— Конечно нет, просто хочу взглянуть на лицо Болта, когда ты дашь ему понять, что я здесь тоже могу отдавать некоторые приказания.
Оливер принял задумчивый вид.
— Похоже, я скоро стану экспертом по проблемам домашнего управления. Все новоиспеченные мужья проходят через это?
— В каждом браке есть стадия притирки друг к другу, — надменно произнесла Энни.
— Я буду иметь это в виду.
Болт поднял голову от картофеля, когда Оливер и Энни вошли в кухню.
— Сэр?
— Нам не нужны будут твои услуги сегодня вечером, Болт. Возьми выходной, — предложил Оливер.
Болт взглянул на Энни. На его лице не отразилось никаких эмоций, но он явно понимал, что проиграл схватку.
— Да, сэр.
Энни сразу почувствовала себя виноватой. Бедный Болт. Она же ущемила это права. Ведь Энни была здесь новым человеком.
— Давай я тебе помогу. — Она поспешила к раковине и начала собирать картофельные очистки. — А почему бы тебе не взять картофель домой, Болт? Он может пригодиться для твоего ужина.
— Нет, спасибо, миссис Рейн. — Болт снял фартук и повесил его на дверь кладовки.
— Ты не хочешь присоединиться к нам и поужинать тако? — спросила она в отчаянии.
— Мне не нравятся тако. — Болт вышел из кухни.
Энни чувствовала себя так, как будто провела целый день, обрывая крылышки у мух. Она повернулась к Оливеру с встревоженным видом.
— Ты думаешь, он правда расстроился?
— Кто? Болт? — Оливер открыл небольшую дверцу, скрывавшую винный погреб, и в раздумье рассматривал бутылки. — С чего ему быть расстроенным?
— Ну, я его вроде как выгнала отсюда. Надеюсь, он не слишком на меня обиделся.
— Его же не уволили, — сухо заметил Оливер. — Он просто получил свободный вечер.
— Да, но мне кажется, что он воспринял это как увольнение.
— Энни, ты добилась чего хотела. Болт освободил твою кухню. — Оливер приготовился открыть штопором бутылку вина. — Нет особого смысла побеждать, если начинаешь испытывать жалость к побежденному.
— Интересная жизненная философия. — Энни достала из сумки с продуктами пакет с сыром «чеддер», салат и несколько спелых свежих помидоров. — Ты сам до этого дошел?
— Уверен, что я не первый, кто об этом подумал. — Оливер налил красного вина в два бокала.
— Возможно, не первый. — Энни рылась в ящике. — Где терка?
— Понятия не имею.
— Вычислим. — Она открыла очередной ящик и заглянула внутрь. — Тереть продукты ты предоставляешь Болту, да?
— Да.
— Ага, вот она. — Она вытащила плоскую терку из нержавеющей стали и принялась тереть сыр. — И вообще, где ты его взял? На фабрике?
— Болта? Около трех лет назад он начал работать на меня.
— А где он работал до того, как ты его нанял? — спросила Энни, натирая сыр.
— В компании по организации международной безопасности для больших фирм.
Энни нахмурилась.
— И чем он там занимался?
— Кажется, он специализировался на способах защиты от терроризма. Он был экспертом по электронике.
— Как Дэниэл?
Оливер поднял брови.
— Не совсем. Твой брат был… Прости меня, твой брат — гений в области электроники, но он никогда не добивался особых успехов в основах безопасности.
— Меня обижает, что ты так говоришь, — с жаром произнесла Энни. — У моего брата блестящий ум.
— Да, я знаю. Но не тогда, когда дело доходит до вопросов безопасности. У него не было к этому особой склонности.
— Он же выследил для тебя этого торговца оружием.
— Он совершенно случайно напал на след Гришэма. Просто наткнулся на свидетельства, он их не искал. Дэниэл всегда был чересчур доверчивым для работ по безопасности, постоянно идеализировал людей, пока кто-нибудь из них не доказывал ему обратное.
— Хорошо, значит, мой брат не подозрителен и не параноик по натуре. Разве это преступление?
— Это не преступление, но может привести к очень серьезным ошибкам в суждениях, — мягко сказал Оливер. — Лично я пытаюсь избегать такого рода ошибок.
— Ничего удивительного, что у тебя не особенно много друзей, — пробормотала Энни себе под нос.
— Что ты сказала?
— Ничего. Расскажи мне еще что-нибудь про Болта. Почему он оставил свое место в этой фирме?
— Имел место один инцидент, — стал ей объяснять Оливер, — были убиты невинные люди. Это случилось не по вине Болта, но он взял на себя всю ответственность. Он пережил, мягко говоря, нервный срыв. — Оливер отпил вина, наблюдая, как Энни натирает сыр. — К тому времени, как он оправился, у него уже не было ни жены, ни детей.
— Как ужасно! — выдохнула Энни. — Теперь я совсем скверно себя чувствую из-за того, что прогнала его отсюда. Бедный человек. Он столько перенес, а тут появляюсь я и обращаюсь с ним как с роботом.
— Энни, в некоторых вопросах ты слишком мягкосердечна. Болт переживет то, что его выпроводили из кухни.
Энни, нахмурившись, смотрела на него.
— Знаешь что, Оливер? Я думала…
— О чем?
— О твоей основной проблеме в жизни.
— Я не знал, что у меня таковая имеется.
— Имеется. — Энни перестала натирать сыр. — Твоя главная проблема в том, что ты не позволяешь себе анализировать свои чувства. Ты вообще слегка бесчувствен. К тому же тебе не хватает навыков общения с людьми. В итоге ты приобрел репутацию хитрого, загадочного и довольно высокомерного человека.
— Разве это проблема?
— Да. Особенно, когда ты используешь свой метод в семейных делах. — Не глядя на него, Энни отложила сыр и взяла в руки помидор. — Например, возьмем эту небольшую сцену с Вэлери.
— Ты что, собираешься бросить в меня помидором?
Энни уставилась на него.
— Она плакала, Оливер.
— Она придет в себя.
— Вот как? — Энни положила помидор обратно на разделочную доску. — Послушай, я знаю, что это не мое дело…
— И правда, не твое.
— …но я думаю, что ты очень плохо обошелся с Вэлери.
— Правда? — Оливер облокотился на холодильник. У него был очень заинтересованный вид.
— Правда. — Энни принялась нарезать помидор. — Я так понимаю, тебе не нравится ее новый приятель.
— Я с ним незнаком.
Энни в удивлении отложила нож.
— Ты шутишь? Ты обрушился на нее, как горная лавина, за то, что она встречается с человеком, которого ты даже не знаешь?
Оливер изучал вино в своем бокале.
— Я знаю, кто он, и этого достаточно.
— Ну и кто же он? Экс-шулер? Помешанный? Какой-то негодяй?
— Он сын Пола Шора.
Энни задумалась, услышав это имя.
— Я не знаю Шоров. Я в этих кругах никогда не вращалась. Но, конечно, я и о них слышала. Пол Шор владеет крупнейшей компанией по сделкам с недвижимостью со штаб-квартирой у нас в Сиэтле. Строит огромные небоскребы и торговые площадки. Такого рода вещи.
— Помимо всего прочего.
— Моя подруга, дизайнер, оформляет дом Шоров к очередному бенефису искусств, который ежегодно проводят он и его жена. Шоры очень активны на поприще искусства. У них фонд или что-то в этом роде.
— Да.
— Ну и что же плохого в Поле Шоре? Почему ты считаешь, что его сын недостаточно хорош для Вэлери?
Оливер сделал глоток вина и задумчиво посмаковал его.
— Полагаю, что поскольку ты теперь член нашей семьи, то имеешь право знать о некоторых событиях прошлых лет.
Энни поощряюще улыбнулась и снова принялась за помидоры. То, что Оливер сейчас сказал, не вполне соответствовало действительности, по крайней мере в отношении нее. Но, во всяком случае, он наконец начал открываться. Это было хорошим знаком.
— Это не длинная история. Вскоре после того, как мой отец бросил нас, я обнаружил, что у него были огромные долги перед несколькими старыми друзьями. В том числе перед Полом Шором.
— И что произошло?
— Я пошел к Шору и попросил его ради старой дружбы с моей семьей предоставить мне отсрочку выплаты долга.
Энни замерла.
— Он ответил отказом?
— Он ответил отказом. Он не пожелал дать мне никакой свободы маневра. Более того, он потребовал, чтобы ему вернули деньги немедленно. А это означало продажу единственного имущества, которое у меня оставалось, то есть нашего дома. И то я смог бы покрыть лишь часть долга.
