
Его слова невозможно было разобрать сквозь рев ветра – и конечно, их не могли понять те, кто сидел в корабле чужаков. Но Росс кричал во всю силу своих легких.
– Мы не хотим вам никакого вреда!
Когда огромная конструкция нависла над небесной шахтой, она послала в воздух низкочастотный импульс, похожий на бас ревущего в морских глубинах Земли Кашалота. Этот звук парализовал Росса, стянул его кожу, эхом отдался у него в черепе.
Вахтенный капитан уже включил общую тревогу, поднимая рабочих дневной смены. Но у небесной шахты не было никакого оружия, она была беззащитна.
Змеевидные разряды энергии превратились в сверкающие кривые, мелькавшие между остроконечными выступами, затем вырвались наружу. Росс закричал и прикрыл глаза руками.
Электрические копья разорвали на части небесную шахту, отбросили в сторону экти-реакторы, пронзили накапливающие емкости, разорвали на части выхлопные сопла. Следующий взрыв потряс все палубы. Шахта «Голубое Небо» наклонилась, легла на борт и… начала погружаться в бездну.
На открытой палубе Россу было не за что даже ухватиться. Белые голуби пронзительно закричали, взметнулись в небо, постарались отлететь как можно дальше от небесной шахты, совершенно не задумываясь о том, что без нее им некуда будет приземлиться. Голуби будут летать без пищи и отдыха до тех пор, пока не умрут от потери сил.
Следующий удар, исходивший с искрящегося корабля чужаков, прошелся вдоль небесной шахты. Составные части корпуса разлетелись в стороны: объятые пламенем, они метеоритами устремились на дно бездонного неба.
Росс еще услышал крики команды. Ему казалось, что его сердце готово разорваться от беспомощности. Он даже не мог ответить на те странные вибрирующие слова, которые произнес экзотический чужак. Ударная волна от очередного взрыва вместе с прочими обломками сбросила его с наблюдательной платформы.
Высоко над ним чужеземный корабль наблюдал за результатом своих действий, не посылая никаких сигналов.
Росс падал вниз, его руки были раскинуты, одежды трепетали на ветру и хлестали по телу. Он, не веря происходящему, уставился на обломки того, что так ценил… пока сгущающиеся облака не поглотили его. Ему оставалось падать еще более тысячи миль.
35. ЭСТАРРА
Настало время, когда в ульях гусениц должно было появиться потомство. Возбужденная Эстарра тащила своего брата Бенето по вселенскому лесу. Они спешили на поляну, расположенную вдали от зарослей, где располагалась деревенька с домиками, у которых крыши были покрыты листьями вселенских деревьев.
Под сенью шепчущегося покрова их окружали заросли джунглей. Бенето, чтобы не терять контакта и постоянно чувствовать мелодию вселенского леса, шел, раскинув руки и задевая пальцами чешуйчатые стволы.
– Мы уже почти пришли, это вон там! – заверила Эстарра. – Ты еще не видел таких больших ульев.
В ответ Бенето только улыбнулся. Глаза у него оставались полузакрыты, хотя он ни разу не оступился, ни разу не провалился в топь.
– Ты совершенно права, моя маленькая сестренка… Деревья подсказывают мне, что в течение этого часа рой начнет делиться.
Она побежала дальше – и хотя Бенето, казалось, даже не прибавил шагу, он не отставал от нее и даже не вспотел.
Эстарра остановилась в той точке, откуда лучше всего было видно слоистое строение. Бенето прислонился к вселенскому дереву, чтобы не только наблюдать происходящее своими глазами, но и знать, что при этом ощущает вселенский лес. В воздухе порхали небольшие существа, напоминающие бабочек. Эстарра попыталась разогнать их взмахом руки, но Бенето не обращал на них никакого внимания.
Прицепившись к стволу дерева, серовато-белый рой пульсировал, как вынутое из тела огромное сердце живого организма. Превращающиеся в куколки гусеницы уже закрывали свои коконы, готовые перейти к новой фазе своей жизни.
Она слышала хрустящий звук работающих челюстей, понимая, что огромные гусеницы после того, как они съели теперь уже бесполезное тело своей матки, пробираются сквозь узкие проходы в поисках выхода.
– Бенето, деревья наверное ненавидят этих гусениц за то, что они паразитируют на их теле и наносят им вред?
С мирной улыбкой ее брат положил ладонь на шершавый ствол дерева. Он задал этот вопрос составному разуму леса, хотя заранее знал ответ.
– Деревья ответили «нет», моя маленькая сестренка. Роящиеся черви – часть естественного природного порядка. Эти паразиты не вреднее большинства других… и по-своему полезны.
– Ты хочешь сказать – их польза заключается в том, что они оставляют нам для жилья свои пустые домики?
Пергаментная стенка домика раздулась под давлением невидимых тел, готовых вырваться наружу.
– Не только это. Ты сейчас сама все увидишь. – Бенето провел пальцами по стволу, поддерживая свою телепатическую связь. – Ну вот. Время подошло.
Стенка домика лопнула, и оттуда на свет высунулась зубастая пасть. Затем появились еще головы, которые извивались, как змеи в потревоженном гнезде. Роящиеся черви вылезли наружу, их членистые тельца были закованы в толстую пурпурную броню. Падая на землю как угри, минующие речной порог, они тут же головой вперед устремились в землю, вгрызлись в лесную почву, как трупные черви в гниющую плоть.
Эстарра была восхищена этой бурной активностью. Бенето положил ей на спину свою зеленую руку.
– Не подходи слишком близко. В это время они очень прожорливы. Все, что попадается им на пути, они считают пищей.
Эстарре не надо было повторять это предупреждение, но она все равно была восхищена зрелищем расползающихся червей.
– Что случится с червями после того, как они попадут в почву?
– Деревья будут наблюдать за ними, как наблюдают за всем происходящим в мире, – улыбнулся Бенето. – Это ведь тоже часть природного круговорота. Теперь черви зароются глубоко в почву и благодаря этому разрыхлят ее, она получит достаточно воздуха. Они устроят подземную колонию и будут жить в ней, пока не появится новая матка, после этого они заползут на ствол дерева и образуют там новый рой.
Вскоре все черви скрылись в земле, оставив на дереве свой улей, который напоминал теперь заброшенный полуразвалившийся дом. Пергаментные стены были местами разорваны, но внутренние тоннели остались нетронутыми.
