Он не удивился, когда в «беспартийной, прогрессивной газете» «Таврический голос» нашел сообщение о том, что «главарь так называемой повстанческой армии Мокроусов сдался на милость русской армии вместе со своей бандой». «Заря России» трубила о «восстании Буденного», о том, будто Энвер Паша стал главнокомандующим большевистских войск, идущих походом на Индию.
А вот «Вечерний курьер»: приказы, телеграммы, объявления, театральные рецензии, отчеты о скачках, о бегах, спортивные новости. Тут же продолжение романа «Девушка из совдепии» со своеобразным подзаголовком «роман из героической эпохи гражданской войны». В газете пасутся военспецы из врангелевского генерального штаба, здесь перепечатка официальных сводок фронта. Газета не пользуется спросом у публики, но Мокроусов всякий раз читает ее с интересом. Ведь газету редактируют полковники генерального штаба Фролов и Шацкий, они нет-нет да и выбалтывают военные тайны. Но основным источником информации о положении на фронтах и за рубежом следовало считать официоз «Военный голос», который редактировал генерал-профессор Залесский. Страницы «Военного голоса» были заполнены перепечатками из заграничных газет, измышлениями о мощи Крымской России, дезинформацией о положении дел в Советской России, клеветой на Брусилова, Буденного, Горького и других видных деятелей. В газете Алексей наткнулся на последний приказ генерала Слащова: «Население полуострова может быть вполне спокойно. Армия наша настолько велика, что одной пятой ее состава хватило бы для защиты Крыма. Укрепления Сиваша и Перекопа настолько прочны, что у красного командования не хватит ни живой силы, ни технических средств для преодоления. Войска всей красной Совдепии не страшны Крыму». Дальше генерал сообщал о том, как бдительно охраняется Черноморское побережье — заяц не проскочит!
У Мокроусова заныло сердце: вспомнил о Папанине. Где он? Удалось ли ему добраться до Харькова? Удастся ли его десанту высадиться на крымский берег? Тревожило и то обстоятельство, что штабу Повстанческой армии под нажимом белогвардейских отрядов приходится часто передислоцироваться: сумеет ли Папанин со своим десантом отыскать штаб? Конечно же и в Судаке, и в Капсихоре, и в других местах оставлены надежные люди, которые укажут хотя бы направление… Алексей подумал о жене, и тоска сделалась острее…
Мокроусов листал и листал страницы и наконец в газете «Сегодня» наткнулся на сообщение, которое сразу же навело на размышления: «На конференции в Лондоне, состоявшейся в августе м‑це 20 г., между Ллойд-Джорджем и Мильераном возникли серьезные разногласия по русскому вопросу и о методах его разрешения; «Вопрос о Врангеле» — один из опаснейших рифов в фарватере Лондонской конференции, по которому Ллойд-Джордж ведет корабль мирового мира». Вот оно! И уж подлинное открытие в передовой «Вечернего времени» — о переговорах в июне этого года Ллойд-Джорджа с Красиным: «Никогда еще в истории Англии не было того позора, до которого довел страну Ллойд-Джордж. Какой-то подозрительный субъект Красин и беглый каторжник «Макарка рыжий» Ногин, развалившись в креслах громадного внушительного здания министерства иностранных дел на Даунингстрит, положили ноги на колени удивленным Е. Бонар-Лоу и лорду Керзону и стали диктовать свои условия английскому премьеру».
Теперь внезапное отплытие английских кораблей, кажется, получило свое объяснение: Ллойд-Джордж и Мильеран не договорились!
Когда рядом на скамейку присел молодой человек и в свою очередь развернул газету, Мокроусов едва приметным движением сжал в кармане рукоятку бесшумного револьвера. Но, услышав пароль, успокоился.
— Все спокойно. Вас ждут по известному адресу и в назначенное время… — глухо проговорил незнакомец.
Неизвестный так же бесшумно поднялся и исчез за густыми зарослями низкорослых пепельно-серых акаций.
Городской актив был в сборе. Все — проверенные люди, многих Мокроусов знал еще по семнадцатому году. И они знали его. Совещание деловое, без декоративного чаепития. И хотя дом хорошо охранялся, задерживаться здесь не следовало.
Мокроусов рассказал, в чем состоит задача сейчас, перед приходом Красной Армии. Собственно, он уточнял с ними детали, согласовывал действия. Повстанческая армия будет сдерживать напор отступающих белогвардейцев, а если они все же прорвутся на Симферополь, а из Симферополя в Севастополь и в другие портовые города, то «второй пояс» из рабочих дружин должен не выпустить Врангеля из «крымской клетки»!.. Оцепить аэродромы, склады, заводы, упредить пожары, грабежи и погромы. В Севастополе следует обратить особое внимание на артиллерийский завод. Белые попытаются его демонтировать и эвакуировать в Турцию. Ну а самое важное: не допустить врангелевцев к складам боеприпасов в Килен-Бухте. Если противнику удастся поджечь склады, то весь Севастополь взлетит на воздух! Погибнут сотни тысяч людей… Он, Мокроусов, хорошо знает эти склады и приказывает сегодня же взять их под пристальное наблюдение…
Все было оговорено, распределены обязанности. Под конец командующий высказал недоумение: Красная Армия вот-вот ворвется в Крым, а в Севастополе не заметно, чтобы кто-то из начальства принимал меры к эвакуации.
Значит, Врангель твердо верит в неприступность Крыма.
Этой же ночью Мокроусов покинул Севастополь. Он с нетерпением ждал папанинский десант, который, по его расчетам, уже должен прибыть.
Белогвардейская шхуна «Три брата» была задержана десантниками на полпути между Анапой и Ялтой. Шхуна направлялась из Ялты в Феодосию, везла продовольствие для армии. Хозяина шхуны и его компаньона Папанин взял заложниками, обещая сохранить им жизнь в том случае, если шхуна в течение суток будет болтаться в море и никому не сообщит о встрече с красным истребителем.
Штурман вначале решил соблюсти условия. Так продолжалось верных полсуток. Но шхуну сносило к берегу, и в конце концов к ней подошел сторожевой катер. Штурман без утайки рассказал все дежурному офицеру, после чего катер устремился не в погоню за советским истребителем, а в Феодосию. Через несколько часов всю береговую охрану привели в готовность.
И конечно же были высланы два миноносца на поиски советского истребителя, который рано или поздно должен-таки подойти к берегу.
Всего этого не знали Папанин и его друзья. Командир особого отряда ломал голову над тем, как поступить с пленными. Кто-то предложил пустить их в «расход», так как оставлять на берегу нельзя: наведут беляков на след. Брать с собой тоже вроде глупо: два лишних рта.
Пленников вывели на верхнюю палубу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
