— Зачем вы пришли? — ещё более дурацкий вопрос придумать не могла?!
— Где я сказал тебе меня ждать? — наступал он на меня.
«Держись, Дамира!»
45
— У меня дела! — отвела взгляд от его злобного лица.
— Я вижу! Ты ведь не думала, что я дам тебе уйти? — нет, не думала. — А я ведь пришёл с миром, Дамира, — сомневаюсь. Такие, как он, как Вадим, не знают, что такое мир.
— Что вам нужно? — собрала всю смелость в кулак.
— Ты сама прекрасно знаешь, что!
— Я всё сказала ещё там, в аудитории, — Олег без приглашения прошёл в гостиную и сел на диван накинув ногу на ногу. — Сядь!
Его тон и пронзительный взгляд не давал возможности ослушаться. Если я не смогу взять себя в руки и сопротивляться, то скоро буду, как собачка прыгать и лапу давать. Села напротив него в кресло с гордо поднятой головой, хоть внутрь был ураган.
— Я дам тебе возможность в последний раз ответить. О каком ребёнке шла речь? — знает! По глазам вижу, что всё уже пронюхал.
— Уверена, что вы уже всё узнали. Зачем тогда спрашиваете? — хочет свою власть показать?!
— Я хочу, чтобы ты лично мне это сказала, — какой же …
— Любите людьми играть?
— Не люблю, когда меня за идиота держат, — подался вперёд, и я невольно вжалась в кресло. — Ребёнок мой? — низким и угрожающим голосом спросил он.
— Нет!
— Я предупредил тебя не врать мне, — плевать. Не отдам!
— Мне всё равно. Вы не имеете права ворваться в мой дом и что-то требовать. И вне стен школы вы мне никто, так что попрошу на выход, — встала с места и, несмотря на него, указала на дверь.
Олег в одно мгновение оказался возле меня, больно стиснул пальцами мои скулы и заставил посмотреть ему в глаза.
— Мою дочь не будет воспитывать проститутка, — сжала кулаки, чтобы сдержать непрошеные слёзы. — Где ребёнок? — зашипел он мне в лицо.
— В детском саду, — вот же дура! От страха мозги потеряла.
— Отлично! Умеешь быть послушной, — слёзы всё же полились по щекам. — Это ни к чему, — вытер большим пальцем влажную дорожку. — Выглядишь жалкой. Поехали!
— Куда? — я не хочу никуда с ним идти!
— За дочерью! — направился к выходу.
— Зачем? — он застыл на месте, выдохнул и медленно повернулся ко мне.
— Хватит дуру из себя строить. Собралась и пошла за мной.
46
Дамира
Не знаю, откуда взяла силы не расплакаться тут перед ним. Как он себе это представляет?!
"— Мия, познакомься — это твой папа-тиран. Ему плевать на чувства других, и он решает всё при помощи денег."
Нужен ему этот ребёнок или просто свою власть показывает? Проституткой назвал…он же знает, как я в том клубе оказалась. Вадим сам дал мне понять, что Олег захотел меня в обмен на жизнь моего брата. Не удивлюсь, если они вообще вместе держат этот чёртов бордель. Олег же у нас скрытый лицемер. В прессе он прям эталон, а на самом деле, наверное, тюрьма по нему плачет.
— Не стоит игнорировать мои вопросы, — низкий голос отогнал мысли.
— Какие вопросы?
— Я спросил… — договорить он не успел.
Визг шин, грохот метала, и машина резко затормозила.
Впереди столкнулись две машины, и мы чуть не врезались в зад одной из них. Искореженные автомобили, разбитые стёкла, дым, женский крик…эта картина так похожа на тот день.
— Ребята в клуб собираются, окончание сессии отпраздновать, ты как? — одногруппница Алёна догнала меня почти у выхода из здания университета.
— Я только «за», — улыбнулась я девушке. — Я сейчас на занятия по танцу и позже созвонимся.
— Только не отлынивай как на зимней сессий, — предупреждающе тыкнула она пальцем мне в грудь. — А то я тебя знаю!
— Не буду, — смеясь, ответила я и побежала к брату, что ждал меня у ворот.
— Ну, что, сдала? — тут же спросил он, как только я села в машину.
— А ты сомневался? — прищурила я глаза.
— Какие сомнения, когда речь о тебе! — фыркнул он и двинулся с места.
— Кто бы говорил, сам из своих компьютеров не вылезаешь, — обожаю вот эти игры с братом. Когда мы друг друга подкалываем, пока кто-то не признаёт поражение.
— И не вылезу! Я занимаюсь любимым делом, — с улыбкой сказал Миша.
В его комнате просто гора этих умных машин. Ногу ставить негде: везде куски пластмассы, схемы, провода. Как он говорит — «творческий беспорядок», хоть творчеством и не пахнет.
— Как и я. Ты знаешь, что английский — моя страсть, и детей я люблю, — мечтаю учить детишек владеть английским языком в совершенстве.
— Что это там? — Миша смотрел вперёд и я, проследив за его взглядом, увидела страшную аварию.
Два куска метала в дыму, пожарные, три машины скорой помощи и толпа народу.
— Сиди тут! — сказал Миша и вышел.
Я ждала несколько минут, а брат так и не вернулся. Отстегнула ремень безопасности и пошла искать его. Какие-то смешанные чувства завладели мною. Что-то подсказывало, что не стоит туда идти, а ноги несли, несмотря на часто забившееся сердце.
Машина как у родителей…сумка как у мамы…два кубика с нашими с Мишей фотографиями, что свисали с зеркала заднего вида. Это же просто невозможно…это всё случайность, так ведь?! Папа просто уронил эти кубики, а сумка…она же не в единственном экземпляре, да и машин таких куча.
47
В момент исчезает звук сирены, гул голосов, крики, проезжающие машины по другой стороне. Мёртвая тишина, только стук моего сердца эхом раздаётся в ушах.
«Мама…»
Она лежала посреди дороги, прикрытая белой простынёй, что подкрасилась красными пятнами. Лёгкий ветер отодвинул край белой ткани, и позволил увидеть, что это именно она. Побежала к ней со всех ног.
— Дамира! — глухой крик брата казался таким далёким. — Держите её кто-нибудь! — кто-то схватил меня поперёк живота и остановил.
— Отпустите…там мама… — пыталась оттолкнуть мужчину в полицейской форме. — Отпустите, — кричала я, смотря через пелену слёз на стеклянные и пустые глаза матери.
— Дамира, — мужчина буквально передал меня с руки на руки подбежавшему брату. — Не смотри туда, — опустил мою голову на свою грудь и гладил волосы, успокаивая. — Тише, тише, — шептал он, пока я рыдала в голос.
В ту же минуту я почувствовала укол в плечо, и сильные руки брата подняли моё обмякшее тело и понесли в машину.
Дальше всё было, как во сне. Дорога. Запах лекарств. Белые фигуры, бегающие туда-сюда. Слова Миши, что папу оперируют. Что всё будет хорошо…
Как это будет хорошо? Мама…её больше нет! Наша мама, она умерла! Что может быть хорошего?! Ничего уже не будет!
— Мне очень жаль, — раздался мужской голос. — Мы сделали всё, что смогли, но сердце не выдержало… — Папа! …и он ушёл. Сердце… он постоянно принимал лекарства. Его большое доброе сердце было больным.
— Дамира, стой! — позвал брат, когда я встала и пошла к выходу.
Не хочу! Не могу! Я задыхаюсь! Боль, она скручивает внутренности в тугой узел. Сжимает горло до пелены в глазах.
— Дами… — нет, не надо, не называй меня так. Так только папа называл свою девочку, не надо…
Миша вцепился в мои плечи и развернул к себе.
— Ты куда? — я смотрела на родное лицо, так похожее на отца…почему? Почему вы ушли? Почему оставили нас?
Била кулаками в грудь брата, задавая немые вопросы. А он терпеливо ждал, когда я успокоюсь. Когда выплесну всю боль на него. Но этого было мало, боль не ушла. Она преследовала меня долгое время. Я тяжело пережила смерть родителей.
— Ты в порядке? — голос Олега и рука, коснувшаяся моего плеча, заставили вздрогнуть и вернуться в реальность. — Ты плачешь? Болит что-то?
