этот паразит бронзовый ТАК орёт! Думал, в него динамики повышенной оручести встроили, а он читерил с полями, хех!
— СЕКРЕТАРИАТ ЕГО АВГУСТЕЙШЕГО ВЕЛИЧЕСТВА — ЛЕНИВОЕ ДУРАЧЬЁ!!! — загрохотали мы, аж волны по воздуху пошли. — КАНЦЕЛЯРИЯ ИМПЕРАТОРА ГАЛАКТИЧЕСКОЙ ИМПЕРИИ — ЛЕНТЯИ!!! ОСКОРБЛЯЮТ ИМПЕРИЮ И ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ИМПЕРАТОРА! В ТО ВРЕМЯ, КАК ВЕРНЫЕ ПОДДАННЫЕ УПОРНО ИСПОЛНЯЮТ ЕГО ВОЛЮ…
Ну в общем — орали мы знатно. Смысл понятен — дворец, конечно, ходуном не ходил, но этим секретаришкам и канцеляристам было не слишком комфортно. Более того, суть наших претензий слышали (пусть и не так дискомфортно) прочие отделы, служащие жители и всякое такое в Императорском Дворце. Пару минут нашего Бронзового Рёва принесли плоды: от дворца отделился пяток белокрылых статуй, гневно на нас уставившихся, подлетев.
— Немедленно прекратить! — рявкнул один из них.
— НЕ ПРЕКРАЩУ!!! — не меняя позы на колеснице, рявкнули мы. — ИМПЕРИЯ В ОПАСНОСТИ! ЗАКОНЫ НЕ ИСПОЛНЯЮТСЯ, ПРАВА БЛАГОРОДНЫХ ДОМОВ, ДАРОВАННЫЕ ИМПЕРАТОРОМ — ПОПИРАЮТСЯ!!! — ничуть не тише предыдущего монолога ревел я-мы.
— Подайте жалобу, прекратите этот возмутительный бардак! — возмущался страж в боевом конструкте.
— Я НАРУШАЮ ВНУТРЕННИЙ РАСПОРЯДОК ДВОРЦА?!! — ехидно поинтересовался я, на что ответом стала тишина. — ВОТ И НЕ МЕШАЙТЕ МНЕ ВЫРАЖАТЬ МОЁ НЕДОВОЛЬСТВО ПОПРАНИЕМ ПРАВ И НАРУШЕНИЕМ ВОЛИ ЕГО, ЛЕТИТЕ ДАВАЙТЕ, ДЕЛАМИ ЗАНИМАЙТЕСЬ!!!
В общем, продолжили мы орать на Дворец, как раньше, а эти конструкты потерянно хлопали крылами рядом, ничего не делая, явно связываясь с начальством и всё такое. Потому что мы, ну, с определённой точки зрения, именно «защищали Волю Императора». Потому что Кодекс Благородных Домов — Его Воля. И нарушение пунктов Кодекса, по букве и духу — нарушение Его Воли. О том, что это нарушение происходило Его Волей (ну, по сути), мы деликатно умолчали. И я собирался, а Эмик — обзываясь, согласился, висеть тут и орать. Понадобится — сутки, неделю. Пока мне не выдадут аудиенцию, ну и я посмотрю в подлючие глаза Его Зловредности. Или не обеспечат Ульвеюлу защиту и скомпенсируют отсутствие Главы Рода, удерживаемого на Терре. Или пошлют крикливых нас с Терры. Все эти варианты меня устраивали, так что продолжили мы орать.
И судя по мотыляющим недоинвиктусам — у нас всё прекрасно вышло. Они бултыхались, на их рожах (судя по всему — отражающих мимику пилотов) было написано недовольство, раздражение и страдание от Бронзового Рёва. Но после краткого диалога в начале — молчали. А секритаришкам и канцеляристам сейчас весело — под наши вопли не поработаешь толком. Теоретически можно ввести режим «крепости» и всё такое. Это и в правилах дворца есть. Но нужен источник агрессии. А мы эту самую агрессию не проявляли, вот вообще. Более того, даже Его Зловредность объективно не характеризовали — только службы.
Сутки — не понадобились. На второй час морщащийся гигант поднял ладонь.
— ЧЕГО НАДО?!! — рявкнули мы в него, прервав пассаж о предаче немыслимых извращениях, которым предаются слуги Императора, вместо того чтобы решать наш вопрос и обеспечивать исполнение Его Воли.
— К вам посланник, — буркнул гигант. — Прекратите ОРАТЬ! — почти как мы рявкнул он. — А то убьёте посланца Его Воли.
Ну и притихли мы. А к нам, от дворца, на монодиске, подлетел… фельдъегерь, кто ж ещё. Подлетел, достал архаичный мегафон, и стоя на диске, проорал в него:
— Послание от моего Августейшего Повелителя шевалье Галену-Гавриле Безмолвному, дюку Ульверу! Соизвольте принять! — помахал он папкой.
Дальше началась акробатика, но скорее «внутренняя» — не выходя из сопряжения, выехать на ложементе. А Эмику, вдобавок к этому, прикрыть меня полем: а то мало ли, какой-нибудь секретарь или там канцелярист, доведённый нашими воплями до ручки, пальнёт в меня из какого-нибудь карамультука. Или гантель уронит там какую-нибудь, с орбитоскрёба. И, чисто по-человечески, я такого стрелятеля-кидуна даже пойму. Подставляться не буду, конечно, но причины для таких возможных действий — понимаю.
Но справились, я — выкатился. А Эмик сконфигурировал защитные поля на «сверхскоростные объекты». Ну и протянул мне фельдъегерь записулину, передал, кивнул и улетел на монодиске.
— Ну что там? — заинтересованно уточнил Эмик внутренней связью.
— Всё там, — философски, но довольно констатировал я. — Полетели в ангар, Эмик. Поговорим там.
— Полетели, — согласился заинтересованный Инвиктус.
А записулина была такого содержания:
Ты меня достал. Талант, чтоб тебя! Завтра на рассвете — аудиенция! Чтоб явился!
Император
P. S. И ПРЕКРАТИ ШАТАТЬ СВОИМИ ВОПЛЯМИ МОЙ ДВОРЕЦ!!!
— Я твой орбитоскрёб криком шатал, — задумчиво произнёс я, после того как в ангаре поделился с Эмиком нашим эпическим достижением.
— Чего не радостный такой? — уточнил Бронзовый. — Добился, чего хотел. Завтра аудиенция у Императора Галактической Империи! Я тебе даже завидую, немного, — признался Инвиктус. — Ты увидишь Его своими глазами!
— Да понимаешь, Эмик, я не верю, что Император — безумен, — ответил я, естественно, в сопряжении.
— КОНЕЧНО НЕТ! ДУРАЧЬЁ! И с чего такие предательские и дурацкие мысли пришли в твою больную голову⁈
— Здоровую, кстати. Мне всё подлечили, а ты своими воплями повредить не смог — я комбезом прикрылся, — уточнил я. — Понимаешь, Он мне пишет как старому знакомому. Но я его НЕ ЗНАЮ, Эмик… Не видел ни разу в жизни, всё, что мне про него известно — исторические голо и его записульки через фельдъегерей.
— Ну-у-у… — загудел Эмик. — Может — манера обращения такая, привычная, — нашелся он. — Он — Император, Ему — можно! — веско постановил он. — И думать о том, что Он — безумен, может только конченое дурачьё!
— Может, и так, Эмик, может, и так.
На выходе из ангара толпы злобных и полуглухих секретарей меня не встречало. Что и к лучшему — затыкали стилусами и забили бы счётами насмерть. И самое ужасное — не без причины, хех!
Но — не было, вообще никаких встречающих. Дотопал до покоев, завалился спать. А за полчаса до рассвета меня разбудил гонг.
На пороге стояла пятёрка воинов в вычурной экзоброне, сияющих золотом. И высокий, худой дядька в простом сером сюртуке и прочих положенных к сюртуку причиндалах. Без знаков различия, украшений — просто высокий дядька средних лет. Довольно сюрреалистично смотрелся на фоне сияющих золотом фигур в «мускулистой» броне и алых плащах.
— Мой Августейший Повелитель, Император Галактической Империи, Повелитель Человечества желает вас видеть, шевалье Безмолвный. Следуйте за мной, — без всяких «здрасти», хорошо поставленным голосом сообщил дядька.
Ну я и вышел из покоев. Что ж не выйти, раз зовут?
11. Долгий разговор
А вот идти никуда было не надо. Причём я понял, какую функцию выполняла пятёрка императорских стражников. Это были маяки экранированной телепортации: они встали вокруг меня и дядьки в сюртуке равносторонним пятиугольником, очень быстро и отточенно, явно привычно-отработанно. После чего свет мигнул, и мы вдвоём оказались перед лестницей. Широкой, с высокими ступенями, ведущей, сужаясь, к золотым воротам. Но мне было не до разглядывания всяких там ворот. Голоэкран перед глазом исчез. И мысленное обращение к браскомму выдало тишину, про сенсоры и всякое такое можно не говорить. Довольно неуютно и даже нервно: как-то я привык за последнее время контролировать окружение, да и фиксировать-записывать. Не говоря о том, что без браскомма и рассекатель, и абордажный метатель лишаются ощутимой части потенциала. Если вообще работают, пришла в голову мысль, и под понимающе-насмешливым взглядом дядьки я стал своё барахло проверять. Кстати, жест, обозначающий, как я на его насмешливые зырканья смотрю — я сюртукастому показал, потому что нехрен. И, в общем, несколько успокоился: не фурычил только браскомм. И рассекатель, и метатель были в рабочем состоянии. Хотя рассекатель работал без браскомма только как плазменный бич-дуга в три тыщи градусов, без возможности управления и игры с температурой-скоростью потока. Ну а метатель, мягко говоря, вообще не предназначен для самостоятельного прицеливания. Просто не имеет никаких прицельных приспособлений, как класса. Но работает и то, и то, что уже радует.
Сюртукастый на справедливый жест в свой адрес рожу скорчил надменную и непонимающую, ну да и хрен с ним. А я, убедившись, что не совсем беззащитен, и сдавать оружие меня никто не заставляет, уставился на сюртукастого сам. В плане — чего стоим, кого ждём?
— Поднимайтесь, — сделал жест в сторону лестницы-ворот дядька. — Император даёт
