мама, так хотелось ответить, что я не знаю, и в том, что с ней произошло, нет моей вины. Но что я могу ответить? Если не знаю в чем дело-то…
Хотя стойте, она ведь истощена, а значит голодная, то есть примерно дня три нормально не питалась… Нет, когда я гостил у Софии, она не ела всего неделю, после чего не вставала с кровати. Она слишком трудно переносила любые переживания. Часто болела и сидела на диетах. Из-за чего испортила желудок. Было и так, что чуть ли анорексией не заболела, но, слава Богу, всё обошлось.
— Она просто в обморок упала, — спокойно ответил я.
— В обморок? — воскликнула мама и поднялась на ноги. — И ты так спокойно говоришь об этом? — испугавшись спросила мама, после чего и слушать меня не стала. — Нужно позвонить в больницу! — сказала та и достала свой телефон из кармана, набрала номер и отошла в соседнюю комнату. Тяжело вздохнув, я присел возле девушки и взял её за руку, крепко сжал и жалостливо посмотрел на Лилю.
— Эх ты… — тяжело произнес я, после чего вздохнул ещё раз. Не отрывая взгляд от болезненной, я сжал её руку покрепче и почувствовал, какая она у неё теплая. После прислонил руку к её лбу и почувствовал ещё большее тепло. — Как странно… У неё же был негорячий лоб… — удивленно произнес я, неожиданно рука девушки, что была свободна, поднялась вверх и схватила мою руку, которая уже держала её. Она нежно положила руку на вверх и, открыв глаза, произнесла.
— Не уходи… — её вид немного изменился, бледное лицо покраснело, а рука, что легонечко касалась моей, дрожала.
— И не собирался, — шепотом произнес девушке я и заметил на её лице улыбку.
— Спасибо… — снова прикрыла глаза та.
— О боже, ты меня с ума сведешь, — какого-то чёрта улыбнулся ей в ответ я, но та уже не смотрела на меня. Не отпуская её руки, я сжимал её покрепче.
— Сейчас приедет скорая, — из соседней комнаты вышла мама и посмотрела на меня со всей серьезностью.
— Ну и хорошо, — как бы я не скрывал своё безразличие. Моё сердце колотилось, я волновался и старался думать о хорошем. Соглашусь, эта девушка заставила меня немного поволноваться.
— Антон, так что случилось? — сложила перед собой руки мама и спросила меня об этом.
— Я не знаю… — честно ответил матери и отвел от неё взгляд, мне было стыдно из-за этого, я действительно не знал, что с ней происходит. Мы чужие люди. Мы друг другу никто, но сердце предательски колотится, и я уже не знаю, как быть дальше. Ведь после первого нашего дня, я всё чаще думаю об этой девчонке и почему-то злюсь. А после её удара, мне становиться все интереснее и интереснее. Как бы чего не произошло.
— Как так?
— Вот так. Я все эти дни торчал на работе, — ответил я. — И редко приходил к этой дурочке, — ласково посмотрел на девушку и слегка улыбнулся. — Что на этот раз она придумала?
— Что значит придумала? — спросила моя мама.
— Она фантазерка, может выкинуть что угодно, лишь бы это не было страшным… — я кажется действительно сошел с ума.
— Всё будет хорошо, — легла мамина рука мне на плечо, после чего мне стало чуть легче.
Прошло минут пятнадцать, как в двери зазвенел звонок, мама направилась открывать дверь. В комнату вошла пожилая женщина в белоснежном халатике, в её глазах отображалась доброта, но серьёзный вид не делал её такой уж и милой.
— Что произошло? — спросила медсестра и присела рядом с Лилей, прислонила руку ко лбу и вздёрнула брови. Достала из чемодана-укладки градусник и всунула его девушке под руку. Спустя нескольких минут она достала градусник и вздохнула. — 38… — произнесла женщина. — Она кашляет? — спросила женщина и перевела на меня взгляд.
— Да нет вроде… — замявшись ответил я.
— Так да или нет? — поправила свои очки женщина.
— Кажется, нет, — ответил я.
— Как всё запущенно, — произнесла она и пощупала её руку. — Кожа сухая… Руки теплые… Странно… — задумчиво произнесла медсестра.
— Что странно? — испуганно переспросил я.
— Подозреваю, что девушка ваша голодала, давно у неё так? — глядя мне в глаза, спросила седоволосая.
— Да нет. Примерно дня два-три, — ответил я.
— Тогда ничего страшного, когда она очнется, ей нужно будет скушать легкий бульон. А насчет температуры, я бы посоветовала вам протереть девушку уксусом. Температура — это вирусное явление, у половины города сейчас температура держится. Возможно эпидемия какая-то. Она истощена и, кажется, физически устала. Ей нужно выспаться, а потом покормите её, а то молодая девушка может запросто испортить желудок. И если появится кашель, выпейте Геделикс — очень эффективный сироп. Питайтесь здоровой пищей и как можно чаще бывайте на свежем воздухе, только не переохлаждайтесь, — она достала из своего чемодана сироп и поставила его на стол. — Вот держите, это вашей девушке на всякий случай, — произнесла женщина и направилась к выходу.
— Огромное вам спасибо, — пошла за ней мама и поблагодарила её, после чего та ушла. И мама снова пришла в комнату, где находилась Лиля. — Антон, иди приготовь бульончик, а я тем временем протру Лиличку уксусом.
— Хорошо, — ответил я и направился на кухню. Пока мама натирала болеющую уксусом, я готовил легкий бульон для Лили, которая была такой беззащитной и слабой. Так как многих продуктов для шикарно-вкусного бульона не было, я приготовил обычный с овощами. Готовка заняла немного времени, но так как девушка спала, я не стал её будить. Но, к счастью, через час мама забежала на кухню и с улыбкой на лице завизжала.
— Лиличка проснулась! — в голосе матери была такая радость, словно Лиля была не моей «девушкой», а её дочерью.
— Как хорошо, тогда отнеси ей бульона, — я налил в глубокую миску еду и поставил на стол.
— Я сейчас пойду в магазин за продуктами, так что Лиличку накормишь ты, — улыбнулась мама и вылетела из кухни.
— Вот уж хитрая у меня мама, — она явно ушла из-за того, чтобы оставить нас наедине, да, знал, что не нужно было обманывать её, но, чёрт подери, почему я не сказал всю правду? Да и главное, совесть меня вовсе не мучает.
Задумавшись, я не заметил, как заскрипела дверь, из-за двери показалась девушка, которая еле стоя на ногах и упиралась о дверь руками, она стояла напротив меня и тяжело дышала. Её вид был не лучше, растрепанные светлые волосы, которые вились и спадали на плечи, мутные серые глаза и бледное личико. Какого чёрта она здесь делает? Еле же на ногах стоит.
