момента хранившая молчание.
– Оборотни вовсе не обязательно тупые чудовища, – ответил я, прикрывая ладонями слабый огонек. Ага, вроде занялось!
– А откуда ты его знаешь?
– Воевали вместе.
– С кем воевали?
Я покосился на нее через плечо и ответил правду:
– С людьми.
– Погоди! – Эсси придвинулась ближе и заглянула мне в глаза. – Но ты ведь тоже человек! Странный, но не настолько, как Хадрисс! О чем же ты говоришь?
– Пойду коня напою, – сказал я громко, взял Везунчика под уздцы и повел прочь. – Золот, за огнем смотри! Погаснет – сам разжигать будешь!
– Ты не хочешь, чтобы они слышали? – спросила Эсси.
– Потрясающая догадка. Тебе бы в прорицательницы податься, цены б не было.
– Не смейся! Я ведь ничего не знаю о том, что тут творилось все эти годы…
Я промолчал и не произнес ни слова до тех пор, пока мы не добрались до ручья.
– Эсси, – сказал я наконец. – В твое время о смертознаях слыхали?
– Конечно, – ответила она удивленно. – Они с дальнего юга, их много было, и с ними все время воевали. Я даже могу вспомнить, с кем именно и когда. Ну, у нас их не бывало, только вербовщики часто появлялись, искали солдат, но никто не хотел идти. Говорили, в армиях смертознаев не только люди, там чудовища всякие и… – Она осеклась. – Север…
– Ну, продолжай, – подбодрил я, – ты все верно рассказываешь.
– Там были такие, как Хадрисс? – тихо спросила она. – И… ты тоже? Тоже пошел в такую армию?
Я кивнул.
– Но зачем?! – воскликнула она.
– Так получилось, – уклончиво ответил я. – Я был… так, серединка на половинку. То ли простой бандит, то ли наемник. А смертознай платил отменно. Попробовал бы не платить, у него бы половина войска разбежалась от его же собственных мертвяков!
– То есть?..
– Ну, мертвецов ходячих, – пояснил я. – Я ими командовал, кстати, потому что небрезгливый уродился. А Хадрисс… По правде, не знаю, чего его туда понесло. То ли на родине места не нашлось, то ли славы захотел, то ли повоевать всласть решил… Он никогда толком не рассказывал. Но вот – пришел, стал служить. А уйти… Уйти, Эсси, было не так-то просто.
– Потому что смертознаи – колдуны, – сказала она полувопросительно.
– И поэтому тоже.
– Они клятву брали? Или заколдовывали?
– По-разному. Неважно… Я не слишком хорошо знаю, что творилось в твое время, – солгал я, – могу сказать только, что случилось теперь. Перебили смертознаев, и никакое колдовство им не помогло. У противника ведь тоже колдуны были, да и войско собрали большое… Наш с Хадриссом хозяин оказался последним, он в сражении погиб. Ну а мы, кто уцелел, попрятались. Сама понимаешь…
– Если кто-то узнает, чьей ты армии солдат, тебя убьют, – серьезно сказала она. – И Хадрисса убьют.
– Его в первую очередь, – спокойно произнес я. – Он же оборотень. Их и так-то всегда боялись, а уж смертознаева слугу тут же прикончат. Ты же его видела, ему не так просто за обычного человека сойти, вот и прячется по лесам…
– Да и ты на обычного человека, – передразнила Эсси, – не очень похож! Что лицом, что речью!
– Я родом из других краев, – терпеливо напомнил я. – Но ты права, мне тоже лучше не показываться. Пересижу где-нибудь, пока все не затихнет… Наверно, пару лет точно выждать придется: у хозяина было много нечисти, и вся она разбежалась, как он концы отдал. Долго еще ловить будут!
– А что потом? – спросила она.
– Всегда хотел посмотреть мир, – честно ответил я. – Потому и из дому ушел. Но как-то не заладилось, я все больше какие-то логова да дороги видел. Может, теперь что получится…
– Это хорошо, – серьезно сказала Эсси. – Я тоже хочу побывать в чужих краях. Я ведь никогда не покидала Ольсию! Удивительно, Север… Вот уж не думала, что моя мечта может сбыться вот так!
– И тебя нисколько не беспокоит, что я служил смертознаю, зловредному колдуну? – поинтересовался я.
– Если ты наемник, для тебя нормально служить тому, кто больше заплатил, – хладнокровно ответила она. – Ты ведь сам не колдун? Нет? Ну вот! Да и все равно бояться мне нечего, я уже умерла, если ты не забыл.
– То-то ты от Хадрисса шарахалась!
– Ну, – смутилась Эсси, – я не ожидала такого… Но он в чем-то даже симпатичный, разве нет?
– Ага, – ответил я и не стал рассказывать о том, каков оборотень в бою. Незачем юным девушкам о таком слушать. – Пойдем-ка обратно, пока те двое костер не проворонили…
Как ни странно, Золот вполне справлялся с ролью кострового. Видно, ему доводилось и под дождем поддерживать огонь. Может, на охоте бывал? Или в походе? Кто его разберет! С виду-то мальчишка мальчишкой…
Расспрашивать его, впрочем, я не собирался. Тем более тут и Хадрисс подошел. Встряхнулся как собака и уселся у костра.
– Вообще-то бабам положено готовить, – сообщил он, поглядев на Злату. Та только съежилась под двумя плащами. – Но тут, вижу, случай не тот. Испортит хорошую еду! Дай-ка, Север, я сам… Сколько помню, у тебя все время горелые подметки получались!
Он врал напропалую: я никогда ничего при нем не готовил, и уж тем более нам не доводилось вечерять у одного костра. Однако не могу не отметить, ложь оказалась удачной: уже и Злата перестала дрожать, и Золот вьюном вился вокруг громадного Хадрисса – то подай, это принеси… хорошо, у меня соли немного было, таскал с собой по старой привычке. Мертвяки сильно ее не любят отчего-то. Если совсем уж наглый привяжется, можно ему в гадкую рожу сыпануть. Ненадолго, но отстанет.
Не знаю, отчего так, да и сам хозяин, по-моему, не знал. Это у его предков надо было спрашивать, но где теперь те предки… Надеюсь, сидят во владениях Великого Нижнего у холодной золы давно прогоревшего костра!
Я же занялся Везунчиком: чистить его было нечем, разве что пучком прошлогодней травы обтереть, но и то ладно. Сбруя вся мокрая, и не просушишь ведь толком, а попону хоть выжимай! И как его завтра седлать? Хотя если верхом все равно никто не едет, можно и обойтись. А седло вон Хадрисс на плечо закинет. Он такого веса и не заметит…
Я воровато оглянулся, вынул припрятанный сухарь и сунул Везунчику. Тот живо схрупал угощение и ласково фыркнул мне в лицо, негодяй.
Дождь понемногу перестал.
«Если повезет, завтра развиднеется», – подумал я, поглядев на далекое серое небо над верхушками голых деревьев.
Ан нет, не совсем голых, они уже подернулись зеленоватой дымкой, теперь я отчетливо это видел!
– Хорошо! – сказал я вслух, почесал в затылке и выудил из волос какой-то сучок.
