Джаред еще некоторое время слушал босса, потом язвительно сказал:
– Я счастлив, что наш штатный психолог может все объяснить, но мне-то от этого не легче. Думаю, ты должен снять меня с этого задания и послать другого. Пришли Лопеса, он у нас известный бабник. Ну и что, если он на пятнадцать лет моложе меня?
Пауза, Джаред слушал.
– Да не знаю я, как она выглядит! Там было темно, хоть глаз выколи, а потом она на меня набросилась! Я видел, что она вошла в дом, приблизился тихо, чтобы не напугать, а она напала на меня. Я не ждал такого, и не мог же я, черт побери, ударить в ответ! Я пытался уклониться, но не тут-то было – упорная и цепкая особа эта твоя мисс Палмер. Один раз я почти уполз, но она вцепилась зубами мне в лодыжку. Когда я попытался отодрать ее от себя, она цапнула меня за руку. Ты бы видел эти отметины!
Джаред замолчал и слушал, что говорит босс. Само собой, Билл получил отчет о происшедшем, но Джаред решил, что немного сгустить краски не помешает: вдруг удастся отмазаться от этого дела? Он готов был обольщать одинокую даму ради своего долга перед родиной, но совершенно не желал иметь дело с ненормальной, которая склонна к немотивированной агрессии. Да и вообще романтические роли – не его амплуа. Именно поэтому он и заводил романы с женщинами, которые побывали в исправительных заведениях. Они от него особо ничего не ждали и были благодарны просто за нормальное человеческое отношение. Профессиональная жизнь агента достаточно тяжела, чтобы усложнять еще и свою личную жизнь, на которую и так почти не оставалось времени.
– Есть еще кое-что, чего я не нашел в отчетах. Наша дамочка, похоже, практически обручена с неким местным адвокатом. Я знаю, что она только что приехала, но они, видимо, были знакомы раньше. Хочешь – верь, хочешь – нет, но, пока я вчера вечером истекал кровью на столе и местный коновал накладывал мне швы, какой-то прыщ в форме не поленился прийти в операционную и заявить мне, что мисс Палмер принадлежит этому адвокату, а тот, в свою очередь, является потомком местных аристократов. Боже, чем я так провинился, что ты заслал меня на чертов Юг? Они тут все с придурью. Все знают, кто чей внук, и помнят, в каком звании их дедушка сражался во время войны. Не подумай, что я говорю о Вьетнаме, Ираке или хотя бы о Второй мировой – нет, речь идет о Войне за независимость. Не могу я успокоиться! У меня все тело болит, и я абсолютно убежден, что не гожусь для этого задания. Может, стоит прислать женщину, чтобы она навязалась ей в подружки? Или семейную пару? Нет, лучше парочку недавно помолвленных идиотов. Они будут делиться впечатлениями – эта Палмер с ее аристократом-адвокатом и пара присланных агентов.
Джаред перевел дух, и Билл успел вставить вопрос.
– Нет, ничего необычного я в доме не заметил. Ничего! Но у меня и было-то всего минут сорок пять, а фонарик был маленький. Твои люди сообщили мне, что она проведет ночь в гостинице.
Билл принялся оправдываться за своего информатора, а Джаред слушал вполуха и смотрел в окно. Он напрягся, увидев, как кто-то прошел через разрыв в живой изгороди, отделяющей дом мисс Палмер от его домика. Нужно сказать, вчера он осмотрелся на местности, чтобы знать, где на территории поместья можно спрятаться, и наметил пути отхода на случай… на всякий случай. Хорошо бы еще установить камеры наблюдения – это надо будет обсудить с боссом. Камеры можно поместить в скворечники, а провода замаскировать диким виноградом, листья которого плотно оплетают стены дома и стволы старых деревьев. Очень удачно получится – никто ничего не заметит.
С прошлой ночи у Джареда было время для раздумья, и он пришел к выводу, что мисс Палмер могла быть в чем-то замешана. В чем, он еще не знал, но в одном был уверен – он перестал испытывать к этой женщине всякую симпатию.
И теперь Джаред смотрел в окно и не верил своим глазам – через прогал в живой изгороди протиснулась та самая дама, которую они с Биллом так активно обсуждали. В руках она несла керамическую посудину – горячую, раз была в кухонных варежках. На крышке посудины лежал аппетитный на вид батон. Билл все бубнил о том, что Джаред должен выполнить порученную ему работу и что если он действительно так хорош, как о нем думают коллеги, то это задание отнимет у него всего несколько дней; Джаред же внимательно разглядывал приближающуюся к его дому женщину. Он впервые видел мисс Палмер при дневном свете. На ней были джинсы – на его взгляд, слишком свободные – и свитер на пару размеров больше, чем одобрил бы Джаред. Однако на улице дул ветер, и под его порывами шерстяная ткань то там, то здесь приникала к телу, обрисовывая фигуру. Джаред решил, что увиденное им достойно комплимента. Он читал в отчете, что в Нью-Йорке мисс Палмер много времени проводила в спортзале, и сейчас он с одобрением подумал, что каждую минуту, проведенную в спортзале, дама потратила с толком. Ветер бросил волосы ей в лицо, она тряхнула головой и поморщилась. Джаред злорадно подумал, что не у него одного все тело болит после вчерашнего. На секунду он даже почувствовал себя виноватым в том, что случилось, потому что он ведь действительно рыскал по дому без ведома хозяйки, а дурацкую сказочку про перегоревшие пробки изобрел на скорую руку, когда пришлось объясняться с полицией. Так что с точки зрения закона и всего остального дамочка имела полное право звонить шерифу и своему дружку адвокату. Но даже если ее действия были логичны и оправданы, ему от этого не легче. Осознание того, что все случившееся закономерно, не исцелило ни его израненного и покусанного тела, ни уязвленной гордости.
И тут Макбрайду в голову пришла отличная мысль. Он понял, что поможет ему обойти взаимную неприязнь и подобраться к женщине поближе. Ее чувство вины. Вот она идет через двор и несет ему нечто съедобное в качестве мирного дара. И выглядит при этом весьма пристыженной. Джаред бесцеремонно оборвал инструкции босса, бросив в трубку:
– Она идет сюда, не звони мне. – И отключил телефон.
Потом оглядел комнату. Та выглядела неприглядной и неуютной. Джаред даже не успел развести огонь в камине, так как все утро, пока дамочка была в больнице, занимался тем же, чем вчера ночью, – обшаривал ее дом. Кстати, продержали ее там довольно долго – наверняка не без участия этого местного аристократа и по совместительству ее дружка.
Вот и шаги на пороге. Взгляд Джареда заметался по комнате. Ему нужно что-то… Ага, вот оно! В подставке для зонтиков стояли три палки, оставленные, наверное, кем-то из прежних постояльцев. Джаред схватил палку, потом сдернул одеяло с кровати и рванулся к стулу. Когда раздался стук в дверь, Макбрайд был уже полностью готов к встрече: сидел у холодного камина, закутанный в одеяло, такое старое и пыльное, что глаза слезились. Поверх одеяла покоилась рука на перевязи. Палка стояла рядом.
