настолько, что даже не услышала, как кто-то вошёл, потому что от неожиданности кружка вылетает из рук, разбиваясь вдребезги.
Сначала пугается меня, обернувшись, а потом беспорядка, случайно устроенного ею же.
— Простите, я всё уберу… — тут же принимается собирать осколки, разлетевшиеся в сторону голыми руками, а я опасаюсь, что порежется.
— Позовите уборщика, пусть соберёт осколки, — опускаюсь рядом, принимаясь помогать. — Можно порезаться.
— Я сама, — быстро собирает кусочки в ладошку, не смотрит на меня, стыдливо опуская глаза. — Впервые такое, никогда не разбивала посуду.
— Анна Альбертовна, — переключаю внимание на себя, — если вы и дальше будете шарахаться от меня, как чёрт от ладана, посуда закончится через неделю, отправившись в мусорное ведро. Нам с вами ещё работать вместе ни одну неделю. Давайте вы справитесь с волнением, несмотря на… — запинаюсь, прикидывая, какие слова подобрать, — сложившееся у вас обо мне мнение.
Смотрит, не моргая, обдумывая мои слова и делая выводы. Вот только, к каким выводам придёт фея, мне совершенно непонятно.
Первоначальный образ хама уже сформировался в этой хорошенькой головке, мне лишь нужно откорректировать его правильными поступками и обдуманными действиями. Уже предвкушаю, что всё будет совсем непросто.
— Я постараюсь, — лепечет, всё же поднимая глаза.
Нет, страха в них меньше не стало, да и невозможно это за минуту одного разговора, но начало положено, что радует. Накосячил я знатно, поэтому и напрягаться, чтобы всё исправить, придётся много и долго.
Чувствую, мне это необходимо. Она необходима. Пока не понимаю, насколько серьёзна необходимость присутствия феи рядом, но время покажет. А его не так много.
— До завтра, — поднимаюсь, чтобы, наконец, оставить Анюту одну, дать выдохнуть свободно.
— До свидания, Роман Яковлевич, — уже увереннее.
Чёрт, и почему моё имя, произнесённое феей, так сладко звучит?
Глава 10
— Так. Стоп. Я правильно понял: девушка, которой ты предложил заплатить за ночь, и которая после твоего предложения, отхлестала тебя, теперь твоя помощница? — Кира смеётся в голос, даже не стесняясь выражения своих чувств. Так открыто стебать меня имеет право только друг, никто больше.
— Всё именно так, — провожу ладонью по волосам, прикрывая глаза.
— Охренеть просто, повороты судьбы! Не случайно это, вот попомни мои слова, Ромыч. И? Твои действия? — прищуривается, ожидая от меня словесного фонтана и десятка вариантов.
— Пока не знаю… — развожу руками. — Но есть время подумать до послезавтра, когда Артемьев уедет и мы с ней останемся один на один. И ещё, я останусь в Самаре до нового года — уже точно. Ты сам решай, когда улетать.
— Не сомневался, — хмыкает, развалившись в кресле, — недели тебе точно не хватит, чтобы фея изменила своё отношение. Такую обрабатывать дольше придётся… А, кстати, зачем обрабатывать?
— Не понял…
— Ромыч, не тупи. Если ты просто девочку в постель решил затащить, чтобы развлечься — это одно, а вот если намерения другого плана — это другое.
— Я ещё не понял, — и сейчас говорю откровенно, пока не понимая, а чего я, собственно, хочу от Анюты?
— Тогда советую тебе, друг, понять скорее. Ты знаешь, отношеньки там всякие не для меня: свадьба, семья, дети. Именно поэтому мои избранницы чаще всего на одну ночь, максимум на три, не более. Я и выбираю именно таких, не желающих, как и я, ничего серьёзного и степенного. Но фея твоя — это совсем другое. Девочка нежная, правильная, ранимая, насколько я понял, не прожжённая, как Вероника, будто таран, идущая к своей цели. Ты сломать её можешь, понимаешь? Обложишь со всех сторон настолько, что капитулирует, утонув в тебе, а потом умотаешь в столицу, а фея останется с разбитым сердечком и тотальным разочарованием во всех мужчинах. Видел таких, будто снежные королевы, ни хрена их не трогает.
— Ты в последние четыре дня в философы ударился? — слушаю Кира, и удивляюсь глубоким рассуждениям человека, который зачастую только о благополучии собственного члена заботится.
— А сколько их таких осталось? Как фея. Ну сколько? Тех, для кого чувства на первом месте, тех, кто вот так, как она, за предложение денег пощёчину вмажет и уйдёт с гордо поднятой головой. Думаю, немного, да и тех в наших с тобой кругах не встретишь, просто не познакомишься. У нас вот, как Сёмина, такие в большинстве своём — ради обеспеченной жизни на всё готова.
Кирилл рассуждает, а я понимаю, насколько же прав друг. На все сто. Не поехал бы в Самару, так бы и гнил в этом болоте, окружённый Верониками и такими, как моя сестра.
— Так что, Ромыч, — продолжает, — ты прежде чем приступить к решительным действиям, для самого себя реши — что тебе от неё нужно? Если просто развлечься на пару недель, то не трогай, отступи, шаг назад сделай. Найди такую вот, как я в клубе подцепил и развлекайся всё то время, что здесь будешь: ты ей деньги, она секс. Просто и понятно.
— Я подумаю, — обещаю Киру, — обязательно подумаю.
Хотя, скорее всего, всё уже решил — внутри, просто пока эта мысль не прижилась во мне, не сформировалась до конца, принятая полностью. Но истина в словах Кира всё же имеется.
Правильные вещи говорит, серьёзные.
С феей так нельзя, как с Вероникой, просто невозможно растоптать эту золотую девочку и спокойно пойти дальше, не чувствовать угрызений совести.
Но и в стороне остаться не представляю возможным, потому как тянет меня к ней, заманивает янтарный взгляд своей неизвестностью и искренностью, сопротивление возможно, но капитуляция близка.
— И с отцом поговори, — указывает на меня, смотрит исподлобья, сопит.
— Это зачем?
— Я, конечно, не знаю, насколько выгодного брака желает Яков Сергеевич для тебя, но уточнить необходимо. Это в том случае, конечно, если ты к фее со всеми вытекающими подкатить собираешься. А если нет, то не бери в голову, — только сейчас понимаю, что Кир чемоданы собирает, запихивая многочисленные вещи, которые с собой приволок.
— Никогда не говорил ничего подобного, по крайней мере, мне. Да, с браком подталкивать начал в последние пару лет, но определённых условий не выдвигал. Это Лизке прочит в мужья определённых мужиков, сам понимаешь, простой слесарь удовлетворить запросы сестры не способен, капиталы должны быть.
И я даже этот список видел своими глазами, вот только никто из кандидатов Лизу не заинтересует — всем по пятьдесят, как на подбор. Сразу видно, отец выбирал. Но есть решение проблемы: ограничит в средствах, сразу замуж выскочит.
И я бы, наверное, сестру пожалел в данном случае, если бы не её безобразный и, зачастую неразборчивый, образ жизни.
Каждая вечеринка заканчивается каким-нибудь трешем, который обязательно
