- С мечом отец научил. - Арк прикрыл глаза и говорил, как будто вспоминая давно ушедшие события. - Он еще мальчишкой попал в отряд наемников, долго с ними бродил по Тигории, там с матерью встретился. Его учил Провил, командир. Он то ли из храмовых охранников раньше был, то ли из чьей-то гвардии, не знаю. Отец не просто учился у каждого, кто с мечом приходил, он еще и новые приемы придумывал постоянно. Провил их натаскивал всех, чтобы умели воевать в паре, тройке, спину защищать в бою. Это подчас важнее, чем с врагом сражаться. Мать тоже мечом владеет...до сих пор они с отцом в паре тренируются.
- Ты часто видишь родителей?
- Нет. Я...ушел из дома семь лет назад.
- И с тех пор ты ни разу не навестил мать и отца?
- Мы рассорились с отцом. А мать знает, что со мной все в порядке.
- Как бы мы не ссорились с родителями, они всегда нас любят и ждут. Мы для них всегда малые дети, которых надо воспитывать, сколько бы лет нам не было. Мы сразу взрослеем, когда умирают наши отцы и матери, но пусть они поживут подольше, верно? Один художник у нас написал картину "Возвращение блудного сына". Там старый человек, слепой, руками ощупывает своего сына, вернувшегося из далеких странствий. Сын в поношенной одежде, в стоптанной обуви, стоит на коленях перед своим отцом. Для него сын остался навсегда таким, каким он его запомнил в тот далекий день, когда они расстались. Он не видит изменений, произошедших за годы их разлуки. Хорошо, что сын вернулся, но они уже никогда не смогут просто посмотреть друг другу в глаза, вот что страшно. Сын на той картине чувствует свою вину перед отцом, но отец уже простил ему все только за те счастливые мгновения, которые даровала их встреча. Понимаешь, о чем я говорю? Неужели ваша ссора стоила того, чтобы семь лет не видеть своих родных? Для отца сыновья - всегда предмет его гордости, даже если он не говорит об этом. Каждый отец ждет рождения ребенка еще больше, чем мать...и каждый мечтает почему-то о сыне. Разве у твоих родителей было не так?
- Мой отец ...у нас любят детей. Никогда арки не продают и не бросают их, как делают это в Скирии и других полуденных странах. Когда у арков стоит выбор, чем в семье можно пожертвовать, жизнью женщины или жизнью ребенка, они всегда выбирают женщину. И никогда - детей.
- Ого...Веселенькая перспектива для женщин! - поразилась я. - И ты говоришь о тех арках, которые живут в степи, или которые похожи на тебя?
- Обо всех. Часть арков давно живет среди людей, еще с тех времен, когда Великий Король позвал их в Тигорию, но обычаи по большей части остались прежними. Отец, наверное, любит нас...но мать он любит больше и я знаю, что ради нее он пожертвует всеми нами.
- А это для вас ненормально, как я понимаю?
- Да.
- Наверное, у него есть причины для такого отношения...Ты сказал, "всеми нами"....Так ты у родителей не один?
- Нет, я старший. Есть еще сестра и брат. На Уркхарта отец так не давил, как на меня, но он другой...ему неинтересно оружие, он не любит драк ...но он не трус и может себя защитить, хотя и постарается избежать поединка при малейшей возможности. Если его не позвать, он может сидеть в книгах целый день...
- А сестра?
- Айхара, наверно, должна была быть мужчиной. Постоянно тренируется с отцом и его учениками, бросая вызовы всем, кто хоть немного косо посмотрел на нее. Боевая девочка...Наверное, не существует того оружия, каким бы она не попыталась научиться владеть ...разве что поднять будет не под силу. Столько лет прошло, она уже совсем взрослая стала...
- Ты сказал, что твоя мать знает, что с тобой все в порядке. Ты ей пишешь?
- Писать? Зачем?
- Ну...сообщить, что ты жив-здоров...да и как дела идут...
- Для этого есть амулет. Мать настроила его и всегда чувствует, что у меня...все хорошо.
- Амулет...хорошая штука, наверное, но она наверняка хотела бы увидеть тебя сама! Неужели за семь лет ты не нашел возможности навестить ее? Это же мама, самое дорогое и близкое существо на свете! Она родила тебя, носила тебя на руках, не спала ночами над тобой, она же помнит почти каждый твой шаг, твое первое слово... Как бы она не ругалась на тебя, она все равно тебя любит и сила материнской любви столь велика, что даже боги не всегда решаются противостоять ей. Только мать может ждать своего ребенка всю жизнь и до самой смерти надеяться, что увидит его! Не зря женщин, которые бросают своих детей, ненавидят окружающие, такой женщине нельзя доверять. Кого она может любить, если она бросила самое дорогое, что есть у нее - то маленькое существо, которое нуждается в ее заботе...Настоящая мать будет всегда любить своего ребенка, что бы он не сделал...любить, даже если он последний убийца...любить, даже если он будет страшным чудовищем или убогим калекой...и с радостью отдаст свою жизнь, чтобы помочь своему ребенку, не прося взамен ничего, кроме благодарности и поцелуя в лоб, для нее самая большое счастье - видеть своего сына или дочь счастливыми и здоровыми. Ради этого она пойдет на все...и это не пустые слова. На все.
- Хм...не думал, что ты заговоришь об этом...- Схаркр сел, завернувшись в одеяло. - Я был у нее...она видела меня, но с отцом я не встречался. А она уговаривала зайти...потом сказала, что я такой же упертый, как и он...
- Схаркр, - я тоже села рядом, закутавшись в два одеяла. - Может, хватит бегать от самого себя? Мало ли, что мы наговорим...но потом раскаиваемся, а сделать шаг навстречу не позволяет ложная гордость. Я уверена, что твой отец ждет тебя также, как и мать. Обязательно навести их, как только сможешь! Ты даже не представляешь себе, как они будут тебе рады! Представь себе, как ты входишь в свой дом, видишь родителей, обнимаешь мать, отца...Все ваши ссоры - это так глупо перед лицом возможной вечной разлуки...Надо ценить каждую минуту вашего общения. В конце концов, ты моложе, значит, умнее и гибче, чем они! Доставь своей матери эту минуту радости, когда ты вернешься и обнимешь ее. Поверь, что за это она тебе простит что угодно...Подожди...ты сказал, что семь лет назад ушел из дома...а сколько тебе сейчас лет?
- Много. И я уже давно не мальчик...
- Да ладно тебе лезть в бутылку, я же просто из интереса спросила...Не хочешь, не говори. У нас так обычно женщины кокетничают, когда их о возрасте спрашивают. Знаешь, одна так спросила у своего кавалера, мол, сколько дашь? А он говорит: "По глазам - двадцать, по губам - семнадцать, по шее - двадцать пять, а всего вместе получается пятьдесят два!"
Схаркр рассмеялся, а я вспомнила Валерку. Как он там, с мамой? Она у меня женщина властная и крутая, прямо как папаша Схаркра, особо внука не балует, но и не приласкает лишний раз, хотя меня она и вообще никогда не гладила по голове и не прижимала к себе, как другие матери своих дочек. Отношения у нас были не холодные, но и не теплые, особенно после того, как от нас ушел отец - после этого мама стала ко мне совершенно безразлична и больше всего ее волновало, чтобы я поскорее вышла замуж. Валерку она брала охотно, с ним она оттаивала, а нас с Андреем гнала, мол, идите, нам с ним и без вас хорошо. Я ей вообще стала неинтересна...Живет себе сейчас на даче и ничего про нас не знает и я не знаю, когда все это закончится, вдруг это продлится так долго, что сын успеет меня забыть? Ой, нет, только не надо об этом...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
