Ганс сидел в раздумьях, затем усмехнулся и стал составлять план. Днем он вышел на разведку, а сейчас он проник внутрь, никем не замеченный, дабы ждать того, кто позвал его в его же собственных тайных апартаментах!
Поджидая Принца, вор предавался размышлениям и по мере раздумий лицо его мрачнело. Постепенно начали трястись руки.
Невольно оказавшись орудием в руках милой Лирайн, которая умело соблазнила его (без всяких проблем), он уже однажды побывал здесь, прокравшись тайно под покровом ночи. Тогда он украл символ Рэнканской Империи — сэванх — жезл могущества. В конце концов, все выплыло наружу и губернатор с похитителем нашли общий язык. В знак благодарности Ганс получил прощение за все, что мог сотворить, после того как заверил высокородного юношу, что никогда никого не убивал. (С той поры ему пришлось делать это, хотя особой гордости за эти деяния вор не испытывал). Из опасного приключения Ганс сумел вынести небольшое состояние, которое к сожалению, лежало ныне в двух переметных сумах на дне колодца. Вор надеялся теперь на их прочную кожу.
И вот он вновь в спальне, доказав, что может проникать сюда без посторонней помощи. А что подумает об этом Кадакитис?
Ганс уважал острый ум юного Рэнканца. Будучи невольным агентом Кадакитиса в борьбе против двух заговорщиков Борна и Лирайн, ему не раз представлялась возможность лично убедиться в этом.
Предположим, думал взволнованно Ганс, что Кадакитис получит в моем лице серьезный повод для размышлений.
В Санктуарии существует некий человек, способный по своему собственному желанию оказываться в палатах губернатора, в его личных апартаментах в любое время, и ни охранники, ни часовые ему не преграда! А что, если в следующий раз он проберется во дворец как вор, или того хуже, как наемный убийца? Разве такие мысли не могут зародиться в сознании Кадакитиса? Разве не может Принц решить для себя, что он поступил более чем неосмотрительно, доверившись некому типу по кличке Шедоуспан, вору и проходимцу? Разве не могут эти мысли пойти дальше и прийти к заключению — мудрому на его взгляд — что принимая во внимание все факты, Ганс скорее опасен, нежели ценен?
Раз так, то Принц-губернатор может посчитать, что будет лучше, если он, а тем самым Санктуарий и вся Империя, избавит себя от таких забот. Возможно, что Принцу придет в голову мысль, что без присутствия Ганса на земле мир может стать немного лучше. Вряд ли кто будет особо сожалеть, если некий нахальный молодой вор найдет преждевременный конец.
Ганс вздохнул и его передернуло. Напряженно сидя на роскошном диване, он снова и снова перебирал возможные варианты, не видя для себя ничего хорошего. Вскоре разрозненные мысли обрели законченную форму.
«Я свалял дурака. Я сделал это из гордости, думая какой я умный. Да, я неглупый вор, но иногда с соображением у меня туговато! Пока я здесь, он может пойти и поставить подпись на документе, который передаст мне, только на сей раз это будет приказ убить меня. Чума на мою голову, что я натворил!»
«Ничего, — сказал себе Ганс, с глубоким вздохом вставая на ноги, — есть надежда, что все обойдется. Теперь нужно убраться из дворца так, чтобы ни Кадакитис, ни кто-либо иной не догадался, что он побывал в цитадели». Посмотрев вокруг, вор тяжело вздохнул еще раз. Как все-таки трудно удержаться от соблазна и не прихватить что-нибудь с собой!
Приняв решение, Шедоуспан подошел к окошку и принялся устало выбираться вон из Губернаторского дворца и его окрестностей.
2
— События складываются так, что мне нужна помощь, — заметил Принц-губернатор Кадакитис, — и я не вижу никого, кого можно было бы заставить или попросить помочь мне.
— Включая меня?
— Тебя, Ганс, тоже. Более того, если ты откажешься, я не вижу возможности наказать тебя.
— Рад это слышать, но я никогда не думал, что есть вещи, не подвластные даже губернатору, а тем более Принцу.
— Ну вот, Шедоуспан, теперь это для тебя не секрет. Даже Китти-Кэт не всевластен.
— Вам нужна помощь и церберы бессильны оказать ее?
— Почти так, Ганс, имперская гвардия не может оказать мне помощь, по крайней мере, я так думаю.
— Ваше Высочество, умоляю вас присесть, чтобы я мог последовать за вами.
Пройдя по толстому ковру, устилавшему тайные апартаменты, Кадакитис присел на краешке вытканного павлинами покрывала. Знаком он предложил Гансу сесть:
— Присядь на диван, Ганс, или на подушки, если желаешь.
Вор кивнул и развалился на подушках, погасив улыбку по поводу роскоши. Вчерашней ночью он сидел на диване, и о том не подозревала ни единая живая душа, а сегодня предпочел роскошные подушки, обитые Аурвешским шелком. (Сегодня на воротах дежурил цербер Квач, который узнал подмигнувшего ему слепого нищего с капюшоном на голове. Будучи предупрежденным, что Ганс приглашен во дворец, Квач сопроводил слепого нищего к Его Высочеству. Плащ с капюшоном валялся на кровати позади Принца, который поздравил Ганса с таким мудрым решением проблемы. Вор не стал рассказывать о том, насколько сообразительнее был он прошлой ночью.) Сейчас он решил, что может позволить чуточку дерзости:
— То ли я где-то что-то услышал, то ли вы только что сказали мне, что вам нужна моя помощь в деле, которое не по плечу даже церберам — Имперской Элите. Разве Ваше Высочество не может на них положиться? Или вы не хотите, чтобы они были посвящены в тайну? — Изобразив на лице откровение, Ганс спросил: — Речь идет о чем-то… незаконном?
— Не собираюсь подтверждать или опровергать то, что ты сказал, — Принц просто глянул на Ганса, и тому пришла в голову мысль, что парень прошел неплохую школу придворных интриг, при том, что собеседники были примерно одного возраста.
— Да простит мне Ваше Высочество такие слова… начальник его охраны не мог пропустить без внимания такое… поручение.
Принц продолжал смотреть на Ганса, а его светлая бровь слегка поднялась над до неприличия красивой прядью желтых волос. Тут уже Ганс уставился на Кадакитиса.
— Темпус! Это касается Темпуса, так?! Я не видел его уже несколько недель.
Кадакитис отвел глаза, глядя на цветастый енизедский гобелен.
— Я тоже.
— Он не на задании Вашего Высочества?
— Если ты ограничишься в разговоре одним местоимением, мы сэкономим уйму времени. Нет, я никуда его не посылал. Он пропал без вести. Кто мог бы желать ему такого?
Ганс терпеть не мог быть в роли информатора, но не отвечать на этот вопрос особой причины не было:
— Добрая половина жителей города, если не больше. Примерно столько, сколько желает, чтобы пропал без вести губернатор, прошу прощения, Ваша Честь, или Император, если не вся Имперская столица.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
