— Тебе не уйти от нас, Тард!!! Ты должен нам восемьсот кредов! Мы тебя из-под земли достанем!
— Да поможет мне Сурак и все его последователи… — пробормотал Н'Кай, плюхнувшись в кресло и включая тягу. — Я же не виноват, что так хорошо знаю математику! Из-за каких-то восьмисот кредов — и такая истерика! Как это похоже на клингонов…
С этими словами он врубил плазменные двигатели, вяло пожелав горе-преследователям своевременно найти подходящее укрытие, где они могли бы продолжать бушевать в своё удовольствие — то есть ругаться последними словами и палить из дисрапторов вслед его многострадальному кораблю — денег-то им больше не видать — Н'Кай в эту систему никогда не вернётся.
Что ж! Он не виноват. Если идёшь играть в казино, неплохо перед этим хотя бы перелистать учебник арифметики и напомнить себе, что два плюс два равняется четырём, а не пяти; а не полагаться на то, что можно вернуть себе проигранные деньги, заехав противнику в челюсть… да ещё и промахнувшись при этом.
Утешая себя этими малоприятными мыслями, Н'Кай вышел на субсветовую скорость и включил варп-режим.
Не люблю я клингонов. Ну, просто очень не люблю. И они меня не любят. Так зачем же, спрашивается, портить друг другу нервы из-за таких пустяков, как этот?..
Вот что значит проклятая жадность!!!
* * *
«Hello, old friend! Здравствуй, Люсик!
В последнем письме ты снова просишь меня рассказывать о мире, из которого я пришла. Давай не будем сразу о грустном…
Семейные новости: дети строят звездолёт из старого флайера на заднем дворе. Как мы с братцем ухитряемся скрывать от хозяйки исчезновение важных деталей электробытовых приборов — это отдельная песня. В стиле тяжёлого металла. Металл всё время приходится отвинчивать от этого „Агамемнона“ (уговоры и демонтаж — моя задача) и тайно возвращать его на место (это уже Джон, ночами, по уик-эндам, в гараже или подвале). Будь в окресностях хотя бы одна порядочная свалка утиля, нам было бы спокойнее. Всё-таки ваш век чересчур чист и безопасен для буйной детской фантазии. Ваш век… Что ж, видно, твои просьбы отвечают моим потребностям. Без рассказов „аксакала“ сегодня не обойдётся.
Ты уже много знаешь о рубеже ХХ-ХХI века, Люсик. Для меня до сих пор загадка, чем я так насолила в том времени, и кому, что меня зашвырнуло на два столетия в будущее. (Иногда я ощущаю себя Темпусом, приносящим хаос. Думаешь, идея звездолётостроения изначально исходит от самих детей? Ха-ха. Тётя Алекс приехала…)
Сегодня я узнала, что та же участь постигла по крайней мере троих моих прежних подруг. Поневоле начнёшь подозревать, что в ХХIII столетии кто-то коллекционирует маньяков… Но при чём здесь эти странные способности, которые я тебе демонстрировала ещё в Тэпограде? Учись, Люсик, может, когда-нибудь ты мне сама всё объяснишь. Надеюсь на это.
Что интересно, Малыш, так это то, что войны никто не ожидал. Так скоро и такой жуткой, я имею в виду. Футурологи пугали отдалённой угрозой, но чтоб такое… Я (мы) прямо-таки „выскочили“ из-под колёс электрички. А думали, что это свет в конце тоннеля… Я часто думаю — останься мы, может, равновесие не было бы нарушено? Да что там — я практически в это верю. И это тихо гнетёт, где-то в душе.
Пиши! Соединим наши мечты! До свидания!
Александра Ф.»
* * *
Вечером следующего дня Алекс вышла из кабинета своего приёмного брата в Академии и направилась к общежитию курсантов. По пути она прокручивала в памяти тренировку и поздравляла себя с очередным успехом — Агате по-прежнему невдомёк, с кем её свела судьба. Сочувствует… снисходит… это приятно. Если будет себя хорошо вести, продвину монетку ещё сантиметров на десять…
Теперь о девчонках. Индиана просто душка, ей так повезло оказаться в его семье, попав в этот невероятный вариант Нексуса. А интересно, он тут родился или тоже… того? Алекс рассмеялась. Рассказывать брату о своём настоящем происхождении было, на её взгляд, излишне. В этой семье было столько тепла, взаимопонимания и доверия, сколько она за все, прожитые в двадцатом и двадцать первом веках, годы не знала. Терять всё это ради такой сомнительной вещи, как истина… которую мы теперь, пожалуй, и сами выясним — нас теперь много.
У порога общежития она приостановилась и опустила в почтовый ящик своё письмо. Почта курсантов — гарантия неприкосновенности личной переписки. Да-а, здесь вам не тут… эта версия будущего будто нарочно состоялась при поддержке сил света и добра. Лишний повод для тревоги.
* * *
— Ну что?..
Не успев продрать глаза, Лея наткнулась на мрачный взгляд не выспавшейся, и, как следствие, мрачной и злой, Эван.
— Я что-то пропустила? — громко и радостно поинтересовалась Тира, заглядывая вниз со своей кровати.
— О-о-о… — страдальчески протянула Эван, хватаясь за голову.
— …О-о-о!!! — радостно взвыли обе, услышав конспективное изложение вчерашних событий.
— Она должна прийти к нам сегодня вечером, часам к восьми примерно, надо подготовиться, и вообще… ГОСПОДИ! УЖЕ ПОЛДЕВЯТОГО!!!
Ровно в десять начинались лекции. Учитывая, что день был субботний, занятия проставлялись на два часа позже и длились всего четыре, но Тира всё же успела схватить пару по биологии, а Эван — завалить тест, набрав баллов даже меньше, чем это было бы возможно, отвечай она на вопросы наугад, ни о чём не думая, и с завязанными глазами.
Казалось, вечер не наступит никогда. Эван и Тира не могли дождаться ужина, после которого время будет работать уже на них, а не на тягостное чувство ожидания. И вот, после того, как с ужином было покончено, и девушки вернулись в свою комнату, Эван вдруг с удивлением осознала, что лимит её волнения исчерпан. Она уже не ждёт абсолютно ничего. Поэтому, когда раздался стук в дверь, от неожиданности не подпрыгнула только она.
— Мяу! — оценила Эван новый облик подруги.
Алекс обвела всех присутствующих таким взглядом, словно ожидала ведра с водой, падающего ей на голову, в качестве приветствия как самое меньшее зло из всех потенциально возможных, и лишь после этого шагнула через порог.
— …Знаете, что меня удивляет больше всего, — сказала Алекс после того, как они обменялись фантастическими подробностями своих приключений и напились чаю по самые уши. — Федерация в наши дни разрослась почище Советского Союза на фоне Земли-матушки, и разметало нас по ней — костей не соберёшь, так как же вышло так, что все мы в конечном итоге оказались здесь и сейчас, а вы, так и вообще, в одной комнате живёте?
— Ты это к тому, что за всем этим кроется чей-то злой умысел? — продолжила её мысль Лея. — Не думаю.
В ответ Алекс лишь плечами пожала, не споря с Леей, но и не соглашаясь с ней до конца.
— Слушай, — Эван взяла в руки чайник и налила всем свежего чая. — Каким образом ты попала в семью нашего командира, мы уже поняли. Расскажи лучше, чем ты занималась всё это время?
— А-а-а… э-э-э… училась.
Некстати вспомнив давешний вопрос Алекс относительно «нелегалов», Лея нахмурилась:
— На пси-копа, что ли?
Эван подавилась чаем и в изумлении воззрилась на свою старшую сестру. Они ведь так хорошо сидели, что на неё нашло?
Однако Алекс ничуть не обиделась, напротив, усмехнулась и скептически покачала головой.
— Я и карьера пси-копа? Смеёшься, что ли? Оно мне, с моим П-5 никогда не светило, да и в будущем тоже не светит. Да и кому оно, откровенно говоря, надо… А почему тебя это интересует, если не секрет?
— Не секрет, — голос Леи всё ещё отдавал прохладцей, хотя уже и не так явно, как в первый раз. — Ты случайно не знакома с дамой по имени А. Бестер?
— Хм… Случайно знакома. А вы-то как про неё узнали?
— Возвращаясь к вопросу о нелегалах, — нахмурилась Лея, — хочу заметить, что ещё в самом начале осени она была здесь и настойчиво звала нас за собой, причём, видимо, навсегда.
— Нас? Так вы, что… все?
— Естественно, все, чем же мы хуже тебя? — хмыкнула Эван. — Вот только знает она лишь о нас с Леей, наверное, есть свои информаторы на Вулкане. Это ещё ничего. Вот если бы она о Тире узнала — всё, катастрофа — нас-то с Леей гражданство защищает, а на Перне, считай, и правительства толком никакого нет, кто её защитит?
— Да я не о том, кто лучше, а кто хуже. Просто… странно.
— Да уж! — откликнулась Лея. — Диву даюсь, как это при нашей всеобщей «любви» к телепатии, нас всех угораздило оказаться телепатами, да не рядовыми, а с придурью. Особенно мне… — она подошла к окну и оперлась о подоконник.
— Оружие Судного дня, — в который раз повторила Эван, пока сестра с отсутствующим видом всматривалась в густые сумерки за стеклом.
— Как это? — вздрогнула Алекс.
