У любого мужчины одного с Пуаро возраста и круга при виде этой девицы могло возникнуть лишь одно-единственное желание — поскорее загнать ее в ванну. Когда он ходил по улицам, то желание это возникало у него постоянно. Сотни молоденьких девушек выглядели точно так же — невероятными замарашками. А у этой вообще такое лицо, будто ее только что выловили из речки, просто какая-то утопленница. Впрочем, решил про себя Пуаро, скорее всего, эти юные модницы совсем не грязнухи, просто изо всех сил стараются так выглядеть.
С обычной своей галантностью он встал и придвинул ей стул.
— Вы хотели меня видеть, мадемуазель? Садитесь, прошу вас.
— А! — произнесла девушка, словно у нее перехватило дыхание, и удивленно на него уставилась.
— Eh bien?[1596] — сказал Пуаро.
— Я бы… лучше я постою, — смущенно пробормотала она. Большие глаза продолжали смотреть на него с изумлением.
— Как угодно. — Пуаро опустился в кресло и выжидающе поглядел на нее.
Девушка переминалась с ноги на ногу. Взглянула на свои сапожки, потом опять подняла глаза на Пуаро.
— Вы… вы… Эркюль Пуаро?
— Разумеется. Чем могу быть полезен?
— Ну-у, это довольно трудно. То есть… Пуаро почувствовал, что ей следует немного помочь, и подсказал:
— Мой слуга сказал, что вам требуется мой совет, поскольку вы, «кажется, совершили убийство». Я верно запомнил ваши слова?
Девушка кивнула.
— Да.
— Но почему скажется»? Кому, как не вам, знать, совершили вы убийство или нет.
— Ну-у, мне сложно объяснить. То есть…
— Успокойтесь, — ласково подбодрил ее Пуаро. — Сядьте, расположитесь поудобнее и расскажите мне, как все было.
— Но я не думаю… я не знаю, как… Видите ли, это очень трудно. Я не хочу быть невежливой, но… Лучше я уйду.
— Да успокойтесь вы. И соберитесь с духом.
— Нет, не могу. Я подумала, что приду и… и спрошу у вас, спрошу, как мне следует поступить… но, понимаете, я не могу. Я ожидала совсем другого…
— Чем что?
— Вы простите, я вовсе не хотела быть невежливой, но… — Она судорожно вздохнула, посмотрела на Пуаро, отвела взгляд и вдруг выпалила:
— Вы такой старый! Мне не сказали, что вы такой старый. Я не хочу быть грубой, но… это же правда. Вы слишком стары. Извините меня, пожалуйста, извините!
Она резко повернулась и вышла, странно пошатываясь, чем-то напоминая ночную бабочку, мечущуюся в свете лампы.
Пуаро сидел с открытым ртом. И лишь услышав, как хлопнула входная дверь, воскликнул:
— Nom d'un nom!..[1597]
Глава 2
Зазвонил телефон. Но Эркюль Пуаро словно бы ничего не слышал.
Телефон продолжал пронзительно трезвонить.
В комнату вошел Джордж и остановился у аппарата, вопросительно глядя на Пуаро.
Тот качнул головой:
— Не нужно.
Джордж послушно вышел. А телефон не унимался. Пронзительный, визгливый звон не стихал. Затем вдруг оборвался. Но через минуту-другую возобновился с прежней настойчивостью.
— A, Sapristi![1598] Наверное, женщина. Вне всяких сомнений, женщина.
Он со вздохом встал и направился к телефону.
— Алло!
— Это вы… это мосье Пуаро?
— Да, это я.
— Говорит миссис Оливер, у вас голос какой-то не такой. Я даже не узнала.
— Bonjour, madame[1599], надеюсь, у вас все хорошо?
— У меня? Прекрасно! — Голос известного автора детективных романов звучал по-обычному бодро. Эту именитую писательницу и Эркюля Пуаро издавна связывали самые дружеские отношения. — Простите, что звоню слишком рано, но я хочу попросить вас об одолжении.
— О каком же?
— В нашем клубе — в клубе авторов детективных романов — ежегодный банкет. Вы не согласились бы выступить там — в качестве почетного гостя этого года?
— Когда?
— В следующем месяце. Двадцать третьего числа. В трубке раздался горький вздох.
— Увы, я слишком стар.
— Слишком стар? Да что вы! Нисколько вы не стары.
— Вы полагаете, что нет?
— Разумеется, нет. И будете поистине замечательным гостем. Расскажете нам много чудных историй — о настоящих преступлениях.
— Разве кто-нибудь захочет их слушать?
— Все захотят. Вы еще сомневаетесь… Мосье Пуаро, что-нибудь случилось?
— Да, я расстроен. Мои чувства… э, не важно!
— Ну-ка, ну-ка, что у вас там стряслось?
— Да ничего особенного…
— И все-таки. Обязательно приезжайте и все мне расскажите. Приедете? Сегодня же. Я напою вас чаем.
— Днем я чай не пью.
— Ну так кофе.
— В такое время дня я обычно кофе не пью.
— Шоколад? Со взбитыми сливками? Или отвар? Вы ведь так любите ячменный отвар. Лимонад? Оранжад? А если вы предпочитаете кофе без кофеина, то я попробую достать…
— Ah са, non, exemple![1600] Без кофеина… Это форменное надругательство!
— Ну так какой-нибудь ваш любимый сироп. А, знаю! У меня где-то в шкафу есть бутылка «Райбены».
— Это что еще такое?
— Витаминизированный напиток из сока черной смородины.
— Право, я готов сдаться. Вы предлагаете столько соблазнов, мадам! Я тронут вашим участием и с удовольствием заеду выпить чашку шоколада.
— Отлично. И расскажете мне подробно, что вас так расстроило. — Она повесила трубку.
Пуаро ненадолго задумался, потом набрал номер и сказал:
— Мистер Гоби? Говорит Эркюль Пуаро. Вы сейчас очень заняты?
— Порядком, — ответил голос мистера Гоби. — Порядком-таки. Но для вас, мосье Пуаро, если ваше дело, как всегда, спешное… Если быть откровенным, мои теперешние молодые помощники с большинством поручений справятся и без меня. Хотя, конечно, подходящих ребят нынче куда труднее найти, чем бывало. Слишком много они о себе понимать стали. Воображают, будто все уже умеют, ничему толком не поучившись. Но что поделать! Старую голову на молодые плечи не приставишь. Буду рад услужить вам, мосье Пуаро. Для вас вызову двух-трех самых мозговитых парней. Наверное, как всегда, — информация?
Пуаро подробно изложил, что именно ему требуется. Кончив разговаривать с мистером Гоби, Пуаро позвонил в Скотленд-Ярд. После положенных формальных расспросов он услышал голос своего друга. Тот, терпеливо выслушав Пуаро, заметил:
— Но что я могу сделать? Кто убит — неизвестно, где — неизвестно. Когда — тоже неизвестно. Если хотите знать мое мнение, старина, это смахивает на гадание на кофейной гуще. — И с легким укором:
— Ведь у вас ни одного факта. Ни одного!
В тот же день в 16 часов 15 минут Пуаро сидел в гостиной миссис Оливер и с удовольствием прихлебывал шоколад из большой чашки, которую его хозяйка минуту назад поставила на столик у него под рукой, вместе с вазочкой, полной печенья langue de chats[1601]. К тому же шоколад был увенчан воздушной шапкой взбитых сливок.
— Chere[1602] мадам, вы так любезны!
Он с легким удивлением посматривал на прическу миссис Оливер, а
