— Ну допустим, — сказал Чжу Вон.
— Понимаешь, не так давно, я попала в автомобильную аварию…
За пару минут, я, честно смотря ему в глаза, рассказал Чжу Вону свою грустную историю.
— Опять врёшь? — не поверил мне он, когда я закончил говорить.
— У меня справка есть, — сразу выложил я свой главный козырь, — могу принести.
— Принеси, — кивнул Чжу Вон, — И что, тебя врачи просто взяли и выпустили из больницы? Зная, что ты ничего не помнишь? Не могу в это поверить!
— Никто не знает, что такое память, — вздохнув, сказал я, — врачи надеялись, что когда я попаду в те места, где жила и училась, то это будет дополнительной стимуляцией для мозга, и я всё вспомню. Некоторым людям такое помогло. Мне — нет.
— И ты так об этом спокойно говоришь? — поразился Чжу Вон.
— А что мне теперь, плакать что ли? — спросил я и добавил, — Слезами горю не поможешь.
— Пффф… — выдохнул Чжу Вон, обдумывая, и снова обратился ко мне, — и ты ничего не помнишь из того, что было с тобою до аварии. Ничего-ничего?!
— Уку, — отрицательно помотал головою я, — что-то, кажется, порою всплывает, но вот если специально задуматься и попытаться целенаправленно вспомнить — не помню. Я из-за этого в школе экзамены сдать не смогла. Оставили на следующий год.
— А как же твой английский? — прищурился на меня Чжу Вон, — как ты можешь говорить на нескольких языках если нечего не помнишь?
— Не знаю, — пожал я плечами, — я раньше их учила, но так хорошо у меня никогда не получалось. А теперь — получается. Врачи это тоже не могут объяснить. Может, что-то улучшилось в голове?
Чжу Вон снова с минуту посидел, обдумывая услышанное.
— Ну, ты даёшь, зверёныш, — слегка ошарашенно сказал он, запуская двигатель машины, — А думаю, почему ты такая странная? А у тебя оказывается амнезия! Почему ты мне сразу не сказала?
— Не хотела выглядеть «странной», — ответил я.
— Ха! — фыркнул Чжу Вон, — а как по-твоему ты сейчас выглядишь?
— Тоже, не совсем как все, — согласился с ним я, — ну лучше так, чем все сразу будут знать, что я потеряла память.
— Чем лучше-то?
— Люди могут подумать, что я сумасшедшая и не захотят со мною общаться, понимаешь?
— А ты точно — не сумасшедшая?
— А ты как думаешь? Ты ведь общаешься со мною каждый день. Сам не можешь решить?
— Ты — странная, — подумав вынес вердикт Чжу Вон, — но, пожалуй, не сумасшедшая.
— Вот видишь, — с облегчением сказал я, — ты меня знаешь и у тебя есть мнение обо мне. А если сказать о таком человеку, который меня не знает? Наверняка он просто не станет иметь со мною никаких дел.
— Но согласись, — помолчав сказал Чжу Вон, — забыть почти всю свою жизнь… Это не совсем нормально.
— Представь, — возразила я ему, — что ты начал забывать. Забыл, что было неделю назад, месяц, год, два… В какой момент ты станешь ненормальным?
— Мммм, — задумался Чжу Вон, — ну, наверное есть какая-то общепринятая граница… Хотя я видел в своей жизни несколько достаточно странных людей. Причём это были люди, которые зарабатывали большие деньги. И никто их в больницу насильно не отправлял. Наоборот! Это были весьма уважаемые люди.
— Я тоже буду зарабатывать большие деньги! — пообещал я.
— Ха! — с насмешкой в голосе отозвался на это Чжу Вон, — школу сначала закончи. Без аттестата тебя никуда не возьмут.
— Посмотрим, — сказал я.
— Ну, посмотри, — разрешил он.
Некоторое время опять ехали молча.
— Постой, — сказал Чжу Вон, — получается, что ты сейчас видишь море первый раз в жизни?
— Да, — кивнул я, — получается, что многие вещи я вижу первый раз в жизни…
— Холь! — высказался по этому поводу мой спутник.
Ещё некоторое время ехали молча. Чжу Вон о чём-то думал. Я смотрел на дорогу и на море, тоже размышляя — правильно ли я поступил, рассказав ему о своей амнезии? Ну, наверное, пришла пора это сделать. Чжу Вон не дурак, возможно он раньше просто не обращал внимания, но несуразностей в конце-концов накопилось столько, что он не смог их уже игнорировать. Врать дальше? Можно было и так, но понятно, что это уже откровенная лажа будет.
Внезапно Чжу Вон свернул к обочине и достаточно резко остановил машину. Вынул телефон и набрал номер.
— Сон У, — спросил он в трубку, — ты уже сделал то, что я просил?… Сделал?… Просто ситуация изменилась. Можешь это отменить?… Ушло в разные? Хорошо, понял тебя… Ладно, пусть остаётся так. Всего доброго, Сон У.
Чжу Вон снова вывел машину на дорогу. Через некоторое время он притормозил у какого-то зелёного памятника, изображавшего сидящую женщину в маске для подводного плаванья и с какой-то круглой штуковиной в руках.
— Смотри, — сказал он, кивком головы задавая направление, — это памятник корейским женщинам-ныряльщицам, хонде.
Женщины-ныряльщицы? У нас, в «нашей» Корее их зовут- хенё. А тут, значит- хонде? Вот жешь! Оказывается всё просто! Я, опять, «лопухнулся». А эта круглая штуковина, что у женщины в руках на памятнике, это сетка-ловушка, а сзади — буй, который показывает проплывающим мимо лодкам, что тут где-то работает человек.
— Хочешь, могу тебе про них рассказать, — обернувшись ко мне, предложил Чжу Вон.
С чего это он так подобрел? На жалость пробило, что ли? Ну ладно, пусть расскажет. Может, услышу то, что не знаю. Миры-то разные!
— Хочу, — кивнул я и поблагодарил, — спасибо, Чжу Вон-оппа!
— Хонде — это женщины, которые добывают из моря морские деликатесы, — начал свой рассказ Чжу Вон, снова выезжая на дорогу, — Ракушки, трепанги, ловят осьминогов, каракатиц, рыбу, если получится. В общем всё, что сумеют поймать. Работают без аквалангов. Маска, ласты, гидрокостюм, сетка, буй ну и крючок для отрывания ракушек от камней. Вот всё, что у них есть с собою.
— А почему без акваланга? — полюбопытствовал я, — с ним же удобнее?
— Акваланги запрещены, — сказал Чжу Вон, — если их разрешить, тут лет через пять на дне пустыня будет. Выловят всё.
— А, ну да, — сообразив, кивнул я.
— А так, — продолжил мне рассказывать Чжу Вон, — природный баланс особо не нарушается. Тем более, что ныряльщиц становиться с каждым годом всё меньше…
— Почему? — опять задал я вопрос, — улов падает? Экология?
— Дело совсем в другом, — бросив на меня внимательный взгляд ответил Чжу Вон, — раньше, в 60-х годах, ныряльщиц было очень много. Спрос на морепродукты был весьма высок, а их промышленного производства тогда ещё не было. Хонде хорошо зарабатывали. Строили на полученные деньги дома, отправляли детей учиться. Часто бывало так, что ныряльщицы, а не их мужья содержали семьи…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
