Коровам на этом пастбище тяжело вдвойне. Не только из-за того, что здесь практически бесполезно пастись, но ко всему прочему бессовестно зеленые акации со своими нежными перистыми листочками постоянно маячат у них перед глазами. Они такие завлекательные, такие манящие… Но между листьями торчат шипы длиной в несколько сантиметров, острые, точно иглы для инъекций, и препятствуют доступу к сочной зелени. Во время первой же попытки коровы расцарапают морды в кровь.
Шипы — испытанное средство против пастбищного скота: растительная колючая проволока. Но мух и растительных блох не удержит никакая проволока, а шипы не способны прогнать ни прожорливых жучков, ни гусениц. Система защиты у акаций располагается, как мы еще увидим, несколько глубже — буквально внутри шипов. И Мартин знает, как ее активировать (рис. 5).
Полые шипы акации служат убежищем для муравьиных личинок. Насекомые отвечают добром на добро — они защищают «свое» растение
Удостоверившись в том, что камера Брайана готова (ему не хотелось бы слишком часто повторять этот опыт), он склоняется над веткой акации, сильно дует на нее и несколько раз стучит по ветке пальцем. В общем, ничего особенного он не делает. Но реакция, которая за этим следует, весьма зрелищная. Внезапно куст акации словно просыпается: муравьи, куда ни глянь. Со всех сторон по коре, стеблям и листьям они устремляются к ботанику. Насекомые определили, в каком месте Мартин дотронулся до ветки, почуяли дыхание млекопитающего; теперь они рассредоточиваются, чтобы отбить неприятеля. Первые уже взобрались на руку исследователя — ползком с ближайшей ветки или даже упали сверху — и демонстрируют нам, почему их называют pseudomyrmex satanicus. Дьявольские муравьи запускают свои мандибулы в ладонь загорелой руки и — что намного больнее — подобно осам, втыкают в нее ядовитые жала.
Никто не хотел бы сейчас очутиться на месте Мартина. Но он стоически комментирует это:
— Профессиональный риск.
Вот как храбро муравьи защищают свою акацию.
Демонстрация этой защитной стратегии объясняет, почему перистые листочки акаций столь безупречны — никаких дырочек и объеденных краев. Ни одно насекомое не сможет использовать это растение в пищу — бдительные и агрессивные стражи явно против.
Идея, стоящая за такой оборонительной стратегией растений, кажется довольно-таки простой: пусть другие занимаются тем, чего не можешь сделать сам. Но легко сказать — трудно сделать. Каким же образом можно заставить муравьев встать на твою защиту? Как вынудить их рисковать головой, чтобы изгнать врага? Ведь он не желает им ничего плохого — просто хочет полакомиться зеленью, которая в любом случае не входит в меню этих насекомых. И как объяснить муравью, что ползучие растения тоже относятся к потенциальным врагам, к похитителям света, создающим тень своими листьями?
Мартин раздобыл для нас молодой росток фасоли в горшке. Он обвивался вокруг палочки, но уже перерос ее и ищет себе новый дом. Почему бы не выбрать акацию? Мы приносим фасоль в цветочном горшке на наше пастбище, устанавливаем ее рядом с веткой акации и подготавливаем камеру. Даже невооруженным глазом видно, как побег фасоли подбирается все ближе и ближе. Осталось всего лишь два-три миллиметра. Но уже сейчас, словно ему не терпится, один из муравьев перепрыгивает на усик фасоли. Он взволнованно бегает по стеблю и начинает ожесточенную битву против вьющегося растения. Муравей вгрызается в ткань фасоли, стремясь достать до проводящих путей. Брызжет сок — растение ранено. Не давая себе отдыха, муравей принимается за новое место. Но теперь он уже не один — подоспели другие стражи. Они тоже ведут себя бесцеремонно: многократно искусанная, фасоль прямо-таки истекает кровью и в течение нескольких минут вяло опадает, точно мокрый шнурок. Бесспорно, акация задействует своих кусачих охранников для борьбы не только с прожорливыми животными, но и с конкурентами из растительного мира. Даже у таких паразитов, как, например, повилика, нет никаких шансов.
И вновь возникает серьезный вопрос, всплывавший и ранее, — как акация мотивирует свое муравьиное войско? Что поддерживает интерес насекомых?
Шипы и нектар
Ответ оказался на удивление простым: маленькие муравьи рода псевдомирмекс (pseudomyrmex), достигающие всего трех миллиметров в длину, борются за выживание. Они защищают свой приплод, жизненное пространство, источник питания и жидкости. Все это они получают от растения с бесплатной доставкой на дом, и у них нет шансов добыть то же самое где-нибудь в другом месте. Так, акация готова предложить им хорошо защищенные детские комнатки в виде своих крепких, острых шипов. Несмотря на мощную пробивную способность, внутри они полые и просторные и даже хорошо увлажнены. Муравьиной матке нужно всего лишь прорезать маленькое отверстие, и вот уже открывается идеальное пространство для ее яиц и личинок. А еще насекомые могут в любое время забраться в защищенные от непогоды камеры — или создать новые «помещения». Потому что число шипов увеличивается по мере роста акации. Еще один повод ни в коем случае не подвергать опасности этот процесс.
У входа во внутреннюю часть шипа, недалеко от его кончика, кипит работа. Я пытаюсь выяснить, за кем же преимущество в этом узком проходе — за входящими или за выходящими, но не могу понять правила движения. Иногда так, а иногда — иначе, как получится. Но потом дело все же доходит до пробки. Один из муравьев притаскивает золотисто-желтый продолговатый сверток — в два раза больше его самого; оказывается, он слишком велик и не пролезает во входное отверстие. Несколько раз сверток наталкивается на края «двери», и в конце концов муравей, притащивший сверток, разворачивается и пятится задом, чтобы пролезть в отверстие, волоча за собой груз. Все уступают ему дорогу.
Служба доставки на самом деле жизненно важна. Речь идет о срочном «детском питании» — сахара, жиры и белки для личинок. Вот уже вносят следующий ослепительно желтый сверток. И это происходит у всех населенных шипов: муравьиный народ псевдомирмекс работает децентрализованно, разделившись на множество коммун-шипов. И соответственно столь же различны транспортные пути, по которым доставляются желтые пакеты с продовольствием. Но где они их берут? Где муравьи находят эти «питательные тельца», как Чарлз Дарвин окрестил их еще сто пятьдесят лет назад? Мартин становится на колени, чтобы получше все рассмотреть, затем показывает на молодую ветку акации, усеянную желтыми точками — сотнями питательных телец. Они сидят на кончиках перистых листочков, точно крошечные желтые плоды. Питательные тельца расположены аккуратно и аппетитно, словно акация устроила шведский стол, куда вот-вот придут гости.
