— Что же мне с тобой делать, малышка, — проворчал он и, схватив ее сквозь одеяло за ноги, притянул к себе.
— Иногда я задаю себе тот же вопрос, — вздохнула она.
— Больше никаких игр? — спросил он.
Тейт покачала головой.
— Нет. Знаешь, а у меня был целый план. Я собиралась сожрать тебя заживо, — предупредила его она.
Джеймсон кивнул и, вытянув ее ноги, расположил их по обе стороны от себя.
— Знаю. Ты оказалась не особенно искусной. Тебе есть чему у меня поучиться, — сообщил он.
— Пфффф. Зато ты искусен, как удар кувалдой по башке, — ответила она.
— Когда ты кувалда, тебе и не нужно быть искусным. Тебе просто нужен один хороший удар.
— Хватит умничать.
— Больше никаких планов относительно моей неминуемой гибели, — продолжил он.
Тейт вздохнула.
— Боже, мне никогда не стать плохой девочкой.
— Прости, что?
— В этом и заключалась моя цель. В смысле, меня же трахает сатана. Как же так вышло, что ни одно из твоих плохих качеств не передалось мне? — спросила она.
— Потому что, — сказал Джеймсон и, обняв ее за талию, притянул к себе. — Не хочу тебя расстраивать, Тейтум, но тебе совершенно не ведомо зло. Ты практически ангел.
— Последние семь лет я думала, что на мне пробу негде ставить, — сказала она, наклоняясь, чтобы его обнять.
Джеймсон вздохнул и поцеловал ее в макушку.
— Только потому, что ты занимаешься сексом со всем, что движется, не делает тебя плохой. Шлюхой, да. Но плохой? Нет. Нет ничего плохого в том, чтобы любить секс, а вот тот, кто тебя этому научил, очень, очень плохой, — сообщил он ей.
— По крайней мере, у меня это очень хорошо получается, — пробормотала она, положив голову ему на плечо.
Тейт закрыла глаза. Она чувствовала себя такой опустошенной. Такой уставшей. Такой согретой.
— Да, малышка, это точно.
— Ой! — подняв голову, воскликнула девушка.
Он застонал.
— Ну, что еще?
— Может, тебе лучше сходить и проверить, как там Сандерс? — сказала ему Тейт.
— Это еще зачем?
— Потому что, когда я от него ушла, он был очень пьян.
Джеймсон застыл на месте.
— Ты напоила Сандерса? Моего Сандерса?! — воскликнул он.
— Это была его идея. Когда я уходила, он вроде бы был в порядке, но, кажется наш парень питает слабость к дешевой водке. Возможно, тебе захочется..., — начала было она, но Джеймсон уже выскочил за дверь.
5.
На следующее утро Тейтум проснулась одна. Она смутно припоминала, как в какой-то момент ночью Джеймсон забрался к ней в постель, но сейчас его там не оказалось. Девушка оглядела комнату, а затем обнаружила на подушке записку. Она взяла ее и прочла:
«Веди себя хорошо».
Тейт улыбнулась и, соскользнув с кровати, вытянула руки над головой. Это звучало банально, но ей действительно казалось, что это совершенно новый день. Она чувствовала себя так, словно за ночь скинула с плеч тяжелый груз. Конечно, при воспоминании о том, что Джеймсон сделал с ней прошлой осенью, ей все еще хотелось выцарапать ему глаза, хотелось продержать его в темном бассейне, сунув головой в ледяную воду. Но он привнес в ее жизнь и счастье. С ним она почувствовала себя живой. Каждое ее нервное окончание, каждый синапс ожил от страсти к нему. Джеймсон прав — ей нужно забыть либо то, что он сделал, либо его.
Тейт спустилась по лестнице. Сначала она удивилась, не увидев Сандерса. Он практически всегда рано вставал и, пока никого нет, слонялся по дому. Потом девушка вспомнила прошлую ночь и рассмеялась. Она накинула поверх майки и нижнего белья пальто Джеймсона, а затем пошагала к дому Сандерса. Тейт даже не стала заморачиваться с обувью, направившись к нему в одних длинных носках.
Он уже встал, оделся и выглядел, как всегда, безупречно. Но у него были мешки под глазами, которые очень ее рассмешили. Парень не взглянул на нее, просто сжал губы так, что они побелели. Тейт взяла его под руку и повела в главный дом, пообещав приготовить ему завтрак.
— Сама мысль о еде вызывает у меня желание выдернуть собственный язык. Нет, спасибо, — коротко ответил он.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сандерс сказал, что помнит все, о чем они говорили, и ему нисколько не стыдно за его “излишнюю эмоциональность”. Однако он извинился за то, что напомнил ей о бассейне. Тейт заметила, что если он считает свое вчерашнее состояние “излишней эмоциональностью”, то ей капец как хочется увидеть истерику.
— Есть какие-нибудь планы на сегодня? — спросила девушка, когда он проследовал за ней в спальню Джеймсона.
— Да нет. Я надеялся, что сегодня будет мирно. Тихо, — ответил Сандерс.
Тейт рассмеялась и направилась в гардеробную.
— Я собиралась съездить в центр. Хочешь со мной? — спросила она, снимая пальто Джеймсона.
Сандерс остановился в дверях гардеробной и, пока Тейт прыгала, пытаясь втиснуться в леггинсы, таращился в стену.
— Конечно. Что мы будем делать? — спросил он.
— Я так и не подарила Джеймсону подарок на День рождения, думаю, пришло время, — ответила она и, стянув футболку, начала рыться в куче рубашек.
Тейт выбрала свободную, поношенную, черную майку с логотипом музыкальной группы. Надев ее, она посмотрелась в большое зеркало. Это была майка из ее жизни до Джеймсона. Девушка купила ее на распродаже благотворительного магазина и удлинила вырезы в подмышках, так что через них виднелся ее лаймово-зеленый лифчик. Она кивнула своему отражению, вышла из гардеробной и направилась в ванную.
— Да, кстати. Как все прошло вчера вечером, когда ты вернулась домой? Знаю, что перед моим уходом Джеймсон был недоволен твоим отсутствием, — сказал Сандерс, не отходя от двери гардеробной.
— Он никогда особо не радуется, — засмеялась Тейт, роясь в косметичке.
— Радуется. Иногда.
— Мы немного поговорили. Он мне кое-что рассказал. Кое-что, что мне необходимо понять, если мы собираемся это сделать, — объяснила Тейт и, наклонившись над туалетным столиком, аккуратно подвела глаза.
— Могу я спросить, что вы собираетесь сделать? — донесся до нее голос Сандерса.
Девушка молчала, пока не закончила с макияжем глаз, сделав его темным и размазанным. Непристойным. Она оглядела свою работу, затем перешла к пудре и блеску для губ.
— Это самое. То, чего ты хочешь. Я собираюсь попытаться (попытаться!) наплевать на свои заморочки, на его заморочки, на заморочки всех остальных и просто... посмотреть. Посмотреть, что произойдет, и к чему это приведет. Начать с того места, где мы остановились прошлой осенью, — сказала она, разглядывая в зеркале свое лицо.
Готово. Тейт пробежала пальцами по волосам, пару раз встряхнула головой, чтобы придать им объем, и лишь затем удовлетворенно кивнула.
— Ты уверена, что хочешь именно этого? — спросил Сандерс, когда она вернулась в спальню.
— Думаю, да. А разве ты не этого хочешь? — спросила в ответ Тейт.
— Конечно. Я просто должен убедиться. Не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал из-за опрометчивых решений, — ответил он.
Девушка закатила глаза.
— Хватит сбивать меня с толку. Как я выгляжу? — спросила она, раскинув руки и широко ему улыбнувшись.
Глаза Сандерса лениво заскользили по ее телу. Вновь устремив взгляд на ее лицо, он откашлялся.
— Ты выглядишь совсем так же, как та женщина, с которой я познакомился в прошлом августе, — ответил парень.
Тейт радостно вздохнула.
— Вот и прекрасно. Мы давно ее не видели.
Дорога до Бостона занимала примерно полчаса, в зависимости от пробок. Из-за состояния Сандерса, Тейт хотела сесть за руль сама, но парень отказался. Раз уж он сел в машину, то ему ее и вести.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сначала Тейт попросила его остановиться у большого универмага и подождать ее снаружи. Потом они остановились у маленького магазинчика в самом центре города, и тут уже Сандерс настоял на том, чтобы зайти. Затем они заглянули в магазин приколов, и Тейт купила воздушный шар с надписью: «А кто у нас именинник?!». Довольная своими покупками, она попросила Сандерса отвезти ее в офис Джеймсона.
