теперь и Машка смутилась.
— Да ладно тебе, подруга. Желаю хорошо провести вечер. Беги. Тебя ждут, — улыбнулась я.
— Насть, а ты надолго приехала? Ну, чтобы знать… про цветы…
— Вы здесь встречались с ним тайком? — поинтересовалась я.
Машка, она такая… сразу всё на лице. Вот и сейчас совершенно честно возмутилась.
— Да как ты только могла такое подумать! Да я бы никогда! Пыль, да. И цветы тоже, и полы мыла раз в неделю, но чтобы парней сюда водить… — надулась она.
Я подошла, взяла лицо подруги в свои ладони, поцеловала её в нос и сказала:
— Не обижайся. Ты же понимаешь, я должна была тебя об этом спросить?! Иначе как бы я поняла твоё истинное к нему отношение. Вон как надулась. Береги своего Ванечку, только присмотрись внимательно сначала…
— Да я и так смотрю, и смотрю… У нас же это второе свидание всего лишь, — пробурчала Машка.
— Беги, чудо моё, — легонько подтолкнула я её к выходу. — Ждёт же.
— Ты самая лучшая! — порывисто обняла меня подруга, быстро оделась и убежала к своему парню.
Я подошла к окну и выглянула на улицу. Иван стоял, прислонившись к капоту старенькой девятки, и ждал. Когда Манька выскочила из подъезда, на его губах заиграла такая искренняя улыбка… Похоже, подруга действительно нашла своего мужчину.
Я тоже видела такую, вот только… Страшно. Он старше меня, намного… И мы совсем разные… Живём абсолютно противоположными интересами и ритмами, и вообще… Не нужны мне эти отношения! А рука сама собой потянулась к губам, которые до сих пор помнили жаркий поцелуй в ординаторской. Перед глазами встало лицо Романа. Чуть смущённый, с горящими от желания глазами, и такой… ранимый, что ли. Нет! Нельзя! Он мне чужой!
Резко развернулась на пятках, тряхнула головой, закусила губу, пытаясь остановить непрошенные слёзы, что уже зарождались в уголках глаз, шмыгнула носом и тяжело вздохнула… Раз решила, значит, нужно выбросить Ворожбина из головы.
Сейчас проведём инспекцию холодильника, набросаем список и отправим себя любимую в магазин… А глупости нужно выбросить из головы. И сердца. А оно ныло и болело. Эх, такими темпами мне скоро понадобится консультация кардиолога… и психотерапевта… и отца, с ремнём. Улыбнулась своим мыслям о папе. Родители далеко. Нужно справляться со своими проблемами самой. Я так и делала уже давно. Но Роман…
Сама не заметила, как привыкла каждое утро слышать его голос, видеть улыбку, что он старательно сдерживал при виде меня.
Я думала всю ночь, и в автобусе тоже… Как-то незаметно мужчина проник в мою жизнь, стал частью её. И теперь будет сложно.
Поход в магазин, воскресенье, да что там, вся неделя пронеслась, как в тумане. Я вставала утром, завтракала, что-то делала, обедала, опять занималась чем-то, ужинала и ложилась спать — всё это было как в тумане. Будто со стороны смотрела на себя саму. А жила я лишь ночами. И это был ад. С каждым днём меня ломало всё сильнее. Я, как последний наркоман, мечтала о дозе. Готова была продать что угодно, ради одного взгляда, слова, жеста…
Болезнь какая-то, не иначе.
Глава 20
Роман Витальевич Ворожбин
— Где он?!
Этот голос из прошлого…
— Роман? Всё хорошо? Вы побледнели, — участливо поинтересовался у меня врач.
— Не совсем. Там, в коридоре, моя бывшая супруга. Крайне агрессивная и злопамятная дама, — вздохнул я. — Не подумайте, что я её боюсь, но встречаться очень не хочется. Понимаете, она превратила мою жизнь в ад лишь потому, что я посмел не подчиниться её требованиям и не пошёл на поводу у её желаний. Наше расставание было бурным… С судами, скандалами и даже попыткой убийства.
— Надеюсь, не с вашей стороны? — улыбнулся Николай Захарович. — Держи друзей рядом, а врагов ещё ближе…
Какое-то время мужчина молчал, а потом вдруг предложил невероятное:
— Знаете, Роман, я уверен, что вам жизненно необходимо поговорить с этой дамой! Постойте, не спешите возмущаться, — предвосхитил он мои возражения. — Мы сообщим женщине, что у вас ретроградная амнезия. Это позволит вам, “закосив под дурачка”, выяснить у гостьи истинную, или не очень, цель её визита. Вы же умный человек.
Теперь задумался уже я. А ведь врач, похоже, прав.
— Я не хотел бы, чтобы у этого разговора…
— И не будет. Беседа только в присутствии лечащего врача, здесь, в кабинете, — перебил меня Николай Захарович. — Ну так что?
— Я согласен.
— Превосходно! — а далее уже сам с собой. — Так, где у меня диктофон?! Настя не простит, если я для неё не запишу… — бормотал себе под нос старик.
А он не так прост, как показался мне вначале.
— Что здесь за шум? — вышел в коридор заведующий отделением, предварительно включив записывающую аппаратуру.
Хитрый старый лис. Да они с Андреем составили бы прекрасную пару. Кстати, о нём.
“Ольга явилась в больницу. Буду инсценировать потерю памяти”, — едва успел набрать я.
“Понял. Принял. Обработал”, — пришло в ответ практически сразу же.
А тем временем в кабинет вплыла ОНА.
Эта тварь с годами становилась только красивее. Роскошные волосы спускались мягкими волнами на плечи, фигура притягивала взгляд и заставляла шевелиться всё низменное. Грудь, обтянутая полупрозрачной блузкой, кокетливо выглядывала из довольно глубокого декольте и призывно манила прикоснуться к выступающим холмикам — я до сих пор помню, сколько стоили эти импланты. Ольга чуть раздалась в бёдрах, которыми призывно качала при ходьбе. Свои весомые достоинства она, не стесняясь, подчеркнула узкой юбкой-карандаш. Подобная одежда всегда была её слабостью, как и высоченные шпильки.
— Милый, что с тобой? — изобразила тревогу на красивом холёном личике эта лживая стерва.
— Оля? Как я рад тебя видеть, — этот момент мы специально обсудили с врачом. — Почему тебя так долго не было? Ты совсем забыла своего Ромочку?!
Надеюсь, не переигрываю.
— Милый, ну ты же знаешь, дела… де-ла, — продолжила ломать комедию эта хищница. — Я была в Италии, а потом во Франции, по делам фирмы.
Ну да, как же… Моталась на недели высокой моды в Милан и Париж, тут я больше поверю. Знать бы ещё, кого она теперь доит. Прав Мешников, нужно больше интересоваться делами врагов…
— А что, мы и с ними уже подписали контракты?! Не помню… Как же болит голова…
Сердце у меня болит, за Настеньку… А голова трещит от сложной работы мозга.
— Я как раз этим и занималась! — проворковала эта падаль.
Вот же дрянь! Врёт и не краснеет.
— Как здорово!
— Что здорово? — прищурилась Ольга.
— Что ты у меня такая умница. Повезло мне с супругой.
— Похоже, врач
