Всё, однако, пришло к общему знаменателю ранним вечером. Как раз, когда я смог отвязаться от вечного двигателя, именуемого Су. Я действительно стал уставать. Не уверен точно, сколько прошло времени с моего последнего грубого пробуждения, но по ощущениям отдыхом и не пахло. По ощущениям моего тела меня разбудили в час ночи.
Я сумел скрыться от малолетнего ужаса и поискать место, чтобы немного отдохнуть. Возможно, я смог бы это сделать на одном из деревьев вокруг дома, или в любом другом достаточно отдалённом месте.
Жизнь несправедлива, особенно здесь. Я только собрался соснуть, но мне не дали. Будто заводной демон, на веранде появилась Мотоко, решительная, как никогда, со страстным желанием во взгляде получить реванш здесь и сейчас. Заметив меня, она направилась прямо ко мне, не обращая внимания на препятствия и буравя меня взглядом. Господи, только не снова! Когда через эту толстую черепушку дойдёт, что я не собираюсь драться?
Одни только мысли об этом уже раздражали меня. А когда я раздражен, то просыпается мой злобный внутренний ирландец.
— Я вызы... — начала Мотоко, но я резко её перебил.
-Ты вызываешь меня, — сказал я. — ОПЯТЬ.
— Так, ты будешь драться? — спросила она с неуверенной ухмылкой.
Всё, я сдаюсь. Я слишком устал повторять одно и то же. Это всё равно, что общаться с ребятами на работе. БЛА-БЛА-БЛА! Я просто дам ей подраться со мной. Она меня уделает за две секунды и оставит в покое, а потом я снова выдую четыре кварты воды и найду прохладное место, чтобы расслабиться.
— Хорошо, — ответил я. — Я принимаю твой вызов.
Лицо младшей Аоямы засветилась как свечка, а потом на него выползла решительная ухмылка. Как будто у хищника, увидевшего что жертва замедляется.
Мотоко бросила мне давешний боккен. Я не смог его поймать и мне пришлось наклоняться, чтобы поймать его. Единственной хорошей вещью во всём этом было то, что я чувствовал себя лишь чуть плоховато, будто начал упражнения, забыв про растяжку. Господи, эти наниты творят чудеса...
Когда я встал, я заметил, что Мотоко затупила свою реплику. Она что, так заботится о честности боя, что намерена использовать (тупой) клинок?
Как бы то ни было, схватка началась. Я взял оружие на манер штыка и ждал.
Часть моего мозга вдруг заинтересовалась. Я сейчас участвовал в классической преддуэльной паузе. Но вместо того, чтобы обдумывать мою следующую атаку, мой мозг думал о самой паузе. Зачем она нужна? Дайте подумать, невероятная тишина, легкий порыв ветра, и что-то на самом, самом краю взгляда.
Я, наверное, пропустил сигнал к началу, потому как Мотоко уже без оглядки неслась на меня с боевым кличем и воздетым клинком, прямо как утром.
И прямо как утром, я ответил в той же манере. Я блокировал. Один удар. Второй. Третий. И тут она меня переиграла. Я уже видел, куда идёт удар после третьего блока, но не успевал ничего предпринять.
Ну и чёрт с ним. По крайней мере я высплюсь после того как меня отмутузят.
Закрыв глаза, я ждал удара. И ждал
И ждал
И ждал.
Открыв один глаз, я увидел своё отражение в клинке Мотоко, находящимся в дюйме от моего лица. Неплохая полировка. Хотелось бы чтобы мои реплики тоже были такими чистыми.
— Почему? — выдавила Мотоко сквозь стиснутые зубы.
Что почему? Почему небо голубое? Не знаю, мой мозг отказывается работать, когда я уставший.
— ПОЧЕМУ? — засопела она, убирая клинок от меня. — ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ОТБИВАЕШЬСЯ?
Разве это не очевидно, Мотоко, дорогая? Или этот удушающий убил больше мозговых клеток, чем я думал? О и да, наконец-то понимание... Ну почему этого не случилось раньше?
— ПОЧЕМУ ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ НАДО МНОЙ!?— с яростью выплюнула она, и её лицо покраснело.
Мой усталый, ударившийся в сарказм мозг выбрал именно этот момент, чтобы попытаться спасти мою жопу способом, который я никогда бы не применил, будь я не таким уставшим, так как посчитал бы его идиотским. Я ответил на вопрос.
— Потому что ты ведёшь себя как ребёнок!
Мотоко замерла, будто вморозившись в лёд; её лицо пребывало в состоянии абсолютного шока от моего кристально ясного ответа. Как только я осознал, что я сказал, я понял, что мне конец точно. Лицо Мотоко всё же восстановило её яростный румянец, когда мозг-таки обработал всю полученную информацию.
-Я НЕ РЕБЁНОК! — зарычала она и бросилась на меня.
Я внутренне сглотнул, поворачиваясь чтобы увернуться от её неуклюжего замаха.
— Тогда зачем ты столько раз пыталась начать этот глупый бой? — спросил я, в отчаянии пытаясь воздействовать на неё логикой.
— ЧТОБЫ Я СМОГЛА ЧЕСТНО ОДОЛЕТЬ ТЕБЯ! — выкрикнула она, ударяя точку, где я только что был.
— ТОГДА ПОЧЕМУ ТЫ НЕ БИЛА МЕНЯ, КОГДА Я ДАВАЛ ТЕБЕ ШАНС!?— спросил я пригибаясь и сбегая от неё под прикрытие дерева.
— ВСЁ НЕ ТАК ПРОСТО! — Мотоко пыталась обойти дерево по кругу, но я следил чтобы оно нас разделяло.
— ЕСЛИ ВСЁ ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ, ЭТО ВЛОЖИТЬ ОРУЖИЕ В МОИ РУКИ КАК ОПРАВДАНИЕ ЧТОБЫ МЕНЯ ПОБИТЬ — начал я. — ТОГДА ТЫ ПРОСТО ЗАДИРА!
Всё, я перешел черту. В этот момент я понял, что мне конец. Мотоко перестала гоняться за мной вокруг дерева, она просто стояла, и её била крупная дрожь, ярость вперемешку с другими эмоциями обосновалась на её лице, когда я выглянул из укрытия. А потом она подняла реплику катаны над головой. Немедленно каждый мускул на моём теле напрягся.
— ZAN-MA-KEN
Дерьмо, ДЕРЬМО!
— NI-NO-TACHI!!!!
Почему она НАСТОЛЬКО темпераментна!— я прохрипел это на английском, в тот момент как всеми силами пытался уйти с линии атаки. Невероятной силы удар превратил то, что ещё недавно было сосной, в кучу щепок и деревянной шрапнели, от которой я увернулся только потому, что сила удара направила её по траектории, напоминающей узкий конус.
Я ударился о землю и покатился, пытаясь встать на ноги, ожидая, что Мотоко попрёт на меня, прямо как в Postal. Я только что задел её честь и то маленькое чувство собственного достоинства, что у неё было. Она не будет удовлетворена, пока я не умру. Но в произведениях такого жанра подобные порывы никогда не доходят до крайности, так что я собирался спасать свою жизнь без всякой определённой причины.
Младшая Аояма всё ещё смотрела на бывшую сосну, она была раздавлена и на взводе, дыхание было отрывистым, слёзы ручьём текли из глаз.
Погодите, она ПЛАКАЛА?
Я ведь не нажимал на все её кнопки ТАК хорошо. Правда?
О, я люблю выводить людей из себя время от времени. А кто не любит временами подкалывать других? Я, конечно, могу подвергнуть свою жизнь глупому риску, не намеренно, естественно. Но заставлять кого-то плакать... Я не садист. Я не получаю удовольствия, когда человек, а тем более девушка плачет. Это заставляет меня чувствовать себя ужасным человеком.
Мотоко опустилась на колени, её реплика упиралась в землю.
— Почему, — рыдала она. — Почему?
Тут что то щёлкнуло у меня в голове. Из того, что я знал о Мотоко, был у неё как у персонажа гипертрофированный компонент, и заключался он в том, что в состоянии депрессии она могла легко устроить себе сепуку. Я действительно не мог представить кого то НАСТОЛЬКО эмо в реальной жизни, но, встав на ноги, я смог увидеть серебристую вспышку от ритуального ножа, когда она достала его из какого-то кармана и обнажила его.
— Я плохая, — сказала она, готовясь выпустить себе кишки. Я в секунду сократил дистанцию, упав и выхватив этот проклятый нож из её рук так быстро, как только мог. В отличии от реплики, нож с бамбуковой рукоятью был острым как бритва.
Выхватить его у Мотоко было легче, чем я ожидал. Её воля в данный момент была сломана. Настолько, что ей не хватало сил держаться за него. Я отобрал его, убрал в карман маленькое ритуальное оружие, а потом встал перед выбором, что же мне делать с эмо-токо. Я не мог просто так её оставить в таком состоянии. Но не мог же я её просто поцеловать, чтобы привести в чувство... Кроме того, если я попробую что-то, включающее поцелуи, мой жизненный путь очень быстро и жестоко прервётся. В Японском есть слово, для обозначения всего этого бедлама, по-моему оно звучит как "Моэ". Не придумав ничего лучше, чем откинуться на спину и уставиться в небо, Мотоко продолжала всхлипывать ещё несколько минут, прежде чем затихнуть.
— Зачем? — начала она издалека. — Зачем ты не дал мне доказать себе?
Я повернул голову почти засыпая чёрт.
— Тебе не нужно, — указал я. — Ты бы убила меня. Я никудышный боец.
Мотоко хмыкнула, но выглядела сконфуженной.
— Но ты победил меня, — продолжила она. Должен был победить. Конечно победил, ведь это было причиной всего этого фиаско.
— Мне надирали задницу, пока я не применил простейший удушающий захват, — ответил я, как на занятиях. — Думаю, мне повезло что я жив. Zan-ma-ken убил бы меня.
Тишина длилась дольше и я почти заснул, когда меня снова прервали.
