– О Боже! О Боже!
Кейн, не обращая внимания на потрясенного Мэрэма, взял её в руки и быстренько стряхнул кусочки жемчуга, все еще цеплявшиеся за золотую поверхность, совершенную и незапятнанную, как силюстрия моего меча.
– Вот камень Света! – воскликнул Мэрэм.
Кейн выглядел странно. Его лицо вспыхнуло удивлением, сомнением, радостью, горечью и страхом. По прошествии очень долгого времени он вручил чашу мне. В тот момент, когда мои руки сомкнулись вокруг нее, я ощутил, как сладкое жидкое золото втекает в мою душу.
– Хотел бы я, чтобы Альфандерри видел это…
Прохладное волшебство золотой чаши открыло мне разум. Я слышал внутри себя каждую ноту последней песни Альфандерри.
Следующей в чашу заглянула Атара, а Огонек кружил над нами, как всегда при звуках музыки Альфандерри; его возбуждение было не меньшим, чем мое собственное. Потом находку толстыми пальцами обхватил Мэрэм и закричал еще громче:
– Камень Света! Камень Света!
Мы быстро посовещались и решили, что должны отыскать Лильяну и мастера Йувейна.
Но они нас отыскали сами. Заслышав шаги в соседнем помещении, Мэрэм быстро сунул чашу в карман туники и виновато принялся собирать осколки жемчуга со стеллажа в другой карман. Однако когда в комнату вошли Лильяна и мастер Йувейн, он с облегчением вздохнул, прекратил прятать следы нашего безобразия и извлек находку.
– Я нашел камень Света! Смотрите! Смотрите! Смотрите и радуйтесь!
Большие серые глаза мастера Йувейна раскрылись еще шире, а я снова устремил взор на золотую чашу, впивая ее красоту. Это был один из счастливейших моментов моей жизни.
– Так вот почему вы так громко кричали, – промолвил наставник, вглядываясь в реликвию. – Мы вас везде ищем – разве вы не знаете, что уже далеко за полдень?
В этой комнате без окон время, казалось, затерялось в чаше, которую с победоносным видом держал Мэрэм.
– Я нашел Джелстеи! – повторил он, оправдывая наше опоздание на встречу у статуи короля Элали.
– Ты нашел его? – спросила Атара.
– Ну, я имею в виду, э-э… что первым взял. Первым увидел.
– Разве ты его первым увидел?
Она пояснила, что Кейн взял чашу после того, как я разбил жемчужную оболочку; так кто же первым увидел ее?
– Я не думаю, что кто-то из вас отыскал камень Света, – сказал мастер Йувейн.
Мэрэм посмотрел на него с таким недоверием, что чуть не уронил чашу. Атара и я взялись за руки, словно пытаясь уверить друг друга в том, что мастер Йувейн испортил себе зрение, весь день читая книги. А Кейн просто смотрел на джелстеи, и его черные глаза были полны сомнения.
Мастер Йувейн взял чашу из рук Мэрэма, а Лильяна подошла ближе.
– Вы ее проверяли?
– Это Джелстеи, сир. Что же еще?
– Если это истинное золото, то ничто не может повредить его. Ничто не может поцарапать Джелстеи – даже силюстрия.
– Вэль ударил его мечом. И сморите, никаких отметин! – сказал Мэрэм.
На самом деле лезвие Элькэлэдара не прикасалось к чаше. Желая удостовериться, действительно ли это камень Света, я снова достал меч и, пока мастер Йувейн крепко держал чашу в руках, провел лезвием по ее кромке. На золотой поверхности появилась слабая царапина.
– Не понимаю! – Я ощутил неожиданную пустоту под ложечкой, словно падал с утеса.
– Боюсь, что вы отыскали один из Фальшивых Джелстеи. Несколько таких было изготовлено в незапамятные времена.
Мастер Йувейн поведал нам, что во время эры Закона, в течение столетнего правления королевы Атары Ашторет, древние вели свой собственный поиск – пытались уловить в материальной форме саму суть Единого и создать золотой джелстеи. Великий алхимик Нинлиль Гармани добился успеха: сделал серебряный джелстеи с золотым блеском. Хотя тот и не обладал качествами истинного золота, думали, что камень Света черпает свою силу больше из своей формы, чем из материала. Похожую на золото силюстрию отливали в виде чаш и кубков, в подражание самой Чаше Небес… Бесполезно.
– Боюсь, есть лишь один камень Света.
– Так, – сказал Кейн, глядя на находку в своих руках. – Так.
– Но смотрите! – сказал я, устремляя меч на чашу. – Смотрите, как он светится!
Меч на самом деле серебристо светился. Однако мастер Йувейн медленно покачал головой.
– Ты помнишь поэму Альфандерри?
Меч – серебристая звезда,
Взыскует солнечный фиал.
В его присутствии всегда
Горел он ярко и сверкал.
– Он теплый, он светится… но не сверкает.
Я посмотрел на серебристый блеск меча и был вынужден согласиться.
– Чаша сделана из силюстрии, причем особенной силюстрии. Твой меч резонирует с ней – потому указывал на эту комнату, а не туда, где на самом деле лежит камень Света.
Пустота в душе сделалась огромной, как пещера, душевная боль пронзила меня, но потом я осознал смысл слов мастера Йувейна и разглядел в его глазах свет.
– Что вы сказали, сир?
– Я знаю, где Сартан Одинан спрятал камень Света. – Он поставил чашу обратно на постамент и улыбнулся Лильяне. – Мы знаем.
Я наконец обратил внимание на то, что Лильяна держит в руках потрескавшуюся, переплетенную кожей книгу.
– Похоже, что мастер Йувейн даже более ученый, чем я думала. – Она протянула ему книгу.
Просияв от такого комплимента, наставник поведал нам о своих изысканиях в Библиотеке – в те дни, когда я лежал без сознания в лечебнице.
– Я попытался изучить все, что библиотекари собрали о Сартане Одинане. Ожидая, пока Вэль очнется, я должен был просмотреть около тридцати книг.
Случайная пометка в одной из книг подсказала ему, что перед тем, как попасть под власть зла и примкнуть к клирикам Каллимуна, Сартан Одинан мог учиться в Братстве. Это обучение, как полагал мастер Йувейн, оставило глубокий отпечаток в его душе. Тогда Сартан, испытывая великую нужду спрятать камень Света, должно быть, алкал общества тех, кто учил его в детстве.
Интуитивная догадка оказалась истинной.
По Большому библиотечному Каталогу мастер Йувейн стал искать упоминания о Сартане в сочинениях братьев. И нашел ссылку на мастера Теодора, жившего в темнейший период эры Дракона, когда сарнийцы вновь прорвались через Длинную Стену и угрожали Трайе. Мастер Теодор собирал сведения обо всем, что имело отношение к камню Света, особенно мифы о его судьбе.
У мастера Йувейна ушло полдня на то, чтобы отыскать огромный труд мастера Теодора в хранилищах Библиотеки. Там он нашел упоминание о мастере Малачи, который глубоко интересовался Сартаном Одинаном, считая его фигурой трагической. Мастер Йувейн, поискав в пристройке к северному крылу, раздобыл несколько книг мастера Малачи, и в «Золотом отступнике» обратил внимание на абзац, где упоминался некий мастер Алуино, по слухам, видевший Сартана перед смертью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
