Сбор был настолько вкусным, а завтрак настолько плотным, что я слегка осоловел и совершенно прекратил следить за ситуацией. А зря. Что-то толкнуло меня прямо под руку, в которой я держал деревянную кружку с напитком. Естественно, он выплеснулся. Кто-то грязно выругался, а затем меня попытались ударить.
Так уж вышло, что сидел я на самом краю лавки, в непосредственной близи от двери, ведущей в съемные комнаты. Именно поэтому случилось то, что случилось и именно поэтому же я успел вовремя заметить несущийся в мою сторону кулак. Я повалился сначала на лавку, после чего на пол, но это не помешало мне услышать глухой стук, с которым предназначавшийся мне удар влетел в бревенчатую стену.
Впрочем, радоваться было некогда, ведь нет ничего слаще в потасовке, чем упавший противник. О, как приятно и безопасно его мутузить ногами. Я это прекрасно понимал, поэтому не собирался давать своим внезапным противникам даже возможности опробовать на моей тушке крепость своих ботинок, пусть я и был отчасти защищен лавкой и столом. Я ужом отполз от неизвестного буяна, после чего, уже на безопасном расстоянии, смог выбраться на свет божий и наконец рассмотреть моих противников.
Ими оказались три молодых щеголя, едва ли сильно старше меня нынешнего, одетых в дорогие, по местным меркам, тряпки и, что самое хреновое — вооруженные шпагами. “Дворяне. Настоящие”, — пронеслось у меня в голове. Вот же попал! Нужно было что-то делать и очень быстро. Магией в них пульнуть? Дак пол трактира спалю к хренам собачьим и уж точно привлеку к себе внимание. Нужно что-то другое. Но что? Время, мне нужно время, пока они не пришли в себя.
— Господа, не изволите ли объясниться? — решил я, что уж если наглеть, так по полной, — с чего, вдруг, вы решили испортить мой завтрак, напав на меня?
— Заткнись, червь, — прошипел один из них, баюкающий ушибленную руку, — я лично тебя выпотрошу!
— Тише, Уво, — осадил его другой, тот, что выглядел немного постарше и побогаче остальных. Видимо он уже понял, что что-то не так во всей этой истории. Поэтому довольно учтиво сказал мне:
— Меня зовут Итан фон Мормах, я второй сын барона фон Мормах. Это, — кивок в сторону мальчишки с покалеченной рукой, — мой брат Уво фон Мормах, третий сын барона фон Мормах. А это, — кивок в сторону до сих пор молчавшего парня, — наш кузен Дитрих фон Раст, третий сын барона фон Раста, — он замолчал, явно давая возможность представиться уже мне.
— Лек фон Шуррик, — представился я заранее выдуманными именем и фамилией. Знаю, что ребячество, но хоть какое-то имя мне все же было нужно. Так чем мое родное хуже? Тем более что я к нему вполне себе привык. Ну да, слегка модифицировал, переведя имя в раздел фамилии. Но тут по-другому и нельзя было. Не встречал я больше Шуриков в этом мире, так что пришлось брать одно из местных имен, похожих на привычные мне. Зато как внушительно получилось, а? Шуриков много, а фон Шуррик вот он я, один такой красивый. — Второй сын барона фон Шуррика.
— Никогда не слышал о таком баронстве, — влез доселе молчавший Дитрих.
— Я тоже, — поддержал его Итан.
— Да чего вы с ним возитесь, видно же, что это холоп простой, посмотрите во что он одет, а ногти какие! Даже шпаги нет, — сплюнул младший фон Мормах.
— Я не удивлен, что не слышали, — стараясь держаться максимально невозмутимо, ответил я, — наше баронство очень маленькое и находится очень далеко отсюда. А вам, юноша, — тоном своей учительницы по химии (той еще стервы, надо сказать), — следует быть осмотрительнее в выражениях.
— Да ты что? — вновь зашипел как змеюка младший из двух братьев, — так может поучишь меня, а?
— Уво, не нарывайся, — предупредил его старший фон Мормах.
— А что не так? — язвительно поинтересовался у него дерзкий пацан, — я в своем праве, разве нет? Он оскорбил меня. И, раз уж я не могу запороть его батогами на конюшне, то кишки выпустить имею полное право.
— Юноша, чем я вам так насолил? — искренне удивился я.
— А то ты не знаешь! Ты испортил мой лучший камзол! Залил его своей деревенской бурдой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А незачем было наряжаться, будто не к трактирной потаскухе шел, а на свидание с благородной леди, — тихонько, себе поднос, пробормотал фон Раст. Но к несчастью, все мы его услышали. Старший фон Мормах лишь сморщился и отрицательно покачал головой, мол и с кем меня судьба свела, а младший так вообще будто белены объелся. Он повернулся к своему разговорчивому товарищу и прошипел уже ему прямо в лицо:
— Дитрих, а ведь я могу и тобой тоже заняться.
— Не можешь, — осадил его старший, — забыл батюшкин наказ? Никаких драк между родичами.
— Ну этот-то, — кивок в мою сторону, — мне не родич. Эй ты, — обратился он ко мне, — ты готов ответить за нанесенное мне оскорбление?
— А просто извиниться я не могу? — с робкой надеждой на то, что все еще может обойтись, поинтересовался я.
— Ты что, струсил? — с таким презрением в голосе спросил Уво, что мне даже смешно стало и я не смог скрыть свою ухмылку, что выбесило его еще сильнее и он тут же проорал:
— Никаких извинений. Только бой до смерти сможет смыть нанесенное мне оскорбление. Я вызываю вас, Лек фон Шуррик на дуэль!
Я тяжело вздохнул. Видимо, придется драться. Только вот я совершенно ничего не понимал в дуэлях.
Глава 9
— Итан, вы не подумайте, что я отказываюсь, — обратился я к старшему фон Мормаху, напрочь проигнорировав младшего, — но я человек новый в этих краях, не подскажете ли мне правила, по которым тут проводятся дуэли?
— Все просто, фон Шуррик, — сухим и официальным тоном начал старший из братьев, — вы, как вызванная сторона, выбираете время и место.
— А, если, допустим, я решу отложить дуэль на несколько дней? — перебил я молодого аристократа.
— Что, струсил, да? — влез младший мормышкин (это я так его для личного удобства и хулиганства ради мысленно окрестил), — с момента вызова до момента непосредственно поединка должно пройти не больше недели.
Я вновь не удостоил его ответом, лишь посмотрел так, как уборщица в супермаркете в дождливый день смотрит на каждого нового посетителя.
— Увы, но мой брат прав, — развел руки в притворном жесте бессилия старший, — все так и есть. Не больше недели.
— А если один из дуэлянтов заболел? Как быть?
— Тогда он может выставить себе замену. Но любые замены не приветствуются.
— А что насчет оружия?
— Шпаги, — как на маленького посмотрел на меня старший фон Мормах, — вот оружие настоящего благородного человека. Все остальное для быдла. — И столько экспрессии было в его голосе, что я даже невольно осмотрелся вокруг — не стоит ли где тут рядом припаркованный броневичок, с которого подобным тоном так удобно вести народ в светлое будущее.
— Так что, кроме шпаг никакое другое оружие не используется? — презрительно уточнил я, всем своим видом показывая свое отношение к данным зубочисткам и что у меня, на моей выдуманной родине, если дуэли и случаются, то только на чем-то вроде огромных боевых секир.
— Используется, — неохотно признал молодой аристократ, но шпага это…
— Да-да, — отмахнулся я, — а что насчет награды победителю?
— Награды? — искренне удивился парень, — но ведь победа над врагом уже награда.
И только сейчас, после произнесенной им фразы, я наконец осознал, что передо мною находятся дети. Пусть выглядящие вполне взрослыми, пусть затрахавшие бедную подавальщицу до такого состояния, что она до сих пор не появилась в зале, пусть вооруженные и, скорее всего, и правда умеющие пользоваться своими зубочистками, но дети. Безмозглые юнцы без царя в голове. Которым в этой жизни нужно лишь забухать, подраться и потрахаться, на все остальное им плевать. Но не потому, что они такие плохие по своей сути, нет, просто у них в башке еще не развеялась юношеская дурь, которая выбивается либо ремнем мудрого отца, либо жизненными невзгодами. И даже этот доморощенный Зорро, готовый меня прирезать только за то, что он сам же и спровоцировал, он ведь тоже неплохой, по своей сути, парень.
