и без нее - такого единодушия я не помню, - его взгляд уперся в ленты на моем кителе. – Несколько женщин, попавших в выбраковку, потребовали от кангора организовать для них ускоренные курсы по управлению внеатмосферными катерами. Час назад их было меньше десяти, сейчас – более трехсот.
Правда о реальном положении дел…
- Спасибо, - вместо ответа кивнула я.
Дакири тоже предпочел обойтись без комментариев. Сел в мое кресло…
Кроме функционала «центра» координационный узел «Стахши» «держал» шесть посадочных столов. Три на тяжелый транспорт, столько же – на мелочевку. Задействовали и их, «ускоряя» выбраковку.
Мы не успевали… Ни в установленные Аршаном сроки - в предощущения, которые все четче и яростнее твердили, что опасность ближе, чем кажется.
- Госпожа лидер-капитан… - далеко отойти я не успела.
- Горит или…? – подняла взгляд на младшего офицера связи. Тоже из скайлов. Мальчик на побегушках…
Я – язвила, но того факта, что эрари по-полной использовал всех, кто по собственной неосторожности попадал ему под руку, это не отменяло.
Проблема была не в БиСи, без труда обрабатывавшего огромные массивы данных, которые мы на него гнали, а в пропускной способности наших сетей.
- Госпожа лидер-капитан! – окликнула меня стремительно вошедшая в зал Литайя.
Офицер понимающе кивнул – не ему спорить с Верховной,направился к сменившему меня дакири.
- Я могу чем-то помочь? – свернула я к ней. Через внутренний контур защиты жрица не прошла, предпочтя остаться у двери.
На ее лице на миг отразилось сомнение, но ответила Литайя твердо:
- Да! Нам нужно поговорить.
- Прошу, - продемонстрировала я приглашающий жест, указав на небольшую, оборудованную на скорую руку, комнату отдыха.
- Мы не могли бы пройтись? – ее взгляд не был спокойным, но для соответствующих выводов недостаточно. То, что последние двое суток тянула на себе эта женщина, иначе, как подвигом, не называлось.
- С удовольствием, - пусть и натужно, но улыбнулась я.
Хотелось не просто движения, хотелось идти, идти, идти… обманывая саму себя.
Забыв об иллюзорности мира, данные с диагноста которого уже давно зашкаливали на красном.
О надежде в глазах женщин.
О мужчинах, познавших, что такое недоверие.
О каждом из них, выбравших из двух слов на дисплее своего комма то, за которым был страшный путь в никуда…
Гул защитный полей. Жесткий ритм прорывавшихся сквозь него команд. Сумрак, оставлявший один на один с рабочим терминалом…
Это было там. Здесь властвовал вечер. Теплый, мягкий, похожий на иллюзию, из которой так не хотелось вырываться.
- У Кьесы есть дочь, - остановилась Литайя, когда мы, молча, дошли до угла здания. Дальше – небольшая парковая зона и защитный периметр, стойки которого едва проглядывали за густым, с серебристым отливом, кустарником. - Ей нет и трех…
- И в чем проблема? – не сделала и я следующего шага.
Жрица поежилась – не от легкой прохлады, которую принес порыв ветра, от того, что тревожило:
- Уже сейчас понятно, что у девочки сильный дар. Выбраковку она не пройдет.
- И в чем проблема? – повторила я свой вопрос.
Еще один список, который увеличивался с каждой погрузкой. БиСи и Тимка, насколько могли, его уменьшали. Первый, отсканировав ментально-генетическую карту, подбирал индивидуальную программу, второй ее реализовывал, разрывая связи с гравитационными вибрациями планеты.
Не сказать, что совсем безболезненно, но…
Мне хватило воспоминаний о Кими, чтобы свалить эту процедуру на скайлов.
- Ее мать – отступница, - Литайя спокойно приняла мой взгляд. – При других обстоятельствах мы нашли бы, кто взял за нее ответственность, но теперь…
- Что ты предлагаешь?! – резче, чем стоило, спросила я.
И ведь понимала…
Одного понимания в этой ситуации было мало.
- Если ее заберет кто-нибудь из ваших… - Литайю моя жесткость совершенно не смутила.
Я – усмехнулась. Не без горечи… Вариант, конечно, неплохой, но это без той самой конкретики, которую я не так давно требовала у дакири.
Через двадцать два часа группа должна будет покинуть систему… От одной волокиты согласований и разрешающих виз можно озвереть, а ведь нужно еще определиться с кандидатурой, чтобы и парня не подставить под будущие проблемы, и девчонке судьбу не сломать больше, чем это уже произошло.
- И давно это пришло тебе в голову? – без энтузиазма посмотрела я на Литайю.
- Да я все понимаю… - Литайя на миг отвела взгляд. Потом вдруг засмеялась… горько, надрывно. Сорвалась на кашель, заговорив лишь, когда восстановила дыхание. – Извини… Это – от бессилия. Я никогда не думала, что вот так…
- Я могу записать ее под своим именем, - Кирьен встал рядом со мной, в очередной раз напомнив, каким может быть незаметным.
- Вот видишь… - вскинулась Литайя, вздохнув с облегчением.
- Помолчи! – не дала я ей закончить. Чуть развернулась, чтобы глаза в глаза… - Ты хоть осознаешь, на что подписываешься?!
Не мальчишка, как и остальные, но…
Война. Смерть. Ненависть. Предательство…
Вряд ли она будет помнить, а вот он…
У нашей действительности был высокий индекс неоднозначности.
- Я не могу спасти всех, но спасти ее в моих силах, - ровно, четко, произнес Кирьен, не отведя бесконечно уверенного, спокойного взгляда. Потом улыбнулся… легко-легко, перечеркивая этим незамысловатым движением губ всю боль, отчаяние, ярость… И добавил, возвращая этому миру то, что пытались отнять у него домоны: -У меня три дяди, пять родных братьев и столько же двоюродных, семь племянников. А девчонок – нет. Родители с радостью примут ее, как мою дочь.
