Я вообще котов люблю очень. Дома у нас всегда жили. Но у себя завести не могу. Раньше мой бывший истерики мне закатывал, аллергия у него, видите ли, на кошачью шерсть. Теперь вроде бы ничто не мешает - кроме моей работы. Я же домой только ночевать прихожу, зачем живое существо целый день одиночным заключением мучить? С моего восьмого этажа он через форточку гулять не пойдет...
А пока этот экстрасенс - приятель Меркулова - по офису ходит, можно и отдохнуть немножко. Перекурить, например. Хотя я практически не курю - так, легкие, ментоловые, две-три штучки в неделю. И то под настроение...
Юлия ушла в бункер, там и архив наш тоже, - папку Ирэн Гончаровой искать, а я бездумно слонялась по офису, ножки разминала, благо посетителей не было.
Рабочий день благополучно заканчивался. Хлопнула дверь в офисе напротив - они в семь шабашат. Значит, и нам домой скоро... А Колесников что-то не появился. Ну и не надо. Начнет ныть, почему я его к Юльке переправила...
Дело "Ирэн" я к себе в стол положила. Завтра посмотрю на свежую голову.
Слышно было, как Галка с Лавруком опечатывают сейф и переругиваются что-то наши замки шалят, те самые, которые никогда не ломаются.
В воздухе явно витало настроение выходного дня. Юлька жаловалась Вале, что ребенок все время вялый. Та советовала созвониться с педиатром и дала телефон своей бывшей сотрудницы. Анечка мечтала увильнуть от генеральной уборки дома - её приятели на вылазку звали, а матушка борьбу за чистоту затеяла.
Я переводила Сереже аннотацию нового корма для котов - у нашего Шварца хорошо только с техническим английским, а животное, понятно, надо не файлами и схемами, а белком да витаминами кормить.
Бездельничали, в общем...
Наконец зарубежная ныне станция "Маяк" пропищала восемь вечера. Пора домой. И мы поодиночке стали выползать из опостылевшего за день офиса.
Глава 14
Июньский вечер
Хоть и выходили из офиса поодиночке, но у подъезда все равно все встретились. Шеф сажает в машину девчонок - Галка почти рядом с Лавруком на Новоалексеевке живет, а Анечке лестно два квартала прокатиться. Новоалексеевка - это у нас в городе спальня такая, тысяч на двести народа.
Валентина давала Юльке последние указания. Серега журавлиными шагами удалялся в сторону метро. Я поправила ремешок на туфле: что-то натирать стал. Или просто ноги за день устали.
В этот самый момент за спиной раздался голос:
- Добрый вечер, Анна Георгиевна!
Ничего себе! Я в позе номер шесть, перекореженная вся, а он "добрый вечер" говорит. Но теряться в моем возрасте уже как-то неприлично.
- Здравствуйте, Вадим Андреич! Что же вы поздно так?
- Да вот, раньше не отпустили.
- Жаль.
- И мне. А что, сейчас нельзя ваши каталоги полистать?
А в два часа ночи не хочешь? Ну, такого у меня ещё не было, чтобы под подъездом караулили!
- Извините, Вадим Андреич, но наша информация - это наш хлеб. Поэтому каталоги мы из офиса не выносим - не полагается.
- Я понимаю, ноу-хау.
- Вроде того.
- Ну тогда разрешите мне вас хоть до дому проводить, раз уж побеспокоил зря.
Проводить - это хорошо. Меня давненько никто не провожал. Опять же, будет на кого сумку повесить. И хихикнула сама себе - чего выделываешься? Ведь он-то именно для этого пришел, а не в чужие фото пялиться. Большая уже, понимать должна.
- Спасибо, Вадим Андреич, проводите.
И какой прекрасный повод, чтобы не стирать весь вечер! У меня уже много лет так: пятница - стирка, суббота - закупки и уборка... А по натуре я лодырюжка, поэтому стараюсь от обязательной программы хоть на день, а увильнуть.
Я с чистой душой отдала Колесникову свой пакет. Сегодня он был особенно тяжелым - Валюша книжки вернула. Она фантастику очень любит и глотает просто тоннами. Вот эти тонны я и волокла бы сейчас домой на себе, если б носильщик не подвернулся.
Я усмехнулась.
- Ну, Дима, что же мы стоим? Пошли?
- Вы в метро собрались? - спросил он, видя, что я повернула влево.
- Да.
- А, может быть, пешочком пройдемся? Хоть немного... Вечер сегодня какой!
Вечер был чудесный - это правда. Из скверика по соседству доносился запах акации - поздновато в этом году расцвела, наверное, прохладно ей было. Темнеть ещё не собиралось, но у метро уже зажглись фонари. Воздух становился чуть прохладнее, однако от домов и асфальта ощутимо лучился жар, накопленный за целый день.
Идти мне было приятно. Во-первых, без сумок все-таки, а во-вторых, не одна...
- Ну, Вадим Андреич, как развлекать будете?
- Да вот, подумал было вас к себе позвать... Обещал же показать, как из хрущевки что-то жилое сделать можно. Но...
- И правильно. Не пойду я к вам - не хочу. Сами же сказали - вечер хороший.
- Воля ваша. Тогда через Сад пройдемся - подышим. А там я вас в центре и на метро посажу...
- Согласна.
- Знаете, Анна Георгиевна, только давайте о работе не говорить. Я устал за целый день, вы тоже...
- Хорошо, не будем.
Он прав - чего о ней в свободное время говорить...
- Давайте, Анна Георгиевна, я вам лучше о рыбалке расскажу.
- Почему? Почему именно о рыбалке?
- Очень люблю рыбку ловить.
Ну, это пожалуйста. Я люблю слушать, когда говорят о любимом деле. Особенно, если самой помолчать можно.
Вышли на площадь. Она у нас большая и довольно красивая. Какая-то там в мире и Европе по размерам. Посередине - памятник социалистических времен. Смотрит на бывший обком, а рукой (без кепки, правда) на парковый сортир указывает.
Парк тоже неплохой - его Садом у нас называют. Рядом - университет. И биологи тут периодически всякие шедевры высаживают - упражняются. Получается довольно красиво.
Площадь брусчаткой выложена, на каблуках по ней идти - сплошная мука.
- Анна Георгиевна, обопритесь на мою руку, тяжело идти ведь...
- Спасибо. И знаете что, зовите вы меня попроще - не в департаменте же.
- С удовольствием. А как вас называют: Аней или Нюсей?
- Вообще-то Асей. Но за Нюсю спасибо. Все же не Нюра.
- Не стоит благодарности. А я - Дима.
- Я помню.
Вечерами в Саду довольно многолюдно - гуляют, сидят в кафе - пиво пьют или чего покрепче... Музыка играет, красота...
- Слушайте, Ася, я за целый день проголодался, как собака. Да и вы, подозреваю, тоже - двенадцать часов на одном кофе не высидишь.
- Нет, не очень...
- Давайте в "Хрусталь" зайдем...
- Не хочу - душно.
Знаю я вашего брата: ужин в ресторане вы воспринимаете какключик к спальне.
- А мы на веранде останемся. Мороженого съедим, может...
"Хрусталь" в нашем городе - заведение знаменитое. Первый кооперативный кабак. Мороженое там - закачаешься, сортов тридцать. И десерты всякие, и салаты фруктовые - рай для женщины, одним словом.
- Уговорили, Дима. Против мороженого устоять не могу. Только вы о рыбалке своей ещё ни слова не сказали.
- Успею еще.
Он нашел столик на веранде, усадил меня, свалил все сумки и исчез где-то у стойки. Я сидела спиной, но повернуться не возникало ни малейшего желания. Пусть делает, что хочет - большой мальчик. А я посижу - сто лет уже нигде не была.
Появилось у меня пока только одно желание - снять надоевшие за день туфли. И с колоссальным удовольствием я вылезла из кожаных лодочек. Только теперь почувствовала, как устали ноги.
- Ася, чего вы хотите на сладкое?
Братец Колесников, откуда такие замашки? Я-то думала, что съедим по разноцветному мороженому и по домам разойдемся, а у него, оказывается, грандиозные замыслы. Напору столько, словно не химиком был, а танкистом! Ну и ладно, злоупотребим... И я высказала свою давнюю мечту:
- Наполеон хочу...
Глаза у меня полуприкрыты и поворачиваться не хочется. Кути, как хочешь, Вадим Андреич...
- Знаете, Ася, вы сейчас на лису похожи, которая на солнышке греется...
И этот туда же! Ну что мне со своей мастью делать? В вузе красилась в брюнетку. Но ни веснушки, ни глаза спрятать я не могу. В группе все уважительно Патрикеевной звали. А бывший мой - так тот даже Рыжей Мордой... А, пусть. Да, рыжая.
- За сравнение спасибо, уважили. Только греюсь-то я под луной. А где обещанное мороженое?
- Сейчас принесут.
Ого, как барственно! Я кивнула: хорошо, мол. А Дима тем временем действительно начал рассказывать о рыбалке. О голавле с вот такой глоткой, "как метро". Как ужик через реку плавает. Как его одна плотичка гоняла, шестнадцать раз он закидывал в одно окошко между кувшинками, пока вытащил (а я-то думала, эти рыбаки закинут свои удочки и ждут часами, что приплывет, - а тут, выходит, есть какое-то единоборство!). Потом о лягушечках вспомнил, о том, что зрачки у них, оказывается, не вертикальные, а горизонтальные, как у козы...
Слушала я его с удовольствием. Мужчины всегда о любимом деле говорят интересно, образно. Смотрю я - а глаза Димины-то вовсе не темно-серые, а серо-голубые. Лицо оживилось и стал он лет на пять моложе. Нет, все-таки Марлен Дитрих была умной женщиной, это она открыла, что "мужчина никогда не бывает в лучшем настроении, чем когда говорит о себе". Ну, будем справедливы, этот все же не напрямую о себе...
