- Проститутки? - тихо спрашиваю я, уже жалея, что завела этот разговор.
- Да, брианки, зитарки. В отличие от Флодана с планетами Дилос и Зитар у нас есть и другие договоренности помимо проведения процедур поиска.
- Хочешь сказать, что эти женщины идут на такое добровольно?
- Да, Эля, за очень хорошие деньги.
- То есть до встречи с замывающей вы практикуетесь на проститутках? - становится как-то.... не то, чтобы неприятно... Да, это прошлое. У Рина, как и у меня оно есть. Есть своя история, в некоторые аспекты которой лучше вообще не лезть.
- Это так и не так. Никто не запрещает кому-то из тройки заводить отношения вне ее. Но с учетом недостатка женщин... - Рин замолкает и кладет голову на мою макушку. Я специально не хочу смотреть ему глаза. Мало ли, что я там могу увидеть.
- Ясно - сворачиваю я этот разговор, который сама же и начала - а ты не хочешь спросить у меня о моих мужчинах?
- Ты считаешь, что корректно в твоей ситуации об этом спрашивать? - голос миранца приобретает металлические ноты. Опасные. Колкие.
- Я могу ответить на этот вопрос - продолжаю я, делая вид, что не слышу этого напряжения, растворенного в ласкающем слух бархате.
- Не стоит - отрезает Рин и отстраняется - я считаю, что, начиная отношения друг с другом, как бы они не начались, мы отпускаем то, что было до. Ситуация с тем...дерьмом космическим не считается, наверное, нам с тобой передоит еще долгий путь, чтобы это преодолеть. Но в остальном.... Ты согласна?
- Да, ты прав - соглашаюсь я.
Рин щелкает что-то в браслете и мне приходят какие-то документы.
- Это мои медицинские данные, звездочка. Я здоров по всем парламентам. Миранцы в принципе редко болеют, но пусть ты будешь знать, что... прошлый опыт никак на меня не повлиял. Мне нужно проверить мостик.
Рин буквально рывком походит к гардеробу, облачается в форму и стремительно уходит. Его лицо ничего не выражает, но всполохи в глазах очень показательны. А я остаюсь одна. Читать его медицинские данные. Точнее, их медицинские данные, потому что медкарты Дрейка и Стефана он тоже мне прислал.
Глава 19: И еще немного ближе
Крейсер "Миранская комета"
Элина Илларионова
Когда Рин вернулся в каюту, я уже спала. Перед сном я привычно сняла с себя всю одежду до нитки, так как поняла, что, прижимаясь голым телом к миранцу мне спится лучше и крепче.
Я проснулась от того, что Рин прислонил меня к своему теплому боку и хрипло дышал мне в волосы.
- Прости - шепчет он, целуя макушку - я разозлился из-за всех этих разговоров, а тебе лучше не видеть этого... Я боюсь как-то навредить тебе или напугать.
- Я не обижаюсь. И ты меня прости, Рин - я переворачиваюсь и кладу на него руку. Прямо на середину груди, туда, где отдается биение его сердца - это моя вина, спросила, не подумав, полезла туда, куда не стоило лезть. Ты совершенно прав на счет прошлого опыта. А я....
- Ну вот и закончили разговор - Рин сжимает мою руку своей - я обещал быть с тобой честным и ответить на все вопросы.
- Мне просто нужно более вдумчиво подходить к их формулировке - говорю тихо и задумчиво - и не спрашивать того, чего на самом деле не хочу услышать.
Мы довольно долго лежим молча. Каждый думает о своем. Не знаю, о чем там размышляет миранец, но я думаю о том, что пора включать мозги и не идти на поводу у каких-то глупых и нездоровых порывов.
- Мне тоже тяжело, Эля - раздается в темноте голос Рина - у меня не было серьёзных отношений с женщинами до тебя. Часто приходится действовать наугад. Четко контролируя слова и действия.
- Я... постараюсь не усложнять тебе задачу в этом вопросе еще больше - обещаю я и снова замолкаю.
Сон не идет. Через некоторое время я прижимаюсь к Рину еще крепче и закидываю ногу на его бедра.
Мы долго лежим молча, практически в полной темноте. Даже иллюминацию ночников мужчина выключил полностью. Я не вижу Рина, я его только чувствую.
- Отключи блокиратор - прошу я.
Рин залезает в браслет, и я ощущаю, как под лежащим на нем моим бедром, член миранца начинается наливаться силами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я осторожно двигаю ногой, и мужчина почти шипит. В итоге я на ощупь продвигаюсь рукой от груди мужчины вниз по животу, еще ниже, пока пальцы не находят гладкий лобок и потом накрываю его плоть. Она нежная, твердая, горячая. Рин не шевелится, видимо, чтобы не спугнуть мою инициативу. А поглаживаю его почти невесомо, а затем смыкаю пальцы и надавливаю, вслушиваясь в дыхание мужчины и те звуки, которые он издает.
Полная темнота пробуждает другие чувства: тактильные, обонятельные, слуховые. Это создает какой-то особенный будоражащий эффект.
Я ласкаю Рина сильнее и судорожно думаю о том, готова ли я подарить ему ответную ласку. Его обнаженное тело и касания его члена меня не пугают и не смущают. Но рот... Мой последний мужчина, с которым я была вместе полгода и рассталась несколько месяцев назад, любил этот вид ласки. Он не настаивал, но любил, когда я касалась его плоти губами и языком. Я даже чаще всего получала от этих манипуляций собственное удовольствие.
Пока я еще не передумала, я наклоняюсь к Рину и прикасаюсь губами к влажному кончику его члена. Откуда берется во мне эта смелость? Она была раньше, до....всего. Я проявляла инициативу в близости, не зажималась, любила секс, чувственные удовольствия. Но после Лиама. Мне стало казаться, что любые связанные с близостью вещи будут вызывать во мне... отвращение, страх и еще космос знает какие чувства. Но Рина я не боюсь.
Вкус его плоти на языке не вызывает брезгливости. Поэтому я ловлю эту волну, вслушиваясь в стоны Рина и углубляю ласку. Прохожусь губами сбоку до основания, напрягаю губы, вбираю, сколько могу, создавая вакуум, целую, оглаживаю языком. И еще интенсивнее, еще. Член Рина пульсирует. Он гладит меня по волосам, но не помогает, не давит. Мне нужно, мне это очень нужно. Избавиться, очиститься, познать все заново. Получать удовольствие от всего, что захочется делать с голым мужчиной. Ласкать, целовать, прикусывать. Без боли, без страха, без сожаления.
- Эля - хрипло зовет меня Рин и осторожно отстраняет от себя.
Его тело дрожит, на руки попадает теплая жидкость. Плоть мужчины пульсирует под моими пальцами.
Рин подтягивает меня к себе и целует в губы. Нежно, сладко, словно благодарит.
- Эля - ласково шепчет мужчина - не нужно было.
Я кладу ладонь на его губы и качаю головой. Знаю, что он этого не видит. Но, скорее всего, чувствует.
- Нужно - говорю я хрипло - и тебе, и мне.
Я кладу голову на грудь Рина и опять засыпаю, убаюканная стуком его сердца. Тук-тук, тук-тук. Размеренный ритм, горячая кожа, обнимающие руки, спокойное дыхание, отголоски дрожи в большом теле. Мое лучшее, самое действенное снотворное.
Глава 20: Четыре части целого
Крейсер "Миранская комета"
Элина Илларионова
Четвертый день пути не отличался ничем особенным. Дерин почти весь день отсутствовал. Каюту я не покидала, в столовой больше не появлялась. Не сказать, чтобы и раньше я была общительным человеком. Наоборот, скорее, замкнутым, таким, которому было комфортно одному, наедине с собой. Сказалось и давление мамы, которому все время хотелось идти наперекор, и жесткие рамки военной академии. Близкие подруги были только в школе, а за те два года, что я провела на реабилитации после падения аэролета, одна из них покинула планету из-за процедуры поиска, а вторая просто отдалилась от меня.
В военной же академии я была полностью сосредоточена на учебе. Нагрузки были жуткие, требования - огромные, а суровая атмосфера, мягко говоря, не располагающей к налаживанию каких-то дружеских или любовных отношений. Мы и с... Лиамом-то подружились только потому, что наши отцы когда-то служили вместе. Как и я, Лиам происходил из семьи потомственных военных. Наши мамы общались, мы учились в одной группе, так что постепенно стали делить радости и горести кадетского быта на двоих. Мой круг общения всегда был ограничен. Мне намного комфортнее было заниматься чем-то дома - учиться, что-то читать, что-то смотреть. В клубы, гало-театры или рестораны я выбиралась очень редко. Тот поход в “Звездный шторм” был инициативой друга, я же просто позволила себя уговорить. И поплатилась сполна.
