― Прикройся, человечка! Не туда пришла, чтобы весело провести ночь. Меня твои услуги не интересуют.
Вас когда-нибудь окатывало с ног до головы водой из самой грязной, вонючей лужи, когда мимо проносилась машина? Вот примерно то же почувствовала и я. Швырнула рубаху в лицо владельцу, и процедила:
― Пока вы тут льстите себе, внизу умирает одна из участниц. Я забежала в первую попавшуюся комнату, надеясь найти кого-то из обитателей замка. Если не пошевелитесь, и не найдёте лекаря, утром будут похороны, а не отбор невест. Мне бежать дальше? Или сделаете что-то?
Я тряслась от бессильной ярости и унижения, и ненавидела этого самовлюблённого кобеля. Меня трудно задеть, но ему удалось. Не покидало чувство, что он плюнул в меня, и по лицу медленно стекают мерзкие слюни.
Выскочив из комнаты, я кинулась к другой двери, но козлина нагнал, схватил за руку и потащил вниз.
― Девушка, значит, умирает? А ну, покажи! – прорычал он, словно не поверил моим словам.
Мы бегом слетели по ступеням, я едва не упала, а он рывком поставил на ноги, не заботясь о том, что причиняет боль. Лишь в коридоре, увидев Руфи, склонившуюся над несчастной блондинкой, братец Эйдана отцепился от меня. Мужлан исторг очередные местные матюги и куда-то умчался.
― Как она? – я побоялась подойти к сосредоточенной подруге. Руфина явно что-то делала, хотя внешне казалось, она просто держит девчонку за руку.
― Очень плохо, – отозвалась Ру.
В коридоре послышался топот нескольких ног, и я шмыгнула в комнату за халатом. Хватило уже общения с одним козлом чешуйчатым. Когда вышла, Руфи стояла, прислонившись к стене плечом, а над блондинкой склонился какой-то мужчина, бормотал, водил руками над телом и хмурился. Рядом застыли слуги и княжеский братец, а из-за угла как раз выходили Эйдан и Пинрис.
Козлина, а у меня не было никакого желания называть бронетанка по имени, что-то объяснил брату, и тот подошёл к нам.
― Как это случилось? – он посмотрел поочерёдно на меня и на Руфи.
Я рассказал свою часть истории, она свою. Оказалось, Ру удалось кое-что узнать у блондинки в момент краткого прояснения сознания.
― Таяна сказала, что кожа зачесалась, когда она принимала пенную ванну. Судя по волдырям, это яд из листьев анакары. Без противоядия девушка вот-вот умрёт. Ожоги уже посинели по краям.
Лекарь, плотный, косматый мужчина в распахнутом халате, надетом поверх длинной ночной рубахи, что-то приказал слуге и подошёл к нам.
― Ваша Светлость, дела плохи. Отравление анакарой. Противоядие у меня есть, как только слуга его принесёт, дам, но время упущено, я не поручусь за жизнь вашей гостьи. Летальный исход весьма вероятен, и тогда будет разбирательство. Надо понять, как яд попал на кожу.
― Средство для ванны, – предположила Руфи, забрала свечу у одного из слуг, попросила у лекаря что-то острое и кинулась в комнату пострадавшей. Князь и я понеслись следом.
Руфина быстро нашла флакон, открыла, и пробормотала:
― Нужна кровь…
Подруга уже собралась проткнуть себе палец, но князь отнял у неё медицинский ланцет, уколол себя, и выдавил каплю крови в бутылочку. Стекло флакона было прозрачным, а вот само средство белым с кремовым оттенком, но прямо на глазах жидкость стала грязно синей.
Эйдан побледнел, стремительно вышел в коридор и велел слугам будить всех участниц.
― Пинрис, – окликнул он распорядителя, – готовьте Воду правды. В замке преступление.
Часть 4
Через полчаса заспанные девицы, недовольные всем на свете, собрались в небольшом зале. Слуги расставили стулья, в центре на симпатичный резной столик на одной ножке поставили знакомую нам всем чашу с водой.
― Уважаемые гостьи, – Эйдан встал у столика и окинул нас мрачным взглядом, – мне жаль, что пришлось потревожить ваш сон, однако в стенах моего замка преступление. Пока что речь идёт о покушении на убийство, но если несчастная жертва умрёт, мы будет говорить уже об убийстве.
По залу пронеслось шушуканье, сдавленные голоса то тут, то там переходили во взволнованные возгласы. Князь поднял руку, требуя тишины.
― Одна из участниц, госпожа Таяна О́ткарн, уроженка нашего княжества, была отравлена. В её средство для ванны подмешали порошок листьев анакары. Думаю, вы все слышали об этом ужасном яде, действующем через кожу. Жертве удалось разбудить нашу иномирную гостью, а та не растерялась и позвала на помощь. Однако состояние госпожи Откарн очень тяжёлое. В ближайшее время станет ясно, выживет ли девушка.
― Ваша Светлость, – деланно кротко проворковала индюшка Катарина, – а может быть, человечка лишь сделала вид, что её разбудили? Может, это она и отравила бедную Таяну? Очень странно, что несчастная девушка прошла весь коридор, не достучалась ни к кому из нас, и попала в закоулок, где живёт «иномирная гостья», – последние слова она выделила ядовито и презрительно, а у меня всё внутри сжалось. Им ничего не стоит свалить вину на меня, казнить, и дело с концом.
― И где, по-вашему, девушка из другого мира могла достать редкий и очень дорогостоящий яд? – князь холодно воззрился на индюшку и выгнул брови, ожидая ответа, а та молчала, судорожно соображая, что сказать. – На мой взгляд, гораздо более вероятно, что пострадавшая пыталась дойти до спальни княжны Сапфиорской, чей родовой целительский дар известен всем, – Светлость строго глянул на девицу, намеревавшуюся сказать ещё что-то. – Давайте воздержимся от безосновательных обвинений. И поскольку свидетелей нет, а записки с подписью преступник не соизволил оставить, я вынужден вновь применить Воду правды. И чтобы никто не был в обиде, предлагаю нам всем пройти через это. Если преступник среди нас, зачарованная вода поведает нам правду. Дальше с ним или с ней будет разбираться суд, а если жертва умрёт, то я сообщу в королевский дворец о случившемся. Судьбу преступника и всего отбора будет решать Её Величество.
Князь кивнул Пинрису, и тот спросил:
― Эйдан, повелитель Армари, это вы подсыпали яд госпоже Таяне?
― Нет, – Светлость опустил руку в чашу, и зал озарился ярким бирюзовым сиянием после его ответа.
Затем была очередь Пинриса, лекаря, козлины-братца, нескольких слуг, а потом князь вызвал меня.
― Иномирянка Инга Яснова, это вы подсыпали яд госпоже Таяне Откарн?
― Нет, – пожала плечами я, опустив руку в хрустальный тазик.
Бирюзовый свет вспыхнул, Пинрис высушил мою руку, а Эйдан чуть склонился ко мне и прошептал:
― Простите. Зато от вас сразу отстанут.
Я кивнула, поняв, что, в общем-то, это было правильно.
Руфи, Марсия, Миа, Катарина и Лолла, прошли допрос. Настала очередь шатенки, чьего имени я не помнила. Симпатичная, немного худоватая драконица с испуганно распахнутыми глазами, казалось, готова была пуститься наутёк и смотрела на чашу, как на ожившее чудовище.
― Госпожа Ка́йлин Ри́мон, – обратился к ней князь, – это вы…
― Нет! – взвизгнула девица, не дослушав вопрос, и толкнула столик.
Чаша упала, но не разбилась, лишь вода расплескалась. Пинрис взмахнул рукой, сосуд взлетел на место и сам собой наполнился водой, а жидкость на полу моментально высохла. Повисло молчание. Все понимали, что девушка не по неосторожности устроила погром.
― Прошу вас выслушать вопрос, опустить руку в воду и дать ответ, – сдержанно проговорил князь, а девица дрожала листочком на ветру и всхлипывала.
― Я её не травила! Не убивала! Я не хотела… – шатенка плюхнулась на пол и разрыдалась. На лице застыл почти животный ужас. – Она меня оскорбила, я хотела только вынудить её уйти с отбора. Хотела отомстить. Господин Пинрис говорил, что в случае болезни участница выбывает. Я не знала, сколько порошка нужно, чтобы вызвать сыпь и зуд. Я… не виновата! Это случайно вышло…
― Это вы подсыпали порошок анакары в средство для ванн? – перебил её князь, и девица захныкала и кивнула.
― Но как вы проникли в комнату госпожи Таяны? Двери обработаны магией, они не впустят никого, кроме хозяйки, – вмешался Пинрис, а я намотала на ус полезную информацию.
