Но так как тогда была пятница, то иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их. Итак, пришли воины, и у первого перебили голени и у другого, распятого с Ним. Но придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у него голени, но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекли кровь и вода.
Крест, гвозди и копье — орудия распятия Христа — были сохранены христианами и свято чтимы. Первым прекратил свое существование крест. Разделенный на множество мелких частиц, он был в IV веке, после принятия Римом христианства, распространен по всем приходам империи. А вот гвоздям и копью повезло больше; дробить на кусочки их никто не стал.
Впрочем интересует нас в данном случае именно копье…
Вернемся к нашему центуриону Лонгину. В переводе с латыни его имя означает «длинный». Люди высокого роста вообще чрезвычайно ценились в римской армии. Стандартный римский командир, он не выделялся ничем особенным. Однако после распятия, если верить евангельским текстам, превратился в ревностного христианина. В Евангелии от Матфея сказано:
Центурион же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение (в момент смерти Спасителя на Кресте. — Прим. авт.) и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий.
После испытанного душевного потрясения центурион стал одним из лидеров христианской общины. Свое копье он сохранил в качестве реликвии. Лонгин много проповедовал и в конечном счете обрел дар исцелять людей от глазных болезней. Сегодня он канонизирован Церковью. А как же его копье?
Сначала мы видим его среди христианских реликвий в Риме. Но Римская империя быстро пала, и следы копья теряются на несколько веков. Возможно, оно хранилось в одном из множества монастырей, которые были в бурлящей Европе единственным — пусть зачастую и призрачным — оплотом стабильности. Но как только все более или менее успокоилось, копье вновь дает знать о своем существовании.
В X веке оно под названием «Святое Копье» фигурирует в списке реликвий, принадлежащих германскому императору Отгону Великому. Согласно легенде, ранее оно принадлежало самому Карлу Великому, который, в свою очередь, получил его из рук римского папы в качестве благодарности за освобождение Рима от варваров. Описание копья доказывает, что речь идет именно о том предмете, который видел в Хофбурге Гитлер. Впоследствии копье переходит из рук в руки и используется при коронации императоров. Так, на средневековой миниатюре мы видим Генриха II, который держит копье в момент возложения на него императорской короны.
Однако затем происходит нечто непонятное. Святое Копье почему-то время от времени называют копьем святого Маврикия. Путаница? Судя по всему, нет. Святой Маврикий — это, как и Лонгин, римский солдат, христианин, пострадавший в эпоху гонений в IV веке. Его вместе с множеством единоверцев предали мучительной казни. Согласно легенде, перед смертью Маврикий успел бросить копье, которое, описав совершенно немыслимую траекторию в виде креста, вонзилось в горло императорского легата, командовавшего уничтожением христиан. С тех пор копье считалось реликвией, дарующей победу над врагами. Оно принадлежало сначала представителям Бургундского дома, а затем попало к германским императорам. И началась путаница. Сначала все прекрасно понимали, что речь идет о совершенно другом копье. Но после того как будущий император Оттон Великий взял его с собой в поход против венгров и разгромил последних в битве на Лехе в день памяти святого Лонгина, оно получило дополнительное прозвище — «копье Лонгина». Прошло совсем немного времени, и его владельцы стали утверждать, что в их руках — то самое копье, которое пронзило сердце Христа.
В XIII веке копье попадает в руки династии Габсбургов — не самых влиятельных и сильных германских князей. С этого момента начинается стремительное возвышение их рода. По совершенно необъяснимой причине Рудольф Габсбург вскоре избирается германским императором; затем под власть Австрии добровольно переходят Чехия и Венгрия. Спустя три века после обретения Копья Судьбы — так теперь стала называться реликвия — Габсбурги едва не превратились в полновластных хозяев всей Европы. Карл V, германский император, был одновременно и испанским королем, Казалось, еще один рывок — и вместо нескольких крупных государств возникнет единая империя.
Рывка не случилось: слишком сильным было объективное противодействие подобным планам. Однако на протяжении столетий род Габсбургов, когда-то захудалый и никому не известный, являлся хозяином одной из великих держав Европы. Не благодаря ли Копью Судьбы? Гитлер хотел это выяснить на собственном опыте.
Мечта фюрера осуществилась 12 марта 1938 года. Германские войска, сосредоточенные в Баварии, ринулись через границу. Нет, это не было войной. Австрийское руководство подчинилось ультиматуму из Берлина: Австрия должна войти в состав рейха. Собственно говоря, об этом мечтали многие австрийцы, и немецкие танковые колонны повсюду встречали с цветами. Произошел так называемый аншлюс.
Первыми из крупных нацистских функционеров в Вену прибыли Гиммлер, Гесс и Шелленберг. А на следующий день, 13 марта, в бывшую столицу величественно въехал Гитлер. С трудом скрывая нетерпение, он дождался конца торжественных церемоний и отправился в Хофбург, где его дожидалось заветное копье. У входа в музей стояли Сиверс и Кальтенбруннер, глава австрийских СС. Оба они прибыли к Хофбургу за несколько дней до аншлюса, их задачей было стеречь копье как зеницу ока. Со своей задачей оба деятеля вполне справились — когда полиция попыталась взять музей под контроль, там уже находились готовые стоять насмерть автоматчики. На штурм полицейские не пошли, а осада в связи с аншлюсом продлилась недолго.
Гитлер долго стоял в молчании перед копьем. А потом отдал распоряжение доставить его в Нюрнберг. Почему же не в штаб-квартиру «Аненэрбе»? На это нашлись свои причины.
Гиммлер, рейхсфюрер СС, которому подчинялось в том числе и «Наследие предков», с удовольствием взял бы реликвию себе. Он тоже был наслышан о мистических свойствах древнего артефакта, якобы способного полностью изменить судьбу его владельца. Но Гитлер был не менее сильно заинтересован в копье — и рейхсфюреру СС пришлось довольствоваться копией, которую установили в замке Вевельсбург. Впрочем, определенное время ходили слухи — судя по всему, ложные, — что пронырливому Гиммлеру удалось-таки поменять местами копию и оригинал.
Передача копья была юридически оформлена как дар Австрии своему новому фюреру. Усилиями специалистов Министерства пропаганды этот акт был широко разрекламирован. Копье отправилось в Нюрнберг — столицу нацистского движения, где было помещено в церковь Святой Екатерины. Главным хранителем копья был назначен обербургомистр Нюрнберга Вилли Либель: человек, которому поручалось организовывать все партийные праздники. 13 октября 1938 года Копье Судьбы оказалось в своем новом обиталище.
Этот день был объявлен в Германии общенациональным праздником. На вокзале собралась огромная толпа, чтобы увидеть прибытие поезда. Войска образовали живую ограду на пути от вокзала до церкви Святой Екатерины, по которому бронированные машины везли императорские сокровища. Такой праздник планировалось повторять ежегодно, однако реализовать это не получилось — в 1939 году началась война, и всем стало не до шумных торжеств.
С началом войны по приказу Гитлера были изготовлены несколько копий священного оружия. Они были расположены в древних орденских замках на границах Германии, а потом, по мере захвата чужих территорий вермахтом, распространялись по всей Европе. Считалось, что эти «клоны» Копья Судьбы помогут защитить границы «тысячелетнего рейха» от врагов.
Не помогли. Может быть, потому что копии снимались не с настоящего копья Лонгина?
Честно говоря, я сам изначально до конца не был уверен в том, что копье Маврикия и копье Лонгина — не один и тот же артефакт. Уж слишком много было указаний на то, что речь идет об одном предмете. Однако несколько довольно странных фактов заставили меня насторожиться.
Во-первых, Святое Копье упоминается среди реликвий христианской общины только в самый ранний период ее существования. И снова «всплывает» лишь в IV веке — уже после истории с Маврикием. Оказывается, мы не в состоянии выстроить непрерывную цепочку фактов. Конечно, вполне возможно, что копье три века пролежало в каком-то тайнике, чтобы его не уничтожили язычники. Но ведь крест и гвозди почитались чуть ли не открыто! С чего бы это такое пристальное внимание именно к копью?
Лишь потом, внимательно изучив древние тексты, я заметил весьма интересный факт: копье никогда не было собственностью христианской общины. Оно оставалось у Лонгина. То есть пока Лонгин был в общине, оно находилось с ним. Потом вместе с ним и «ушло». Только куда?
