— Ах, отец, — ответил на это Йорген с фальшивым сожалением в голосе, — увы, именно это добродетельное свойство невесты заботит меня менее всего. Как ни прискорбно, но детей у меня не будет никогда!
— Это еще почему?! — опешил ландлагенар Норвальд. — Вроде дурными болезнями ты не страдал… Или?!!
— Разумеется нет! — Йорген с негодованием отверг невысказанное предположение. — При чем тут болезни и всякая гадость?! Хорошим отцам вообще не должны приходить в голову подобные мысли о собственных сыновьях! Тут вопрос чисто природный!
— Если хочешь, чтобы тебя понимали, объясни толком, — потребовал встревоженный Рюдигер. На нервной почве он даже не упомянул о том, что хорошие сыновья не должны указывать отцам, как им поступать.
— Объясню на примере скотины. Возьмем коня и ослицу. От их брака получится мул — крепкое, здоровое животное. Но само оно наследников иметь не будет, так?
Отец молча кивнул, поскольку утверждение было вполне справедливым.
— Равно как и лошак, сын кобылицы и осла, — продолжал развивать свою мысль Йорген, радуясь в душе, что Дитмар его не слышит — замучил бы потом насмешками. — А все почему? Потому что рождены они от тварей разной природы и в жилах их течет смешанная кровь! Теперь возьмем меня. Я — сын человека и женщины из народа нифлунгов. И кровь моя ничем не лучше… гм… короче, тоже смешанная. Вот почему счастья отцовства мне не познать никогда! Так вправе ли я обрекать бедную женщину на бесплодный брак?!
Йорген нес несусветную чепуху и сам это прекрасно знал. Должно быть, магия была тому причиной, но закон природы, никогда не делающий исключения для животных, в отношении существ разумных не был так строг и неукоснителен. Потомки смешанных пар благополучно заключали собственные браки и на отсутствие наследников не жаловались, история знала тому множество примеров. Достаточно сказать, что в королевском роду время от времени появлялись дети, гораздо больше похожие на светлых альвов, нежели на людей. Однако не искушенному в науках отцу Йорген сумел-таки заморочить голову.
— Раз так, — с таким презрением вымолвил ландлагенар, будто не он лично, а кто-то другой был виновником мнимой «ущербности» сына, — раз не родятся те, кому ты смог бы передать наследство, то и тебе самому оно не нужно! Ты можешь продолжать носить имя фон Раух, коего, впрочем, недостоин, но причитающиеся тебе земли отныне отходят моему младшему сыну Фруте!
На это Йорген собрался было заметить, что бедный Фруте находится в положении ничуть не лучшем, являясь сыном человека и альвы, но вовремя опомнился. Не хватало еще подвести ни в чем не повинного младшего брата! Самого Йоргена ландлагенар Рюдигер оставлял без наследства с завидной регулярностью, уж никак не реже двух раз в год, он давно к этому привык. Но юному, притом излишне чувствительному мальчику такое решение отца могло нанести серьезную душевную рану.
«Впредь надо быть осторожнее в разговорах с папашей, — сказал себе ланцтрегер, когда разгневанный родитель покинул его жилище, громко хлопнув дверью. — Я дурной, непочтительный сын, ничего с этим не поделаешь. Но, видят Девы Небесные, оказаться плохим братом я не хочу».
Хоть и не желал он себе в этом признаваться, ссора с отцом его огорчила. Вдруг эта их встреча окажется последней и возможности для примирения больше не будет? Впереди лежал дальний, опасный путь — ему бы испросить родительского благословения, забыть давние глупые обиды, расстаться по-доброму…
— Так что же ты не побежишь за ним, пока недалеко ушел?! — вскричал Кальпурций, немало взволнованный бурной семейной сценой, невольным свидетелем которой оказался. Комнату он покинул, но податься ему было некуда, так и стоял у полуоткрытой двери, слышал весь разговор дословно. — Ты еще успеешь его догнать и вымолить прощение! Расскажи ему, какая миссия нам предстоит, и я уверен…
Откуда ему, воспитанному в патриархальной строгости, было знать, что Йорген чувствует себя немного расстроенным, но отнюдь не виноватым и прощения вовсе не ищет? И степень вспыльчивости характера ландлагенара Рюдигера ему тоже была неизвестна.
— Если я побегу и расскажу, боюсь, без кровопролития не обойдется. И миссия наша окончится, не начавшись. — Это было сказано так мрачно, что Кальпурций поневоле поверил.
Ссорой с отцом неурядицы не закончились, а может, именно ею были они вызваны. Родительское благословение — не та вещь, которой можно легко пренебрегать перед опасным походом, считал Кальпурций.
Йорген был настроен более легкомысленно.
— Я смотрю, тебе они много помогли, благословения эти! Чудом жив остался!
— Но остался все-таки! Один из двадцати!
— Ладно, — примиряюще сказал Йорген. — Все равно нам сперва возвращаться в твою Аквинару. Попросишь отца, пусть тебя еще раз благословит.
Любому, кто знаком с географией, эти его слова о возвращении в силонийскую столицу показались бы весьма странными. Уж точно не через нее лежит путь в земли Востока! Зачем же делать такой крюк? Ответ был прост: карта. Отправляясь в поход, Кальпурций, к счастью, не решился везти с собой волшебную книгу, зато оба рисунка скопировал подробно и тщательно, ведь именно они должны были указать дорогу к таинственной пещере. Но рабу не положено иметь личных вещей. Даже исподнее отобрали, швырнув взамен дырявый мешок. Карты были утрачены безвозвратно, а без них предприятие теряло всякий смысл. Выход оставался один: новые добывать… Начинать поход с возвращения — это ли не дурная примета? Хорошо, что Йорген фон Раух не боялся примет…
Аудиенции у молодого короля Видара он дожидался пять дней. Быстрее было бы пойти на очередной бал и там кулуарно испросить временной отставки. Дитмар на его месте сделал бы именно так. Йорген не стал искать легкого пути, но не потому, что долготерпение было его коньком. Просто он выбрал для себя меньшее из зол. Большим он счел танцы и любвеобильную принцессу Фриду. В конце концов, если род людской мирился с пришествием Тьмы десять лет, значит, несколько лишних дней точно подождет, сказал он себе и запасся терпением.
…Не зря слыл Мудрейшим король Хаген III. Это был хитроумный политик, отважный воин, опытный полководец и прагматичный государственный муж. В годы его правления Эренмаркское королевство достигло пика своего расцвета, народ был облагодетельствован множеством новых полезных законов, войско усилено вдвое против прежнего. И если бы не Тьма, на борьбу с которой приходилось тратить столько сил, то вдвое были бы расширены и границы его владений, в этом не сомневался никто, включая тех соседей, за счет которых это расширение предполагалось. Но теперь не о том.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
