– Да мне такое никогда и в голову не придёт! – сказал Андрей и пошёл в комнату сестры.
Подойдя к двери, Андрей на секунду замешкался, но потом, подумав, решил всё же постучать.
– Да? – послышался из-за двери голос Люды.
Андрей вошёл.
– Привет, красавица!
Красиво разбросав по подушке свои пышные волосы, Люда лежала с книгой в руках поверх незастеленной с утра постели.
– Ты чего стучишь? – удивлённо спросила она.
– Ладно, больше не буду, – сказал Андрей, присаживаясь рядом с сестрой. – Как себя чувствуешь?
– Нормально! Только… – она откинула полу халата. – Только вот к этому теперь придётся привыкать. – Вздохнув, Люда добавила, – и как люди с этим живут?!
Не однажды видевший сестру в одних трусиках, Андрей увидел некрасиво вздымавшиеся от находившейся под ними прокладки трусы. Там, где ещё вчера, был симпатичный холмик лобка, теперь торчало что-то жёсткое, чужеродное.
Андрей, аккуратно накрыл «зрелище» полой халатика и, взяв сестру за руку, ободряюще сказал:
– Не переживай, говорят, лет через пятьдесят – само проходит!
Они с Людой засмеялись.
Вдруг, сжав руку брата, Люда спросила:
– Я тебе, наверное, противна?.. – и она, отвернув лицо к стене, закрыла глаза.
– Что ты! Знала бы ты, как я тебе завидую!
– Чему тут можно завидовать? Дрюня, не обманывай только меня!
Держа ладонь сестры в своей руке, он, ласково поглаживая её, сказал:
– Ты – большая. У тебя… всё как у мамы. Даже… Даже кровь теперь!..
– Дрюня, но ты же старше меня! Я всегда буду для тебя маленькой!
– Старше!? – грустно сказал Андрей. – Да я по сравнению с тобой – мальчишка! Вон, у нас в классе этот новенький, как там его?.. Садырханов! У него таким лесом всё заросло! Он специально, когда переодевается перед физрой, демонстрацию своего «хозяйства» устраивает. И усы у него растут, как у джигита! А я…
– Андрюшка, но ведь Алик – он же азербайджанец! Они же в двенадцать лет мужчинами становятся! Ты посмотри, они же в тридцать лет уже как наш дедушка выглядят!
– Знаю. Всё равно, обидно. А сколько дедушке? Я что-то не помню.
– Пятьдесят четыре. А вот он, кстати, как джигит выглядит! – сказала Люда.
– Да, дедушка, парень – хоть куда!
Эта фраза их с Людой сильно рассмешила. Брат и сестра хохотали так, что через некоторое время в комнату заглянула мама.
– Что за праздник? – спросила она.
Задыхаясь от смеха и перебивая друг друга, Люда и Андрей, наконец, выдавили скрипучими голосами:
– Дедушка!.. Ой, не могу! Он!.. Ой, умора! Он!.. Парень – хоть куда!
– Это, точно! – улыбнувшись, сказала мама. – Парень он, что надо! Вы завтракать собираетесь?
– Si, la mama! Vamos ya! – ответила Люда и изобразила губами поцелуй.
– Ладно, жду. – И закрыла за собой дверь.
Когда дверь за мамой закрылась, и Андрей повернулся к сестре, он встретился с взглядом взрослой женщины, совсем не похожей на ту девочку, которая только что веселилась вместе с ним.
– Скажи, Андрюша, я, правда, тебе не противна?!
– Нет, что ты! Я же говорю, что завидую тебе! Не той завистью, которая делает людей врагами! Нет. Просто, я вдруг осознал, что ты выросла. Выросла и стала старше меня. Но отношение моё к тебе ни в коем случае не изменилось! Даже наоборот!..
Андрей о чём-то задумался. Потом, посмотрев на сестру с нежностью, которой он сам от себя не ожидал, сказал:
– Знаешь, когда ты была совсем маленькой и только-только научилась ходить, я всё время ходил рядом с тобой по квартире и контролировал каждый твой шаг. Стоило тебе хоть чуть оступиться, как у меня всё внутри обрывалось, и я бросался тебя спасать от возможного падения, от травм, от ушибов… Родители всё время меня ругали за то, что я не даю тебе самой ступить и шагу. Но я ничего не мог с собой поделать. Потом, когда мы стали выезжать летом на дачу, я, по словам мамы, превратился в надзирателя. Всех собак, детей, взрослых, в общем – всех, кому не доверял, я старался держать от тебя на расстоянии. Помню, когда мне было лет, наверное, семь-восемь, папа однажды сказал маме, наблюдая за моей опекой, что, вот, кажется, Андрей нашёл смысл в жизни и определился с целями. Конечно, он шутил, но ведь как он был недалёк от истины! И вообще…
– Спасибо, Дрюня! – Люда крепко сжала ладонь брата.
Андрей, повинуясь какому-то порыву, поцеловал руку сестры.
И вдруг, как бы вспомнив что-то, спросил:
– А тебе… не больно? – он указал взглядом на живот Люды.
– Нет! Совсем не больно! Спасибо тебе… и… пойдём, что ли, а то мама будет ругаться.
Сейчас, вспоминая события тех лет, Андрей понял вдруг, что их отношения с сестрой, всегда отличались от общепринятых. Он подумал, что вряд ли можно встретить такую открытость, которая с самого раннего детства была основой отношений Люды с братом. Его наблюдения за другими братьями и сестрами позволили ему сделать вывод, что между родственниками всё равно остаётся незримая стена, или непреодолимая пропасть, которая воспринимается людьми как норма.
Уже став постарше, он, прочитав книгу «Таёжный тупик», пришёл в ужас, узнав, что братья и сестры Лыковы жили в разных домах, находившихся друг от друга на приличном расстоянии. Старший Лыков строго следил за отношениями своих детей, и ещё до того, как могли появиться первые признаки чувств, он грубо провёл черту между разнополыми, обрекая их на бесцельное существование в угоду своим религиозным взглядам. Отрезав свою семью от мира вообще, он поднял руку на инстинкты.
«Не удивительно, – думал Андрей, – что семейство это, в конце концов, вымерло. Не только от болезней, которые завезли к ним геологи с «Большой Земли», нет! Сама цель существования этих людей отсутствовала. Природа помогает тому, кто не противоречит законам природы. А Лыковы отвергли всё, что хоть чем-то отличалось от установленных церковью, в лице отца, порядков, законов и догм».
Правда, иногда Андрею казалось, что его отношение к сестре ничем, в общем-то, не отличается от того, каким оно должно быть. Ведь она его сестра! Девочка! И если он вздумает равняться на своих знакомых, которые живут как кошка с собакой, а не как брат и сестра, то просто будет идти против своих чувств. А относиться к Люде, как к чему-то, из-за чего родители уделяют ему в два раза меньше внимания, как это запросто получалось в семьях его школьных друзей, он не мог. В семье, где росли Люда и Андрей, с педагогикой всё было в порядке. Любимчики здесь не водились, а значит, и людей второго сорта тоже не было.
Став старше, Андрей увидел ту пропасть, которая разделяет близких людей, и те их попытки компенсировать недостаток взаимности с помощью новых знакомств, замужеств, и жизни отдельно от семьи, в большинстве случаев, как ему казалось, с кем попало. Все эти замужества, причина которых коренилась в желании побыстрее покинуть ненавистных родственников, жизнь с которыми стала невыносимой, оказывались, в конце концов, бегством от себя самого. Вместо того, чтобы строить свои отношения на любви и взаимопонимании, люди ищут таких же, как они сами, противников нормальных отношений, чтобы создать с ними семью!? Где логика? – думал Андрей.
Да что там логика! Где обычная наблюдательность? Неужели, не сумев жить под одной крышей без того, чтобы не красть друг у друга счастье, люди надеются, что с кем-то будет лучше?! С кем-то, кто сбежал или хочет сбежать от своей собственной нечестности по отношению к членам своей семьи! Они что, – думал он, – не знают, что, куда бы они ни пошли, за ними как хвост будет тянуться их характер?! Характер и плоды воспитания.
Когда у Люды и Андрея отношения переросли в близкие, глаза этих двоих, буквально, распахнулись! Они увидели, сколько всего люди прячут друг от друга. Их отношения не стали лучше или хуже. Нет. Они просто внесли недостающий компонент. И всё.
Много раз они с сестрой беседовали на тему своих отношений. Каждый раз они приходили к выводу, что там, где такие, как у них, отношения людям не помогут, они там, конечно же, не нужны. Нельзя механически исправить то, что в корне своём развивалось неправильно, а потому и выросло уродливым. С подобной ошибкой люди сталкиваются постоянно. Ведь познакомившиеся парень и девушка редко когда приходят к мысли создать семью, пока в их отношения не проникнет близость физическая. А большинство, вообще не зная друг друга, но проведя вместе несколько ночей и получив физическую близость, как компенсацию за недостаток взаимопонимания, сразу решают, что им надо жить вместе.
Всё это брат и сестра разглядели уже позже, когда окончательно разобрались в причине своей противозаконной близости. А сталкиваясь с чужими проблемами и трудностями взаимоотношений в семье, от которых так устали все их знакомые, Андрей и Люда только находили подтверждение своим, почти сформировавшимся взглядам.
