— Немного? — спросил удивленно Раоден, сидевший в это время за столом. — Обед должен был начаться час назад.
Цвет свечения Эйша слегка изменился.
— Прошу прощения, господин. Но... Леди наказала мне – а я обещал исполнить, что, в случае вашего недовольства, я должен передать вам так... Передай ему, — сказала она, — что я вообще-то беременна, и это — его вина. Поэтому он будет делать так, как хочу того я.
Раоден рассмеялся.
Эйш снова стал переливаться разными цветами, выглядел он при этом весьма смущенным, настолько смущенным, насколько может выглядеть сеон, шар, сотканный из света.
Раоден вздохнул, руки его лежали на столе. Он находился во дворце, в Элантрисе.
От стен исходило тонкое свечение, здесь не было ни факелов, ни фонарей — они были не нужны.
Когда-то он удивлялся, почему на стенах так мало креплений под факелы. Как-то Галладон сказал ему, что на стенах есть специальные небольшие плиты, нажмешь на такую — и она светится. Они оба к тому времени уже позабыли, что стены светились сами и этого освещения было более, чем достаточно.
Раоден посмотрел на пустую тарелку. А ведь когда-то, думал он, небольшой кусочек хлеба был на вес золота, и доставался с таким трудом. А теперь, обычное дело, валяй дурака за добрый час до обеда и ничего не делай, ничего страшного. Да, еды теперь было вдоволь. Да и сам Раоден умел обычный мусор обращать в лучшее зерно. Больше никто и никогда не узнает в Арелоне, что значит голодать. Все эти мысли навеяли Радеону воспоминания о Новом Элантрисе, о том мире и покое, что он там установил.
— Слушай, Эйш, — вдруг сказал Раоден, осененный какой-то мыслью. — Я все хотел у тебя спросить.
— Конечно, Ваше Величество.
— В самый последний час, перед самым возрождением Элантриса, где ты был? — спросил Раоден. — В ту ночь, я что-то не припомню, чем ты занимался, где ты пропадал? Честно говоря, последнее, что я помню, это как ты пришел доложить, что Сарин похитили и увезли в Теод.
— Все так, Ваше Величество, — ответил Эйш.
— Стало быть, где ты был тогда?
— Долго рассказывать, Ваше Величество, — сказал сеон, после чего медленно опустился рядом со стулом Раодена. — Началось все с того, что Леди Сарин отправила меня вперед, в Новый Элантрис. Я должен был передать Галладону и Карате весть о том, что она уже отправила им обозы с оружием. Выехал я как раз сразу же перед тем, как монахи начали наступление на Каэ. Так я и направился в Новый Элантрис, совершенно не подозревая о том, что скоро случится беда...
***
Матисс заботилась о детях. Такова была ее работа в Новом Элантрисе. Каждый обязан был иметь работу – это было правило Духа.
Она не имела ничего против своей работы — откровенно говоря, она ей даже нравилась. Она начала выполнять эту работу задолго до того, как появился Дух. С тех пор как Дэйш нашел ее и забрал в замок Караты, Матисс присматривала за малютками. Правила Духа лишь закрепили официальный статус. Да, ей нравились ее обязанности. Большую часть времени.
— Нам действительно необходимо ложиться спать, Матисс? — спросил Теор, смотря на нее с широко открытыми глазами. — Можем мы не ложиться спать, хотя бы сегодня?
Матисс скрестила руки и приподняла безволосую бровь, глядя на мальчика.
— Вы всегда ложитесь спать в это время: например вчера, — заметила она. — И позавчера. И поза-позавчера, не понимаю, почему вы думаете, что сегодня что-то должно быть по-другому.
— Что-то происходит, — сказала Тиил, вставая за спиной своего друга. — Все взрослые вычерчивают эйоны.
Матисс бросила взгляд в окно. Дети — около пятидесяти, о которых она заботилась — находились в здании, которое окрестили "Курятником" из-за того, что практически на всех стенах были вырезаны птицы. Курятник находился неподалеку от центра внутреннего города — рядом с домом Духа и часовни Кораты, где он проводил большинство важных встреч.
Взрослые хотели пристального надзора над детьми.
К сожалению, это означало, что взрослые также находились под пристальным надзором детей.
За окном пылали вспышки света от сотен пальцев, которые рисовали эйоны в воздухе.
Наступала ночь, в это время дети уже давно должны были заснуть, но сегодня их было особенно трудно уложить.
Тиил прав, подумала она. Что-то происходит.
Однако это не было достаточной причиной, чтобы разрешить ему не ложиться спать, особенно учитывая тот факт, что чем дольше он бодрствовал, тем дольше она не могла оставить детей и выяснить причину этих волнений.
— Ничего не происходит, — сказала Матисс, оглядываясь на детей.
И хотя некоторые из них уже начали укладываться на свои красочные простыни, многие оживились и наблюдали, как Матисс пыталась справиться с двумя нарушителями спокойствия.
— Не похоже на "ничего", по-моему, — заметил Теор.
— Что ж, — сказала Матисс, вздыхая. — Они рисуют эйоны. И если вам так это интересно, думаю, мы смогли бы сделать исключение и разрешить вам не ложиться спать ... при условии, что вы тоже начнете рисовать. Думаю, ничего страшного, если мы проведем еще один урок вечером.
Теор и Тиил побледнели.
Рисование эйонов было как раз тем, чем все занимались в школе. Дух заставил их снова посещать эти уроки.
Матисс хитро улыбнулась про себя, увидев как оба мальчика попятились.
— Ну, давайте же, — сказала она. — Возьмите перья и бумагу. Мы можем нарисовать эйон Эйш раз сто. Мальчишки поняли намек и скользнули в свои кровати.
В комнате были и другие воспитатели: они, так же как и Матисс, ходили между кроватей и следили, чтобы дети засыпали.
— Матисс, — кто-то сказал. — Я не смогу заснуть.
Матисс повернулась в сторону девочки, сидевшей на своей постели.
— Почему ты так решила? — спросила Матисс, слегка улыбаясь. — Ты же только что легла, ты еще даже не пыталась заснуть.
— Я знаю, что не смогу, — дерзко ответила девочка. — Маи всегда рассказывает мне сказки перед сном. Если он этого не делает, я не могу заснуть.
Матисс тяжело вздохнула. Риика редко хорошо спала, особенно тогда, когда спрашивала про своего сеона. Конечно же, он потерял рассудок, когда шаод затронул Риику.
— Ложись, дорогая, — сказала Матисс успокаивающе. — Посмотрим, придет ли к тебе сон.
— Не придет, — ответила Риика, но все же легла.
Матисс обошла всю комнату и подошла к двери. Она посмотрела на детишек – их целая куча, многие все еще ворочались и елозили. Матисс поняла, что, как и дети, тоже что-то чувствует – какое-то напряжение.
Этой ночью что-то было не так.
Лорд Дух исчез, и в то время как Галладон убеждал их, что волноваться не о чем, Матисс видела в этом дурное предзнаменование.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
