Сказано по-дружески, с участием, но я-то знаю, что за этим кроется. Расстегиваю пояс и протягиваю маленький футляр с вложенным свитком. С утра пораньше забежал в Канцелярию, и, надо сказать, ничуть не удивился, когда узнал, что в кабинете начальника теперь сидит гере Плумкис. Пару дней назад он бы и разговаривать со мной не стал, а сегодня не глядя поставил резолюцию на отпускной ордер. И даже не спросил, по какой это надобности гере переписчик собирается выезжать из города. Только понимающе закивал и закатил глаза, показывая куда-то наверх.
Так что с сегодняшнего дня я совершенно законно нахожусь в отпуске, о чем свидетельствует этот самый ордер с размашистой подписью в углу и расплывшейся красной печатью.
Десятник очень внимательно осмотрел бумагу, разве что на вкус не попробовал. Значительно посмотрел на меня, пожевал губами, и, возвращая, сказал:
- Счастливого пути, гере Рюмпель. Не опаздывайте.
- Ни в коем разе, гере десятник, уж будьте спокойны.
- И осторожнее в пути. Вы куда направляетесь, в Столицу?
- Да.
- Здесь дороги неспокойные. Ближе к Столице, ясное дело, тишь да гладь, а у нас, бывает, что и разбойнички попадаются... Вы, это... знаете, что... - десятник наклонился ко мне и заговорил громким шепотом, - вы, ежели что, не говорите, что из чиновников. Спокойнее будет.
Он выпрямился и сказал строго и громко:
- Хорошей дороги.
Я поблагодарил и вышел из города. Страж Ворот даже не посмотрел в мою сторону, его интересовали только желающие войти. И это хорошо, беседа с ним отбирает слишком много сил. Стражи и Ведуны умеют так копаться в голове, что люди выкладывают им даже то, что знали, но давным-давно забыли. Это, конечно, если не уметь разговаривать...
Дилижанс стоял чуть в стороне от дороги, на засыпанной желтым гравием площадке. На боку обшарпанной повозки красовался герб Владетеля - с недавних пор ездить в Столицу дозволялось только казенным перевозчикам. Надо сказать, путешествия стали безопаснее - только безумец мог рискнуть покуситься на имущество Владетеля.
Я оказался последним пассажиром. Заплатил кучеру две полновесные монеты, тот сразу же вскочил на козлы, и шестерка лошадей неторопливо повезла раскачивающийся рессорный дилижанс по извилистой дороге.
Эти имперские повозки, при внешней непритязательности, все-таки довольно удобные. Совсем недавно мне приходилось выезжать из города по служебной надобности на канцелярской бричке, тогда, после тряски на ухабах, которые по недоразумению называются дорогой, я чувствовал себя так, словно эта самая бричка меня несколько раз переехала. А здесь - совсем другое дело. Ход плавный, размеренный. Словом, одно удовольствие.
Кроме меня в дилижансе находились еще семь человек. Впереди, на удобных обитых бархатом креслах устроились два столичных торговца. Средней руки, судя по всему, по-настоящему богатые коммерсанты предпочитают снаряжать собственные караваны. Тем более, что сидящий чуть позади здоровяк, - явно телохранитель, нанятый в складчину. В Столице пошла новая мода на телохранителей, прошедших обучение в специальных школах, "почти как в Башне". Смешно, право... Тем не менее, путешественники на окраины земель Владетеля охотно выкладывают монеты за то, чтобы их сопровождал такой вот громила. Толку от него, случись что, никакого, зато уверенности придает. И к тому же, все видят, что ты - не какой-нибудь купчишка, а уважаемый торговец, чью персону оберегает такой могучий воин.
Рядом с телохранителем на диванчике разместились два молодых человека. Один - постарше, лет восемнадцати-девятнадцати, высокий длинноволосый парень, второй - совсем мальчишка, с детским наивным лицом и огромными глазами. Зайдя в дилижанс, он не снял головного платка, и тихонько примостился у стеночки.
Вместе со мной, на самых дешевых задних местах ехали два чиновника из Ратуши и известная всем в городе торговка лечебными настоями Каралла Брекк. Ее магазинчик так и назывался: "У Караллы". С чиновниками я не был близко знаком, мы только знали друг друга в лицо, и поэтому только сухо поздоровались, а вот с веселой травницей мы с удовольствием коротали время в приятной беседе. Гере Брекк - дама выдающихся во всех смыслах этого слова, начиная от внушительных размеров и заканчивая степенью влияния на мнение той части жителей нашего города, которая причисляет себя к "светскому" обществу. Как и положено уважающей себя даме, для поездки в Столицу она выбрала самые модные и изысканные наряды. К слову, на столичных улицах именно по таким нарядам можно безошибочно узнать провинциалок. Признаюсь, я до сих пор совершенно не был осведомлен о городской жизни. Но, благодаря любезной Каралле, этот пробел в знаниях полностью исчез. Итак, я узнал, что гере Бургомистр, точнее бывший Бургомистр, купил участок земли совсем рядом со Столицей, построил дом и поселил туда эту вертихвостку с подведенными глазами, что сидела у него в приемной. А сам каждую неделю ездит к ней на казенном экипаже. И это, когда его младшая дочь ждет второго ребенка... Надо было видеть физиономии чиновников, когда они услышали эти заявления. Бедняги. А что они могут сказать? Спорить со славной Караллой - себе дороже. Так что лучший вариант - притвориться спящим, что оба тотчас же и сделали.
После истории о веселых похождениях экс-Бургомистра, я узнал много чего интересного о бывшем Начальнике Канцелярии, о руководителях Коллегии Образования - "поверьте мне, гере Рюмпель - притон, истинный притон", и о многих других видных чиновниках нашего славного города. Единственным человеком, удостоившегося одобрительного отзыва всезнающей дамы, стал исполняющий обязанности Начальника Канцелярии гере Плумкис. "Это светлая голова, - поджав губы, заявила Каралла, - вы даже не представляете, гере Рюмпель, какой это человек". В этом она права. Пожалуй, я действительно не представляю, кто же такой Плумкис.
Торговцы на креслах недовольно оглядывались - Каралла не умела тихо разговаривать, и волей-неволей всем пассажирам приходилось слушать ее рассказы. Наконец, один из них что-то тихо сказал телохранителю, тот поднялся, и, пригнувшись, чтобы не задеть головой крышу дилижанса, подошел к нам.
- Прощения просим... так что, хозяин велит, чтобы потише... они отдыхать собираются.
Это была его ошибка. Возможно, если бы вопрос прозвучал несколько в несколько иной форме, то Каралла могла бы и пойти навстречу, но сейчас... Бедняга телохранитель краснел, бледнел и обливался потом, пока громогласная торговка объясняла, что она думает о нем, его хозяине и их ближайших родственниках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
