То, что будущая королева предпочитала мужские компании, отнюдь не означало, что она не способна найти общий язык с представительницами своего пола. Пара комплиментов, искренняя и доброжелательная улыбка, а так же советы в отношении наряда на следующий бал, делали свое дело, сокращая число потенциальных врагов. Сейчас она являла собой законодательницу новой моды, и это значительно упрощало задачу. Единственное что не давало ей покоя, так это настойчивый взгляд в спину - не герцог, его внимание она приметила очень быстро, едва они расстались, и зуда между лопаток оно не вызывало. К сожалению, за ней сейчас наблюдали слишком многие из присутствующих. Кто-то более внимательно, кто-то с любопытством, кто-то с восхищением, кто-то с недовольством. Отыскать среди них владельца излишне пристального взгляда, не выдав себя, не представлялось возможным. Девушка лишь печально вздохнула, старательно удерживая безмятежный вид. Вот они первые последствия ее опасной игры. Вторя ее мыслям, по залу пронесся легкий сквознячок, неприятно охладивший открытую спину.
Она рассматривала будущую королеву непозволительно пристально, но ничего не могла с собой поделать. Девчонке удалось покорить сердца многих, и это раздражало еще больше. Простушка, это герцогине удалось выяснить наверняка, в своем мире она была почти никем, по крайней мере, по рождению. Но тут держалась неплохо, даже более чем хорошо для никого, но недостаточно для леди достойной быть королевой. И это бесило герцогиню. Если бы не избранница Первых, королевой стала бы она, наследница одного из древнейших родов, который уже тысячу лет не роднился с королевским, а потому имел на это наивысшие права.
Герцогиня давно смерилась с неизбежным, семнадцати лет вполне хватило для этого. Но позволить, чтобы трон заняла, во многом уступающая ей девчонка… Она могла смириться с лучшей, более достойной кандидатурой, но никак не с уступающей ей. Конечно, эта девочка оказалась не так плоха, как могла бы, но пока уступала, и это обижало. Да, она хорошо держала ее пронзительный взгляд, почти не выдавала своего беспокойства, и источник пыталась отыскать незаметно. Но интриганка из нее слабая, в этом герцогиня не сомневалась, полагаясь на свое особое чутье, которое никогда не подводило. К сожалению, это важнейшее умение для королевы, особенно если она хочет мира во всем мире. Мужчины всегда думали о женщинах свысока, а те в ответ научились искусству интриг. Даже глава службы безопасности королевства не всегда мог превзойти интриганок, правильно распутать сплетенный клубок. Он даже не подозревал, как много герцогине о нем известно, и как часто она его использовала. Именно поэтому она была, как никто другой, достойна, возглавить страну.
Впрочем, герцогиня еще не отчаялась, все последние дни, используя все свои таланты, она осторожно внушала королю самые противоречивые чувства в отношении будущей жены. Они не должны спеться, не должны найти точки соприкосновения, они должны стать врагами… И, судя по всему, становились ими. А еще следовало подумать о том, чтобы столкнуть короля и его лучшего друга. Герцог уже пленен девчонкой, подтолкнуть его самую малость, и служба безопасности может остаться без своего главы, такое Кэриену король не простит, да и невесте своей тоже.
Его взгляд сам по себе стремился отыскать серебро ее одежд. Но вновь подойти к столь поспешно, как-то испуганно сбежавшей девушке, Ксаниэль просто не решался, совершенно не понимая своих чувств. Неограненный алмаз вдруг превратился в бриллиант в серебряной оправе. Какая ирония, серебро издревле считалось цветом королевы, как золото цветом короля. Стоило ей облачиться в свой цвет, и все в восхищении замирают перед ней, и он в том числе. Хотя всей душой желает обратного.
Оркестр играл очередной шедевр маэстро, вторя мыслям Ксаниэля. Музыка едва заметная на фоне общего шума сотен голосов, казалась чем-то нереальным. Стоило к ней прислушаться, и она мгновенно ускользала, то ли играя со слушателем, то ли просто затихая подвластная руке дирижера. Так и Эллис появлялась то тут, то там, но стоило попытаться ее рассмотреть, или приблизиться, как она оказывалась в другом конце залы.
Разговоры у короля, увы, не ладились. Серебристая фигурка занимала все его внимание, и не позволяла сосредоточиться на прочих делах. Ксаниэль попытался хоть немного развлечься. Обольщение провинциальной девицы, впервые прибывшей в столицу и смотрящей на все с искренним восхищением, и король, вдруг снизошедший до общения с ней, что может быть интереснее и проще. Поинтересоваться именем, обедневшего, но древнейшего рода, пригласить на танец, и утонуть в по-детски наивных глазах. Это помогало всегда, но не сегодня. Как бы он хотел, чтобы его королева таким же взглядом смотрела на него… Словно под действием наваждения королю казалось, что вот-вот и аристократочка превратиться в Эллис, а восхищение ее взгляда, вдруг смениться уверенностью и сознанием собственного превосходства. Ведьма! Иначе объяснить творившееся с ним, Ксаниэль не мог. Как и не мог танцевать так же страстно, с той же самоотдачей, что в самом первом танце. Музыка кружила, манила, требовала слиться с ней в едином ритме. Но он не мог, не хватало чего-то или кого-то…
Его королева каждый раз обнаруживалась в компании первейших модниц страны. И по блеску глаз, что затмевали сияние драгоценностей, становились очевидными ее советы. Следующий бал в канун их свадьбы приурочат к прибытию делегаций от других рас. И если у Эллис хвати фантазии на сотню нарядов, не уступающих ее собственному, то нелюдь окажется, приятно удивлена. Они всегда относились с пренебрежением к человеческой моде. И обычно оказывались совершенно правы. Но человеческие леди, с каким-то маниакальным упорством отказывались принимать достижения других рас, и старательно придумывали туалеты обязанные, в конце концов, затмить творения нелюди. Это непременно должно быть что-то свое, уникальное, никем ранее не придуманное. Бедные портные, очень тяжело создать то, что сам заказчик представляет очень смутно. Но по сравнению с нарядом Эллис все их потуги выглядели полной безвкусицей. Слишком пышные платья для хрупких женских плеч, максимально затянутые корсеты, почти лишающие возможности дышать, превращающие попытку улыбнуться в сущее мучение. И просто невероятное количество кринолина, драгоценностей, рюшечек, финтифлюшечек, и ярчайших, аляповых сочетаний цветов от которых рябит в глазах.
Размышляя о грядущем, под непрекращающуюся болтовню леди, король с удивлением обнаружил невесту в компании дурно прославленных ловеласов столицы. Он отказывался поверить глазам, такого просто не могло быть. Как его невеста может так непринужденно общаться с ними!? Ксаниэль как никто другой знал этих ребят, своих нередких собутыльников. И приличные девицы старательно обходили их стороной, не желая оказаться предметом сальных шуточек, и страстных попыток обольщения. А неприличные довольно быстро исчезали с кем-нибудь из кавалеров. Недолго думая, Ксаниэль направился к своей невесте, согласно этикету он должен провести с ней большую часть вечера, пора отбросить собственные страхи и показать кто в этом доме хозяин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
