— Мальчики…
Терпеливый, мягкий голос, лучший друг всем озябшим, испуганным, затаившимся среди книг. Ступает тихо, крадется, шагает на цыпочках, пробирается, несется, стоит неподвижно среди египетских памятников зверинолицым богам, тронул мертвые истории Черной Африки, помедлил в Азии, прогулялся к землям помоложе…
— Мальчики! Вы же меня слышите. Вот тут написано: «Соблюдайте тишину», поэтому я только шепну вам: ведь один из вас не хотел бы отказаться от наших предложений? Так?
«Это он про Джима», — подумал Вилли.
«Это он про меня, — подумал Джим. — Нет, я не хочу! Не надо! Не сейчас!»
— Ну, выходите, — промурлыкал м-р Дарк. — Я обещаю вам награду. Кто бы из вас ни вышел первым, он получит все!
Стук-перестук!
«Мое сердце!» — подумал Джим.
«Чье это сердце? Мое или Джима?» — подумал Вилли.
— Я вас слышу. — Губы м-ра Дарка дрогнули. — Вот сейчас — ближе. Вилли? Джим? Джим — это ведь тот, который пошустрее? Ну, выходи, мальчик!
«Не надо!» — подумал Вилли.
«Я ничего не знаю!» — в панике подумал Джим.
— Так. Джим, значит… — М-р Дарк постоял и двинулся в новом направлении. — Ну-ка, Джим, покажи мне, где сидит твой приятель? — Он добавил, понизив голос: — Мы постараемся, чтобы он не болтал. Раз у него голова не варит, можешь и за него прокатиться, верно, Джим? — М-р Дарк стал похож на воркующего голубя. — Так. Ближе. Я уже слышу, как у тебя сердце трепыхается.
«Молчи!» — приказал Вилли своей груди.
«Молчи! — прикрикнул Джим, задерживая дыхание. — Подожди стучать!»
— Так… интересно… не в этом ли алькове стоят ваши постельки? — М-р Дарк предоставил силе притяжения разных полок управлять выбором направления. — Ты здесь, Джим? Или… дальше?
Он натолкнулся на библиотечную тележку с книгами, и она бесшумно на своем резиновом ходу укатилась в темноту. Издали послышался глухой удар — это тележка дошла до стены и опрокинулась, вывалив содержимое, словно кучу мертвых черных ворон.
— Я смотрю, здорово вы наловчились в прятки играть, — проговорил м-р Дарк. — Но есть кое-кто и пошустрее вас. Слыхали сегодня калиоп на лугу? Вилли, а ты не знаешь, кто у нас сегодня был на карусели? Вот то-то и оно! А где сегодня твоя мама, Вилли?
Молчание.
— Она решила покататься сегодня вечерком, Вилли. Мы, конечно, посадили ее на карусель и… оставили там. Ты слышишь, Вилли? Круг за кругом, год за годом!
«Папа! — с тоской подумал Вилли. — Где ты?»
В дальней комнате Чарльз Хэллуэй сидел и прижимал рукой свое вырывающееся сердце. Он прислушивался к долетающему из темных коридоров голосу Человека-в-Картинках и думал: «Ему ни за что их не найти. Не станут же они его слушать. Он уйдет ни с чем!»
— Вот так мы и катали твою маму, Вилли, — тихонько приговаривал м-р Дарк, — круг за кругом, и, как ты думаешь, в какую сторону? — М-р Дарк пошарил рукой в темном воздухе между стеллажами. — Да, круг за кругом… А когда мы ее выпустили, ты слушаешь меня, мальчик? — так вот, когда мы ее выпустили и дали заглянуть в Зеркальный Лабиринт… ты не слышал, как она закричала? Она была похожа на драную кошку, старая-престарая. Только мы ее и видели. Ух, как она припустила от того, что поглядело на нее из зеркал! Она примчится в город и, конечно, бросится к твоей матери, Джим. Но когда твоя мама, Джим, откроет дверь и увидит существо лет этак двухсот, косматое, умоляющее застрелить ее из милости, ее затошнит, твою маму, Джим, не так ли? И она прогонит страшную старуху прочь, отправит нищенствовать на улицах, и никто никогда не поверит этому мешку костей, что он когда-то был красоткой-розочкой и приходился тебе родней, Вилли. Можно было бы, конечно, найти ее, мы-то знаем, кто она такая, и попробовать вернуть все, как было, правда, Вилли? правда, Вилли? правда, Вилли? — Голос темного человека зашипел и смолк.
В библиотеке кто-то тихо-тихо всхлипывал.
Человек-в-Картинках с удовольствием выдохнул из промозглых легких ядовитый воздух.
— Ага! Так-ссс… Где-то здесь, — пробормотал он. — Ну, и под какой же буквой они расположены? Под "М" — «мальчишки»? Или под "П" — «приключения»? А может, под "И" — «испуганные»? Или просто "Д" и "Н", что будет означать «Джим Найтшед», и "В" и "X" — для «Вилли Хэллуэя»? Где же мне взять почитать эти две замечательные человеческие книжки?
Неожиданно он ударил правой ногой по книжной полке. Часть книг выпала. Человек-в-Картинках наступил на освободившееся место и освободил ступеньку для левой ноги. Потом его правая нога пробила дырку в третьей полке. Он поднимался по стеллажам, как по лестнице. Четвертая полка, пятая, шестая… Он ощупывал и сбрасывал книги, цеплялся за поперечины, перелистывал ночь, отыскивая эти две закладки в одной большой книге.
Его правая рука, увенчанная тарантулом, сбросила «Каталог гобеленов», и он канул в бездну. Казалось, прошел целый век, прежде чем «Гобелены» грянулись об пол и разлетелись на части, мелькнув золотом, серебром и небесно-голубыми узорами.
Пока он отдувался и ворчал, его левая рука добралась до девятой полки и ощутила пустоту. Книг не было.
— Мальчики! Вы там, на Эвересте?
Молчание. Только тихие, судорожные всхлипы стали поближе.
— Холодно? Еще холоднее? Совсем лед?
Глаза Человека-в-Картинках оказались вровень с одиннадцатой полкой. Окаменевшей статуей здесь лежал Джим Найтшед. До его лица было не больше трех дюймов. Полкой выше, с глазами, полными слез, лежал Вильям Хэллуэй.
— Славно, — произнес м-р Дарк.
Он протянул руку и потрогал голову Вилли.
43
Вилли показалось, что над ним взошла жуткая луна. Это поднялась ладонь Человека-в-Картинках. С нее прямо на Вилли уставилось его собственное лицо. В такой же собственный портрет всматривался Джим. Рука с нарисованным Вилли сгребла настоящего Вилли. Рука с нарисованным Джимом сгребла настоящего Джима. Человек-в-Картинках напрягся, извернулся и спрыгнул вниз. Мальчишки, лягаясь и крича, рухнули вместе с ним. Они приземлились на ноги, но не устояли бы, не поддержи их за шиворот мощные руки.
— Джим! — произнес м-р Дарк. — Вилли! Что вы там делали? Неужели — читали?
— Папа!
— Мистер Хэллуэй!
Из темноты выступил отец Вилли. Человек-в-Картинках заботливо переложил ребят под мышку и, посматривая с любопытством, двинулся на м-ра Хэллуэя. Отец Вилли успел ударить только один раз. В следующий миг м-р Дарк поймал его руку и стиснул ее. Чарльз Хэллуэй застонал и упал на одно колено. М-р Дарк сдавил сильнее и одновременно прижал обоих ребят. Они уже едва дышали. У Вилли перед глазами метались огненные мухи. Отец Вилли застонал громче.
— Будьте вы прокляты!
— Но, но! — тихо проговорил Хозяин Карнавала. — Я и так проклят.
— …прокляты!
— Старина, не в словах ведь дело, — сказал м-р Дарк. — Мысль! Действие! Быстрая мысль и быстрое действие — вот залог победы. Пока! — Он еще сильнее напряг мускулы. Мальчишки услышали, как захрустели пальцы м-ра Хэллуэя. Он вскрикнул и упал, потеряв сознание.
Человек-в-Картинках легко, как в танце, огибал углы стеллажей. Мальчишки, зажатые у него под мышкой, бились головами и ногами о книги. Стиснутый до полной неподвижности Вилли смотрел на пролетающие мимо полки, стены, двери и тупо думал, что от м-ра Дарка пахнет, как от старого калиопа.
Внезапно их отпустили. Они не успели перевести дух, а их уже больно ухватили за волосы и развернули к окну.
— Мальчики, вы читали Диккенса? — азартно зашептал м-р Дарк. — Критики ругают его за «случайные совпадения», но мы-то с вами знаем, что он прав. Вся жизнь — сплошные случайные совпадения. Взгляните сюда!
Ребята все еще пытались вывернуться из железной хватки ископаемых ящеров и оскалившихся обезьян. Вилли взглянул в окно. Он не знал, плакать ему от радости или от нового отчаяния. По улице от церкви шли обе их мамы. Ни с какой не с карусели! Никакая не старая! Надо же, все последние пять минут до нее было не больше двухсот ярдов!
— Мам! — крикнул Вилли сквозь ладонь, зажавшую ему рот.
— Мам! — передразнил м-р Дарк. — Мам, спаси меня!
«Нет, — подумал Вилли, — беги, мама, спасайся сама!» Но обе мамы, вполне довольные воскресной службой, просто шли себе по улице.
— Мама!.. — снова выкрикнул Вилли, но через потную лапу прорвалось лишь какое-то жалкое блеяние.
Мама Вилли на той стороне улицы, нет, за тысячу миль отсюда, вдруг замедлила шаги.
«Не могла же она услышать, — подумал Вилли, — и все-таки…»
Она посмотрела в сторону библиотеки.
— Замечательно, — пробормотал м-р Дарк, — чудесно, превосходно!
