— Чипс назвал вас Максом и мне звать вас так?
— Почему бы и нет? Это мое имя.
— Зовите меня Элдрет, Макс. Или Элли.
— Думаю, мне лучше уйти, — произнесла девушка, когда Макс закончил с уборкой. — Иначе они начнут искать меня.
— М-м… Мисс Элдрет..
— Элли.
— Может быть, это не мое дело, но почему ты так долго не приходила сюда? Этот маленький приятель был так одинок.
— Не он, а она. Мистер Чипс — девочка. Это была ошибка, что довольно объяснимо. А когда все выяснилось, она уже привыкла к имени.
— Мистер Чипс — девочка, — повторило существо. — Сладкое, Элли?
— В следующий раз, милый.
— Но ты не ответила на мой вопрос.
— Я была в таком состоянии, что мне хотелось кусаться. Они не разрешили бы мне.
— Кто они? Твои родственники?
— О, нет! Капитан и миссис Дюмон. Видишь ли, на борт меня принесли на носилках. Лихорадка вследствие пищевого отравления. Ничего страшного, но они держали меня в постели пока врач не разрешил мне вставать. Миссис Дюмон сказала, что мне не следует спускаться ниже палубы «С». Она убеждала, что это может повредить мне. Поэтому я вынуждена была ускользнуть от них. Вероятно, меня уже ищут, так что я, пожалуй, побегу.
Но это не входило в планы Чипса: щенок прицепился к ней и зарыдал, прерываясь лишь для того, чтобы вытереть слезы своими маленькими кулачками.
Это смутило Макса.
— Думаю, я смогу успокоить его… ее. Я имею в виду Мистера Чипса. У меня уже есть определенный опыт.
Элдрет появилась на следующий день под надзором миссис Дюмон. С миссис Дюмон Макс был предельно вежлив, а к Элдрет обращался «мисс Кобурн». Через день Элли пришла одна. Макс удивленно поднял брови:
— А где твой провожатый? — Элдрет хихикнула.
— Миссис Дюмон переговорила со своим мужем, а тот обратился к своему боссу, тому толстяку. Они пришли к выводу, что ты, несомненно, достойный маленький джентельмен, вполне безобидный. Как тебе это понравилось?
— Ну, да. Ведь я убийца-садист. Сейчас у меня отпуск.
— Прелестно. А что у тебя за штуки?
«Штукой» оказались трехмерные шахматы. Макс играл в них еще с дядей, все астронавты увлекались этой игрой. Эти шахматы он купил в корабельном магазине, потратив на них свои чаевые. Это была дешевая модель, без дистанционного управления, фигуры были отлиты, а не вырезаны вручную.
— Это пространственные шахматы. Видела такие?
— Да, но я не знала, что ты играешь в них.
— А почему бы и нет? Ты когда-нибудь играла в обыкновенные шахматы?
— Немного.
— Основы игры те же самые, но в этих шахматах больше фигур плюс дополнительные направления движений. Я покажу тебе.
Она села напротив Макса, и он начал свои объяснения.
— Это беспилотные грузовые корабли… или пешки. Дойдя до противоположного края, они могут превратиться в любую фигуру. Это четыре крейсера, они соответствуют коням, выполняя свой ход они обязаны перейти с того уровня, откуда они начинают ход, на любой другой. А вот это Имперский флагман, ему-то и нужно поставить мат.
Таким образом они прошли правила с начала до конца, не без помощи Мистера Чипса, которой жутко понравилось передвигать фигуры.
— Схватываешь буквально на лету, — похвалил Макс.
— Благодарю.
— Конечно, настоящие игроки играют в четырехмерные шахматы…
— А ты?
— Нет, но я надеюсь, что освою. Мой дядюшка часто играл в них, собирался научить и меня, но умер.
Элдрет взяла в руку одну из фигур.
— Скажи, Макс, скоро наш первый прыжок?
— Который час?
— Шестнадцать двадцать одна, мне пора подниматься.
— До прыжка осталось тридцать семь часов и семь минут.
— М-м, кажется, ты разбираешься в этом. Может, ты объяснишь мне, в чем тут суть. Я слышала, как астрогатор говорил об этом за столом, но ничего не поняла. Мы что, нырнем в искривление пространства?
— О, нет, пространство не искривляется, за исключением тех областей, где «пи» не равно 3,1415926535 и так далее. Но мы направляемся туда, где пространство на самом деле плоское, а не слегка изогнутое, как в околозвездных областях. Аномалии всегда плоские, иначе они не могли бы состыковаться, то есть были бы соизмеримыми.
— А можно еще раз?
— Видишь ли, Элдрет, ты сильна в математике?
— Я? На экзамене завалила неправильные дроби. Мисс Мимси была раздосадована.
— Мисс Мимси?
— «Школа молодых леди мисс Мимси». Так что я слушаю тебя с открытым ртом. Но ведь ты говорил мне, — удивилась она, — что учился в деревенской школе и даже не закончил ее.
— Да, но меня учил мой дядя. Он был великим математиком. После него не осталось теорем, названных его именем, но я думаю, он все равно великий. Я не знаю, как объяснить тебе, Для этого нужно рассмотреть несколько уравнений. Подожди! Можешь одолжить мне на несколько минут твой шарф?
— Конечно, — она протянула Максу шарф. На шарфе методом фотопечати была нанесена стилизованная схема Солнечной системы, сувенир со Дня Солнечного Единства. В центре находилось условное изображение Солнца, окруженное кольцами, символизирующими орбиты планет.
Взяв шарф, Макс ткнул пальцем:
— Это Марс.
— Ты прочитал название, так нечестно.
— Минуту терпения. Это Юпитер. Чтобы добраться от Марса до Юпитера, тебе придется проделать определенный путь. Но предположим, я сложу шарф так, что Марс окажется непосредственно над Юпитером. Что тогда помешает просто перешагнуть с одного на другой?
— Полагаю, что ничего. Кроме одного: то, что прекрасно получается с шарфом, может не сработать на практике. Не так ли?
— В непосредственной близости о планет это так. Но все прекрасно получается, если отдалиться от планеты на некоторое расстояние. Видишь ли, в том-то и состоит суть этого явления: там, где пространство свертывается на само себя, понятие расстояния теряет смысл.
— Так выходит, что пространство искривляется?
— Нет, нет! Посмотри, я просто сложил шарф, не растягивал и не мял его. То же самое и с пространством; разумеется, в другом добавочном измерении.
— Твое «разумеется» ко мне не относится.
— Математика здесь проста, но наглядно объяснить это довольно трудно. Пространство, наше пространство, можно сложить до размеров кофейной чашки, разумеется, в четырех измерениях.
Элдрет вздохнула.
— Я не понимаю, как такая чашка сможет удержать в себе далее кофе, не говоря уже о всей галактике.
— Ну, это не трудно. Ты сможешь запихнуть этот мягкий шарф в наперсток, тот же принцип. Но позволь, я закончу. Считалось, что ничего не может двигаться со скоростью, превышающей скорость света. Это было верно и в то же время неверно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
