обнимали мою ногу так, будто она — спасательная соломинка для утопающего.
Я обреченно застонала. И за что мне такое наказание?
Аккуратно переместив разбушевавшуюся запчасть тела ребенка в сторону и высвободив ногу из цепкой хватки, тихо сползла с кровати. Пошла в ванную комнату, где совершила утренние умывальные процедуры. Чистя зубы замысловатой загнутой щеткой с длинной и жесткой щетиной, я крепко задумалась над своей участью и нынешним положением вещей.
Итак, я нанята на новую работу. Скорее всего, под видом жены сына капитана сего судна. Мысль о том, что я действительно являюсь женой неизвестного инопланетянина, была мне абсолютно чужда и противна. Так вот, новая работа. Я так понимаю, по некоторым неясным объяснениям самого капитана, его сын чем-то болен. Причем, болезнь не физическая, а психическая. И этому парню нужна женская забота и ласка. Интересно, почему этот капитан не взял кого-то из своей расы? Неужто, местное женское население на такое не способно? Скорее всего, не горит желанием. Настолько не желает, что капитану ничего не остается, как нанять инопланетянку. Это что же там за сынок у него такой, что среди своих помощи нет? Или там страшное психическое заболевание, что ни за какие деньги (которых, кстати, у этого парня куры не клюют) не хотят с ним связываться? От этой мысли кровь заледенела. А вдруг, это опасно для жизни?
Подумав об этом, я застыла перед зеркалом с щеткой во рту и уставилась на свое отражение. Может быть, я лечу на свои похороны?! Что же будет тогда с Ташей? Ей-то за что? Но, поскольку я по жизни была оптимистом и искренне верила в забитую фразу «все будет хорошо», махнула рукой своему отражению, улыбнулась и прогнала идею о похоронах.
Но если не похороны, то что же другое? Муки? Пытки? А болезнь эта случайно не заразна? А вдруг, их не берет, а меня, землянку, возьмет?!
В итоге, окружив себя черными мыслями, я закончила чистить зубы и развернулась к шкафчику с одеждой. Одевать вчерашний черный костюм смерть как не хотелось. Он давил в груди и не давал дышать. Поэтому натянула старую простиранную и высушенную одежду. Это был коричневый брючный костюмчик. Пусть и порванный в нескольких местах, и не выутюженный, но зато по моим меркам.
Взяла с полки ошейник, подаренный вчера капитаном корабля, и покрутила перед глазами. Красивый. На изящно переплетенных черных ремешках из материала похожего на кожу блестели крепко приклеенные бусинки драгоценных камней. Интересно, они настоящие? Может, бриллианты? Будучи бедной и необученной роскоши, в подобных вещах я разбиралась плохо. Все же сама работа и дизайн изделия мне очень понравился. Не везде встретишь такую утонченную работу.
Раздался мелодичный перелив у двери, и я догадалась, что кто-то хотел меня увидеть и стоит у входа. Вздрогнула и так, с ошейником в руках, открыла дверь.
На пороге стоял сам капитан корабля собственной персоны. Он держал пару комплектов одежды в руках.
— Приветствую. Вы уже проснулись?
Его визита я не ожидала, поэтому вместо ответа подозрительно кивнула и отступила в сторону, позволяя ему зайти в каюту. Он понял жест и переступил порог. Дверь автоматически закрылась.
Иеракс бросил взгляд на мою шею, затем на руку, где покоился ошейник и недовольно нахмурился. Затем окинул оценивающим взглядом всю меня. Сколько всего за три секунды! Сделав в голове какие-то свои выводы, он мрачно хмыкнул и подошел к столу, куда положил принесенные вещи. Молча, посмотрел на спящую Ташу, и сел на единственный в каюте стул.
Наблюдая за маневрами херонца, я догадалась, что он хочет поговорить. И, судя по угрюмому выражению лица, поговорить точно не о погоде. Поэтому я присела на край кровати, скромно сложив ладони на коленях, и выпрямила спину, готовясь к серьезному разговору.
Некоторое время он молчал, постукивая пальцем по столу и разглядывая меня пронизывающим взглядом. Потом кивнул на принесенные вещи и начал:
— Ваша заказанная одежда. И тебе, и щенку.
— Хорошо. Спасибо.
Он еще сильнее свел брови, от чего возникла мысль, что разговор будет серьезней, чем подумалось ранее.
— Мне Мэт сказал, что ты хотела отдать девочку назад родителям. Это так?
От его строгого взгляда кровь в жилах захолодела. Странный этот херонец. Только одним взглядом он заставил меня дрожать, как осиновый листок. Я неуверенно начала перебирать пальцами ошейник и потупила взгляд, чувствуя себя, как студент-прогульщик перед деканом.
— Да.
— Почему?
— Хотела ребенка вернуть родителям. Они, наверное, волнуются…
— И все?
Я тут же бросила на него настороженный взгляд. Неужели херонцы могут читать мысли других? Я слышала, что есть в галактике пара рас, которые отличаются подобными способностями.
— И всё, — неуверенно ответила я.
Он громче и быстрее застучал по столу. Я заворожено уставилась на его движущиеся пальцы и расширила глаза. Неужели, он подозревает, что я хотела сбежать? Даже если херонцы не умеют читать мысли других, проницательность этого мужчины заслуживала невольного уважения. Недаром он капитан корабля и Глава Рода.
— Понятно, — сузив глаза, протянул Иеракс. — Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю.
Я вскинула на него взволнованный взгляд. Сердце прыгнуло в пятки. Он одобрительно кивнул и продолжил:
— Запомни, что ты теперь Харита эр Фидмин Эгор. Ты принадлежишь стае Керкира. Бесстрашной и мужественной стае империи Акии. Мы не опускаем глаз ни перед кем! Тебе понятно? — я понятливо кивнула в ответ. Он довольно опустил голову и продолжил: — И еще. Почему ты сняла ошейник?
— Я… я… на ночь сняла. Он давил сильно. Было трудно дышать.
Он недоверчиво качнул головой.
— Если хочешь жить, носи не снимая. Это знак для других. Иначе тебя задавят и глазом не моргнут. Эрон, — Иеракс указал подбородком на ошейник, — свидетельство того, что ты принадлежишь к семье Эгор. На Керкире — это знак высшей власти. Все должны знать об этом. Если ты не будешь его носить, другие могут отнестись к тебе неуважительно. Поскольку ты — инопланетянка, поступить окружающие могут по-разному. Так что носить эрон — это не предмет предпочтения и удобства. Для тебя это — необходимость. Ясно?
— Ясно! — кивнула я и сразу
