Подумав об Ардене, Эриот подняла голову и поискала его глазами. Хотя на острове работало огромное количество народу – кто-то восстанавливал стену, кто-то клепал огромные металлические ворота, другие возделывали землю для посадок и возводили жилища, – отыскать Ардена не составляло особого труда. С уверенностью можно было сказать, что Эриот являлась самой низкорослой из местных колонистов, в то время как Арден, напротив, чуть ли не самым большим и высоким. Иногда он казался ей не человеком, а настоящим медведем. В отличие от Кардера Арден редко улыбался и разговаривал только ровным голосом. Поселенцы прозвали его Мрачным Арденом, но очень уважали за тот объем работы, который ему удавалось выполнить за день. Кроме всего прочего, он отличился при обороне острова во время нападения войск плутократов и их союзников на Кидан.
Эриот считала его другом. Он был ее защитником на пути через океан. Союз колонистов – его идея, так же как и назначение Эриот его главой. Многое об Ардене девушка не знала и не могла понять. Он всегда держал рот на замке, когда речь заходила о его прошлом или о чувствах. По ночам, лежа в постели, Эриот часто размышляла, возможно ли, что их отношения перерастут в нечто большее. Не то чтобы девушка сильно к этому стремилась, просто ей было любопытно.
А вот и Арден; его черную бороду трудно не заметить в толпе. В руке он нес топор. Эриот имела возможность оценить его способности владения топором во время битвы за Кидан. Враги падали словно свежесрубленные деревья; головы раскалывались, как арбузы.
Кардер тронул девушку за плечо.
– Давай, девочка, – проворчал он. – Успеем еще один.
Эриот рассеянно кивнула и последовала к пристани за новой глыбой. Строительство стены – каторжный труд; работы – непочатый край. Колонисты понимали необходимость сооружения надежных укреплений. В этом им помог убедиться недавний штурм Кидана.
С Арденом увижусь вечером, после работы, подумала про себя Эриот.
* * *
Полковник Гош Линседд знал, как часто колонии грозила опасность нападения. Казалось, сам факт ее возникновения в период кровопролитных междоусобиц Кевлеренов обречен на неудачу. Переселенцы пережили ужасный шторм в Бушующем море, унесший множество жизней, а по прибытии небольшая группа солдат и драгун свергла, даже не осаждая города, плутократов и их ривальдийских приспешников, которые, впрочем, не успокоились и сами совершили нападение.
Теперь городу предстояло пережить внутренние потрясения, а именно противостояние местных жителей и пришельцев из Хамилая.
Испытание предстояло не из легких. Гош не знал, как поведут себя колонисты, если киданцы решат напасть на них. Но тот факт, что многие хамилайцы пали, защищая город, а еще больше – оказались ранены, натолкнул его на мысль, что поселенцы очень неохотно возвратятся в Хамилай. Пролитая кровь делает землю священной; к тому же многие колонисты не могли назвать империю своим настоящим домом.
Больше всего Гоша волновало, как быстро рухнет хрупкий мир, появившийся между этими группами после битвы. Похоже, чтобы постоянно быть в форме, им нужен враг – не один, так другой.
У причала послышалась ругань, и мысли Гоша быстро возвратились к действительности. Несколько колонистов обвиняли группу солдат в том, что они заняли почти всю дорогу к причалу. Небольшое воинское подразделение направлялось к парому, который должен был доставить его на материк для патрулирования северного побережья.
Гош поспешно зашагал к месту, где разгоралась перепалка.
– Так. Ну-ка, боец, пошевеливайся, – скомандовал он.
– Господин полковник…
– Ничего не хочу слышать, – безапелляционно произнес Линседд.
Солдат пробурчал что-то невнятное и двинулся дальше. Когда он отошел на несколько метров, Гош повернулся к тому, с кем его подчиненный только что так рьяно спорил.
– Вам бы не помешало немного терпения, – сказал он.
– Вам бы тоже, – возразила в ответ очень юная и весьма миниатюрная девушка. От внимания Гоша не укрылось, что другие колонисты стали переглядываться и потихоньку придвигаться к нему.
– Эти глыбы чертовски тяжелые, – продолжала девица. Голос ее был удивительно взрослым и уверенным. – Ваших людей лишь попросили немного отойти в сторону, чтобы освободить проход. Не более того.
– Они отправляются патрулировать.
– За это, полковник Гош Линседд, мы им благодарны, однако и сами не сидим сложа руки, а тоже работаем на оборону: возводим стену вокруг города. Кстати сказать, это чертовски тяжелая работа, – сказала Эриот, кивнув на огромные камни, которые таскали киданцы.
– А вы, собственно, кто? – поинтересовался Гош.
– Меня зовут Эриот Флитвуд, – слегка поклонилась девушка.
– Она глава нашего союза, – с гордостью произнес один из поселенцев.
Гош насупился.
– Союза? Это какого еще такого союза?
– Нашего союза, – с вызовом бросил один из присутствующих.
– Союза колонистов, – пояснила Эриот.
Гош почесал подбородок. Он никогда не слышал о подобной организации, но это походило на то, о чем как-то говорил Мэддин Кевлерен. Да, ему бы определенно понравилось…
– Никогда не слышал, – признался Линседд.
– А с чего бы вам об этом слышать? – слегка насмешливо поинтересовалась девушка.
Гош не знал, что и сказать. Да с того, что он являлся главой экспедиции, с того, что, будучи командиром крупного воинского подразделения, должен знать обо всем, что тут творится. Повлияло ли возникновение этого союза на организацию обороны колонии?…
– Просто интересно, – насупившись, произнес полковник. – Кто основал союз?
– Мы, – ответила Эриот.
– Ну и хорошо. Даже просто отлично. – Гош глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться. Скажи что-то хорошее, приказал он себе. – Будем надеяться, что в будущем ваш союз и мои воины будут более любезны друг с другом…
Глаза Эриот сузились.
– Ага, – опять-таки насмешливо бросила она и, кивнув на прощание, резко повернулась, чтобы уйти.
Линседд проводил ее взглядом и нагнал своих людей.
Ему очень хотелось отправиться вместе с патрулем, но он знал, что нужен здесь.
Лейтенант Вестэвэй по приказу Линседда организовал патрулирование окрестностей города. Однако у полковника хватало и других дел: после гибели Мэддина на Гоша свалились все административные и политические проблемы, на решение которых уйдут ближайшие месяцы.
Линседд с завистью смотрел на солдат, отправлявшихся на северный берег реки Фрей.
* * *
Работы на стене приостановились после захода солнца.
Уставшей до предела Эриот совсем не хотелось есть свою вечернюю овсянку с хлебом. Она присела, прислонившись спиной к недоделанному куску стены, и посмотрела на восток, где несла свои воды река Фрей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
