В 1953 г. Сахаров становится действительным членом Академии наук, минуя звание члена-корреспондента, а кроме того, он был избран с первого раза, причём единогласно, что само по себе весьма подозрительно, ибо академиков выбирают тайным голосованием. Хочу обратить внимание читателей на следующий факт: многие выдающиеся русские конструкторы так и не стали членами Академии наук СССР, и для меня совершенно очевидно, что Андрей Дмитриевич быстро стал академиком исключительно по приказу сверху. О близком знакомстве Сахарова с Берией, который лично курировал атомный проект, уже и так достаточно много написано, поэтому я не буду на этом останавливаться, а обращу внимание на другие сведения.
5 декабря 1991 г. в итальянской газете «Унита» появилась обстоятельная статья британского публициста Карла Поппера, которая посвящена деятельности Сахарова. Впоследствии журнал «Вече» напечатал из неё выдержки со своими комментариями. По утверждению самого Поппера, в других западных странах его материалы в печать не допустили, но в Италии Сахарова никто не знает, поэтому там их и удалось опубликовать. Если бы данная информация исходила от кого-то другого, то я, естественно, не стал бы ей полностью доверять, но в данном случае автором являлся человек, в течение двадцати лет внедрявший покойного академика в сознание английского обывателя, и поскольку за прошедшие годы никто так и не опроверг факты, приведённые в статье, то можно считать, что они соответствуют действительности.
Тщательно изучив воспоминания хорошо знавших Сахарова людей, Поппер установил, что учёный являлся ярым ненавистником США и считал: данную страну надо забросать водородными бомбами, чтобы не было возрождения. Андрей Дмитриевич с огромным энтузиазмом работал над созданием «водородки» и видел в ней главное оружие для борьбы с проклятыми империалистами, причём он не сомневался - разработанное им оружие найдет реальное применение: враг будет разбит и победа будет за нами. Его убежденность в необходимости применения ядерного оружия особо большой мощности даже настораживала некоторых советских военачальников.
Академик считал, что для созданных им зарядов необходим надежный носитель, который будет невозможно уничтожить, и им должна была явиться большая торпеда, запускаемая с подводной лодки, оснащенная прямоточным водопаровым атомным двигателем, а целью атаки с расстояния в несколько сот км будут порты противника. Конечно, разрушение прибрежных городов неизбежно сопряжено с очень большими человеческими жертвами, но Сахарова это нисколько не смущало. Он изложил свою концепцию контр-адмиралу Фомину (в прошлом боевому командиру), и тот был шокирован «людоедским» характером проекта, а в разговоре заметил, что военные моряки привыкли бороться с вооруженным противником в открытом бою, и для него отвратительна сама мысль о таком массовом убийстве. В момент разговора академику было 40 лет, и он являлся уже зрелым человеком, а впоследствии учёный настаивал на размещении советских ракет на Кубе для удара по Америке.
Из этого следует, что Сахаров ни в молодости, ни достигнув среднего возраста, не страдал никаким антисоветизмом, но что же произошло в дальнейшем? Автор статьи зимовал на полярной станции «Малые Кармакулы», находящейся на южном острове Новой Земли. На этом архипелаге в прошлом располагался ядерный полигон. В период проведения наземных испытаний водородных бомб данная станция ближе всех других располагалась к местам проведения взрывов, и Сахаров подолгу на ней жил, а также часто непосредственно выезжал в зоны проведения испытаний, осуществлял измерения и визуально оценивал последствия действия «водородок» на окружающую среду. Там ученый получил избыточную дозу радиации, которая впоследствии и сказалась на его мозгах. Я об этом знаю из рассказов работавшего на станции газогенераторщика Разина, отдавшего Арктике более 40 лет своей жизни и хорошо помнившего академика.
Есть разновидность лучевой болезни, при которой человек сохраняет знания по своей специальности, но при этом у него полностью нарушается логическое мышление, а именно данное заболевание и начало прогрессировать у Сахарова, ибо он стал предлагать различные несерьёзные концепции, которые позднее переросли в полный абсурд, и естественно, что никто никогда не воспринимал идеи, разработанные им после усиления лучевой болезни.
Однако в 1975 г. началось планомерное внедрение академика в сознание обывателя, а причина была следующая. В том году в Хельсинки состоялось международное совещание по безопасности в Европе, на котором Брежнев добился принятия большинства своих предложений, но при этом пришлось пойти на некоторые уступки оппонентам. Во всех странах, подписавших соглашение, были созданы «хельсинкские» группы по защите прав человека.
В Советском Союзе также появились аналогичные структуры и функционировали под контролем КГБ, ибо входившие в них диссиденты либо уезжали на Запад, где работали на советскую разведку, или, живя в СССР, распространяли информацию, дискредитирующую членов политбюро, которые не устраивали руководство КГБ.
Чтобы показать Брежнева в негативном свете в других странах решили использовать Сахарова, так как Андрей Дмитриевич действительно подписывал всё, что ему давали, поэтому его легко было использовать. Для Генерального секретаря ЦК КПСС академик действительно стал настоящей головной болью, ибо, часто посещая зарубежные страны, он получал обвинения в том, что Сахаров указывал на те или иные нарушения прав человека, но особенно его волновали преследования гомосексуалистов, лесбиянок и наркоманов. Естественно, все здравомыслящие люди обратили внимание на то, что академик давно не предлагает никаких разумных концепций, но чтобы остальные граждане в этом не убедились, его решили убрать из Москвы в Горький.
Наступивший разгул диссидентов вызывал возмущение Брежнева, и тот требовал от Председателя Комитета Государственной Безопасности Андропова принять меры, а тот настаивал на том, что для ликвидации отрицательных явлений, которые порождают появление подобных элементов, необходимо усилить роль КГБ. Фактически Сахаров превратился в орудие, с помощью которого тогдашний шеф КГБ дискредитировал всех неугодных ему лиц, но при этом надо учесть: сам Андрей Дмитриевич никогда не понимал, кто и с какой целью его использует.
Однако, как говорится, шила в мешке не утаишь, и когда-то все должно было выйти на белый свет. Избрание академика в народные депутаты явилось грубейшей ошибкой лиц, внедрявших его в сознание населения, ибо с первого Съезда народных депутатов Сахаров срывал заседания своими дебошами и ничего дельного не предлагал. При этом он с каждым днём расходился всё больше и вёл себя агрессивнее, а в день, когда его показывали в последний раз, он захватил трибуну, никого на неё не пускал, и по десять раз зачитывал одни и те же пустые предложения. Это происходило на утреннем заседании, но уже на дневном он отсутствовал. Вскоре от депутатов поступила информация, что во время перерыва приехала машина скорой помощи и отвезла академика в закрытую психиатрическую больницу, где он и находился до самой смерти, так как по телевизору его больше не показывали. Самое интересное заключается в том, что никто из демократов так и не поставил вопрос: куда Андрей Дмитриевич исчез со съезда, ибо живым он уже был им совершенно не нужен.
А.С. Лазарев
ИСТОРИЯ
БОЛЬШАЯ ЧИСТКА
(Продолжение. Начало в №8)
Георгий Соломон. Рассмотрим другое показательное дело. Карьера его автора, Георгия Соломона, даже более интересна. Соломон был кадровым членом большевистской партии, назначенным в июле 1919 года помощником Народного Комиссара торговли и промышленности. Он был близким другом Красина, старого большевика, который был одновременно Наркомом торговли и промышленности и Наркомом железных дорог и связи. Короче, перед нами два члена “старой гвардии героических времен”, так дорогой сердцу Анри Бернара из Бельгийской Военной академии.
В декабре 1919 года Соломон вернулся из Стокгольма в Петроград, где он поспешил к своему другу Красину и задал вопрос о политической обстановке. В изложении Соломона ответ был таков:
“Ты хочешь, чтобы я прокомментировал ситуацию? ... сейчас идет непосредственное установление социализма ... воплощенная утопия, включающая самые крайние виды глупости. Они все обезумели, вместе с Лениным! ... Забыв о законах естественного развития, забыв наши предупреждения об опасности проведения социалистического эксперимента в настоящих условиях .... А что касается Ленина ... он страдает от постоянного расстройства сознания ... в действительности мы живем при полностью деспотическом режиме”.
