Слово «трагедия» было очень слабым, чтобы описать, как Дед настрадался с этой схемой. Пару раз он падал духом и собирался ее похоронить, но на полке в лабе стояла модель бота-вертолетика, такая симпатичная… Такая живая.
Сколько возились с манипуляторами, от которых поначалу требовалось всего-то хватать, держать да по команде отпускать… Нет такого слова в русском языке, даже матерного. А когда взялись учить микроба резать, чего он там схватил, тут все окончательно посыпалось. Казалось бы, только выдвижной скальпель добавили, туда-сюда, что может быть проще… Но реальный страх и ужас настал, когда выяснилось, что вертолетик должен быть репликатором, а значит, надо обучать его сверхточной сборке.
Прокляли все на свете.
И вот, пожалуйста.
Прототип универсального бота — в моей руке…
Машина наконец-то пошла ровно, едва заметно покачиваясь. Времени сомневаться и терзаться больше не было. Четким уверенным движением Виктор ввел иглу шприца в шланг капельницы, вплотную к руке мальчика, и начал потихоньку давить на поршень. Серебристая жидкость легко и, как показалось Виктору, целеустремленно, будто живая — а разве не живая она? — устремилась по назначению.
Осталось полдела. Виктор спрятал шприц и достал кодер. Включил его, вошел в меню. Тут все было просто, как в мобиле. Только пункты меню совсем не телефонные. Следующей после «лечить» стояла команда «симбиоз». Виктор горько улыбнулся: как все это глупо и бессмысленно теперь. Вдруг захотелось бросить медицину к чертовой матери. Без ножа, гады, зарезали. Как мы мечтали о ботах-симбионтах, живущих в организме постоянно. Домечтались. А ведь дай нам еще лет пять-десять нормально развиваться, и команда «симбиоз» могла бы стать рабочей… Он выбрал пункт «лечить».
Машину тряхнуло, Виктор свободной рукой схватился за поручень. Палец невольно дернулся, в меню высветилось: «симбиоз». Не глядя, Виктор ткнул кнопку с зеленой телефонной трубкой и положил кодер мальчику на грудь. Кодер тихонько засвистел. Не для ботов, для человека, чтобы тот знал: команда пошла.
Когда черная коробочка умолкла, Виктор отключил ее, спрятал в карман и устало откинулся спиной к стене.
— Ну вот, — прошептал он. — Ох, Господи… Милосердный Господи, Иисусе Христе, тебе вручаю детей наших, которых ты даровал нам, исполнив наши моления. Прошу тебя, Господи, спаси их путями, которые ты сам знаешь…
Машину опять тряхнуло.
Виктор закрыл глаза и стиснул зубы.
Глава 9
Солнце заливало кладбище холодным светом. Виктор держал Лену под руку, чувствуя, как стянула лицо маска каменного безразличия к происходящему. Он устал, ему и правда было все равно.
Лена еще дома надела темные очки. Она уже не плакала, не могла больше, последние месяцы выжали ее досуха. Ей просто не хотелось случайно оскорбить кого-нибудь бездушным мертвым взглядом. Это было бы неприлично, сказала она, люди ведь переживают, сочувствуют.
Себе они сочувствуют, бросил Виктор. Все закончилось так, как и должно было. Люди примерили эту историю на себя — и испугались. Впрочем, очки надень, побереги глаза, сегодня яркое солнце.
Ты совсем потерянный, сказала она. Господи, как мы будем дальше?..
Я что-нибудь придумаю, сказал он.
Дедушка умер, сказал Лешка, дедушка умер.
Лена поджала губы. Виктор молча кивнул. Ничего не поделаешь, детям нужно «проговаривать» вслух такие вещи.
* * *
Михаил догнал Виктора у выхода с кладбища.
— Я понимаю, сейчас не время… О работе. Но надо продолжить то, что он начал. Это наш долг и перед ним, и перед страной.
Виктор потупился, пряча глаза, и невоспитанно сунул руки в карманы. Руки хотелось девать подальше. Так и подмывало сунуть кулаком в эту гладкую скорбную физиономию. Речь новоиспеченного директора Нанотеха над гробом его предшественника состояла наполовину из лозунгов, будто Михаил и тут, на кладбище, выступал перед телекамерами. Сбывался прогноз Деда: прямо на глазах человек превращался в политика. От него уже и слов-то человеческих, нормальных, не дождешься.
— Не спеши, подумай, — сказал Михаил, безуспешно ловя взгляд собеседника. — У тебя ведь талант исследователя. Нанотеху позарез нужны такие медики, как ты. Куда ты уходишь? Зачем? Я только собрался назначить тебя главврачом… Считай, это дело решенное. Останься.
— Спасибо… Нет.
— Почему?
— Понимаешь, я все-таки не ученый. Я просто врач. Хочу лечить людей.
— Так мы с тобой вылечим всю страну! — шепотом вскричал Михаил. — Даю слово. Я жизнь на это положу! Как он положил. Мы сделаем их здоровыми и счастливыми. Ты и я вместе.
Виктор только головой помотал.
— Почему?!
— Устал… — сказал Виктор. Наконец-то поднял глаза на Михаила и проговорил отчетливо: — От нанотехнологий.
Михаил проглотил издевку так, будто не заметил ее.
— Меня бросают все, на кого я мог опереться, — произнес он с великолепно поставленной горечью. Казалось, он сейчас пустит скупую мужскую слезу. — Сначала Дед, теперь ты. Это несправедливо… Мы вернемся к этому разговору.
Михаил быстрым шагом ушел вперед. Виктор смотрел ему в спину, чувствуя, как сползает с лица маска безразличия, а ее место занимает гримаса отвращения, и ничего не мог с собой поделать.
Еще несколько лет назад он бы поверил Михаилу. Энергичный умелый администратор, верная тень Деда, научную карьеру забросил ради института… Ну, позер, не без этого. Ну, «лицо фирмы», что поделаешь, работа такая, не каждый справится, кстати. Ну, задирает нос. Все равно наш человек.
Теперь — не наш совершенно.
Михаил догнал Лену и деликатно взял ее под руку.
— Слушай, я понимаю, сейчас не время, — сказал он прочувствованно. — Но… Мы обязаны продолжить дело твоего отца.
— Да, Миша, конечно. Он тебя очень ценил. Всегда говорил, какой ты… Собранный, деловитый.
Лена всхлипнула, Михаил протянул ей платок.
Лешка, которого мама крепко держала за руку, едва заметно поежился. Дядя Миша, всегда добрый и веселый, был сегодня какой-то не такой.
— Мне бы посмотреть его рабочие записи. Черновики, наброски, планы… Чем скорее, тем лучше.
Лена отняла платок от глаз, вернула очки на место и посмотрела на Михаила в легком недоумении.
— Но их нет.
— Э-э… Прости?
— Папа все делал на своем ноутбуке. Я точно не помню, но мне кажется, в последнее время он вообще не приносил его домой… Значит, оставлял на работе. Он, наверное, и сейчас там.
— Естественно. Как я сам не догадался. Слушай, Леша-то какой молодец!
— Да, прогноз хороший, — Лена так стиснула руку мальчика, что тот снова поежился. — Есть шанс, что мы совсем выздоровели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
