К октябрю Чуйков получил около ста тысяч человек - почти семь дивизий, огромная сила. Но потери были столь велики, что в 62-й армии осталось только 53 тысячи человек, способных носить оружие. Потери за месяц составили восемьдесят тысяч человек. К 12 октября Сталинградский фронт получает 7-й стрелковый корпус и две кавалерийские дивизии (61-ю и 81-ю). Второму танковому корпусу генерала Попова поручается укрепить острова Спорный, Зайцевский, Голодный и Сарпинский, а также непосредственно лежащий напротив города левый берег. Значит, в ставке знали о бездонной воле защитников Сталинграда и все же сомневались в их сверхчеловеческой способности удержать погруженный в страшный мрак город.

Напрасно. Сталинград жил и боролся. Его гарнизон уже сделал свой выбор, он не надеялся увидеть сам светлые дни, но он покинет этот мир только с жестоким врагом. Удивительно: на дальнем южном фланге рабочие восстановили СтальГРЭС и стали подавать электричество в цеха мастерских и заводов. Разумеется, здесь, под носом у немцев, работа шла только ночью, но восстанавливались и ремонтировались танки. Немцы заметили дым и последовали свирепые бомбардировки. Здесь же рядом скрытно ремонтировали волжские суда, катера, баржи. Немцы начали выселять из обломков города последних жителей. Судьба их печальна, наступающей осенью их гнали в никуда. И не забудем, что даже в огневом августе тракторный завод выпустил 400 танков. В октябре он умудрился ремонтировать машины под шквальным огнем. Жители города, хорошо знающие свои кварталы, вступали в бессмертную 62-ю армию, чтобы в самом прямом смысле защитить свой дом.

Чуйков, преодолевая чудовищную экзему, отказывался покинуть город хотя бы на день. Он стремился создать более безопасные каналы сообщения с левым берегом. Особый - узкий переходной мост соединил его с Зайцевским островом. Но его приходилось постоянно восстанавливать, он был хорошо виден германским корректировщикам.

А в это время весь огромный советско-германский фронт как бы замер, завороженный битвой на Волге. На севере германское наступление на почти вымерший Ленинград выдохлось еще до настоящих холодов. Перед Москвой немцы отбили несколько наступлений Красной Армии, но было ясно, что не здесь будут задействованы главные силы. Мало кто знал тогда, что эти бои имеют лишь жертвенную ценность. Нельзя было позволить врагу перевести часть сил на решающий - сталинградский - участок огромного фронта.

Сталинград («это место», как сказал о нем перед публикой Гитлер) держался. В начале октября 62-я армия Василия Чуйкова держала двадцатикилометровый фронт. Глубина защищаемого им анклава колебалась от двух с половиной километров до 250 метров. Все движение в этой хорошо простреливаемой зоне осуществлялось только ночью. Переправа стала еще более опасным делом, так как немцы просматривали реку и с позиций севернее Мамаева кургана, и с устья реки Царицы. В центральной части города 13-я гвардейская дивизия Родимцева держала оборону от Пензенской улицы на севере до Крутого оврага на юге. Немцы между тем как бы раскусили значимость оврагов в этой странной для них местности.

В ночь 1 на 2 октября несколько сот человек из 295-й немецкой пехотной дивизии, таща за собой минометы, прошли через Крутой овраг к Волге.

Они зашли в тыл 34-му гвардейскому полку. Понадобились чрезвычайные усилия, чтобы Родимцев ликвидировал замешательство и восстановил порядок.

В начале октября 1942 года основные битвы в Сталинграде велись в северных пригородах - вокруг заводов «Красный Октябрь», «Баррикады», СТЗ - Сталинградского тракторного завода. В первую октябрьскую ночь 39-я гвардейская дивизия генерала Гурьева (4000 бывших авиадесантников парашютных войск) заняла позиции к западу от завода «Красный Октябрь».

Они получили приказ превратить завод в неприступную крепость. 2 октября германские бомбардировщики наконец попали и взорвали казавшуюся безобидной, пустой и заброшенной баржу с горючим в непосредственной близости от штаба Чуйкова. Черный едкий дым повис над Волгой. Немцы не бомбили штабные помещения командующего армией по простой и убедительной причине - они не верили в выживаемость в таком чаду людей.

Страшным был пожар, начавшийся с попадания германских снарядов в нефтеналивные баржи, стоявшие в затоне. Как уже говорилось, о них практически забыли, и уже никто не предполагал наличия в них горючего.

Но будучи воспламененными, они дали удушающую огневую волну и страшные картины сгорающих заживо людей в лодках посередине Волги открылись взору. В штабе Чуйкова сгорели все телефонные линии. Выскочивший из своего укрытия командарм был ослеплен бушующим пламенем и нестерпимым чадом. Начштаба Крылов громким голосом отдавал приказания, но, обернувшись к Чуйкову прошептал: «Думаете, выстоим?» На что командующий ответил: «Безусловно. Но на всякий случай надо почистить пистолеты». На противоположном берегу какое-то время все были уверены, что правый берег просто выжжен. Радио нудно задавало один и тот же вопрос: «Где вы? Где вы?» Через полчаса последовал ответ: «Мы там, где больше всего огня и дыма».

Эту радиобеседу немцы запеленговали и град снарядов и мин посыпался в раскаленное облако. Люди вокруг Чуйкова падали, а он взбирался на берег и спешил в центр обороны - к заводам. С севера новости не обескураживали. Люди Горохова держали в своих руках свои восемь квадратных километров отрезанной северной территории. Они отбили все посягательства на северную оконечность Рынка, отстояли Спартановку и сохранили пристань у реки Мечетки.

Авиационный налет на три крупных завода-крепости оставил от них по существу голые почерневшие стены. Груды кирпича превращали путь по заводским путям в лабиринт. И в эти катакомбы прибывали все новые защитники. В распоряжение 62-й гвардейской армии в восемь вечера 2 октября поступила 37-я гвардейская дивизия генерала Жолудева. Ей был назначен северо-западный угол тракторного завода. Прибыли 49 танков 84-й бригады. Отряды вооруженных рабочих, до сих пор сражавшихся независимо, влились в армейские ряды. Те, кто до сих пор ремонтировал технику, взялись за автоматы.

По расчетам Чуйкова, на тракторный завод двигались две танковые и три пехотные дивизии немцев. Ликвидация Орловского выступа позволила немцам освободить дополнительные силы. 2000 вылетов немецкой авиации против тракторного завода на протяжении 5 октября. В этот день Сталин указывает командующему фронтом генералу Еременко: «Противник в состоянии реализовать свои планы, поскольку оккупирует причалы на Волге на севере, в центре и к югу от Сталинграда. Чтобы ликвидировать эту угрозу, необходимо оттеснить противника от Волги и заново завладеть теми улицами и домами в Сталинграде, которые противник отнял у вас. Поэтому необходимо превратить каждый дом и каждую улицу Сталинграда в крепость… Я требую от вас предпринять все необходимые меры для обороны Сталинграда. Сталинград не должен быть взят противником, а захваченная часть Сталинграда должна быть освобождена».

В тот же день, 5 октября, замглавкома Сталинградского фронта Голиков привез приказ Сталина не только сражаться, но и возвратить захваченное немцами в Сталинграде Чуйкову. Молчание Чуйкова было красноречивее любых слов. Сталинградская жизнь отбивала страх перед начальством, даже если речь шла о приказе самого Сталина. На грани между жизнью и смертью Чуйкова больше заботила непрекращающаяся работа заволжской артиллерии.

Мы видим, что 6 октября советское военное руководство фактически впервые усомнилось в своей способности сдержать немцев в Сталинграде, отстоять город, не отступить на левый берег Волги. Василевский ведет долгий разговор с командующим фронтом Еременко и обсуждает возможности укрепления позиций на островах посередине Волги - Спорном, Зайцевском, Голодном и Сапринском. Сюда следовало поместить орудия, минометы и зенитные орудия. Сюда посылали 45-ю стрелковую дивизию. Четырьмя днями позже Еременко получил приказ разместить 300-ю стрелковую дивизию на оборонительных позициях левого берега от озера Тужилкино до поймы реки Ахтубы.

Приметное место в сталинградской эпопее занимает прибытие «черных дьяволов» (название, данное немцами) - одетой в черные морские бушлаты и неизменные полосатые тельняшки военно-морской пехоты, элитной 37-й дивизии генерала Жолудева. Высаживаясь на правый волжский берег, они видели последних жителей, покидающих Сталинград. Старые рабочие открыто рыдали, покидая город своей нелегкой юности, революционной молодости, город жарких ночных смен, бесконечного упорного труда и немногих простых человеческих радостей. Один из седовласых рабочих сказал при всех - указывая на вышедшие к реке трущобы - вещие слова:

«Мы вернемся и все восстановим». И никто из лишенных всего людей, стоящих у кромки воды и жизни, не усомнился в этом. В этом ключ ко всему в жизни. Если у нас есть это чувство, то все возможно. Мы все восстановим и сделаем краше.

1 ... 172 173 174 175 176 177 178 179 180 ... 331

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Вторая Мировая война - Уткин бесплатно.

Похожие на Вторая Мировая война - Уткин книги

Альтернатива (Весна 1941) - Юлиан Семенов - История Европы

Оставить комментарий