даже не вылезая из люка. И сразу же спрыгнул вниз. Против нежити на холодной стене у меня не было никаких козырей.
Трофей не выглядел вдохновляюще. Это было не привычное пёрышко, а зеленоватый глаз нежити, на который и смотреть-то было тошно. И оно не выглядело как редкая удача. Напротив, штуковина прям кричала о своей бесполезности. Монстр наверняка был не очень высокого уровня. Твари были опасны скорее, как стая.
— Как она? — спросил я, глядя как Тия дрожит во сне.
— Держится. Но ей нужно время. Я же пока очень слабый целитель, — устало отозвалась Альма. — Могу только поддерживать, сбивать немного жар и заживлять раны.
После знахарка положила ей на лоб новую пропитанную ледяной талой водой тряпку.
Я кивнул. За эти два дня Альма доказала, что мы не зря боролись за её жизнь. Вырванная из лап смерти обречённая пусть и была слаба, но изо всех сил старалась быть полезной и действительно переживала за нас.
— Спущусь к терминалу, — сказал я. — Гляну, чего нового появилось для друида с глазом дохлой птицы.
Не то, чтобы я надеялся на что-то особенное, просто не мог сидеть без дела, а помочь как-то иначе не мог.
— Ага, расскажешь потом, — без интереса отозвалась девушка.
— Удачи, — сонно сказал Рейн. Его регенерация не подвела, и отрубленные части тела снова были на месте.
Привычно открыв дверь, я увидел переставший гореть камин, и спрыгнул вниз.
Вот только привычной локации вокруг не было. Внизу больше не было потухшего углы, а выход из камина почему-то преграждала решётка.
К счастью, она была не заперта, и я легонько её толкнул. Та со скрипом поддалась и открыла вид на тесное помещение, где вместо каминов теперь были странные горящие клетки с… что это?
Горящая ящерица в клетке напротив меня толклась, выбирая за решёткой место поуютнее.
Саламандра какая-то, что-ли?
Я прислушался. За треском огня было сложно понять, есть ли здесь ещё кто-то.
Интересный номер. Выходит, пока мы спали, прошёл пересбор? В принципе, всё сходится — никого из нас здесь не было, а локация стояла без мобов уже третий день. Значит система посчитала локацию пройденной изменила.
Вот только как она это сделала…
В голову приходят мысли об очень паршивой нейросети. Стена будто приделала к одной локации другую, грубо подходящую по логике, но напрочь без здравого смысла.
Я ещё раньше удивился, зачем бы это маленьким огненным человечкам поддерживать шесть каминов с пламенем до верхнего этажа. Но теперь это было ещё менее удачный шов. По логике всё так, шесть источников пламени было — шесть и осталось, только вместо каминов — клетки с экзотикой.
Вот только кто бы строил в своём доме камин над клетками зверинца?
Кстати, горели не все шесть. Всё полностью сохранилось — слева от меня была ещё одна погасшая клетка, а в ней — фрагмент саламандры. Во всех остальных клетках огонь сохранялся. Наши изменения наверху отозвались мелкими особенностями локации под нами.
Ближайшая саламандра выпустила в мою сторону тонкую струйку огня, опалив щетину.
— Ун-ун! О-на ау! У-ун! — проверещал неприятный гортанный голос.Высокий и одновременно с этим скрипучий, будто покуренный или сильно простуженный.
А затем дверь в комнату распахнулась.
Я шагнул в сторону и спрятался между клетками. Очень уж любопытно было посмотреть на местных в их естественной среде.
Внутрь вошло болотно-зелёное существо с длинными острыми ушами и острым носом. Невысокий, может, метр и сантиметров двадцать от силы сверху. Нескладный, с большой головой и бегающими глазками.
Гоблин?
Самый обычный гоблин?
В некоторых историях они даже были вполне себе разумны. Может, и этот не станет сразу кидаться?
Едва зелёный дошёл до первой клетки и заглянул внутрь, как я вышел у него из-за спины, приобнял и прислонил к шее майр.
— Привет. Дружить будем?
— Эи-о? Мо-ун? — в голосе существа послышалось понимание.
— Ага, моун.
С языком у нас будет проблема. Даже не знаю, что делать с таким сговорчивым парнем.
С собой я ничего ценного не брал, кроме семян — их я всегда носил с собой, как и майр. Потому аккуратно поддел пальцем острый край решётки и пальцами с проступившей кровью взялся за одинокий росток.
Вскоре руки гоблина надёжно оплела алая лоза, сковавшая его руки на манер наручников, и подпитываясь от зелёного.
Ценное приобретение. Опустим самое очевидное применение в качестве жертвы для проверки аномалии — это было первое существо в Стене, которое не порывалось меня убить, и даже пыталось сотрудничать.
Может, через какое-то время мы найдём способ изъясняться?
Но запал мой быстро поугас, когда я приоткрыл дверь комнаты, и выглянул наружу.
Едва я позволил себе отвернуться, как гоблин сразу же что есть мочи заорал, как сумасшедший, призывая сородичей на своём гоблинском наречии.
И мне совсем не нравилось то количество топота бегущих ног, которое я услышал потом. К счастью, они раздавались на некотором отдалении, и пара секунд у меня ещё была.
Не долго думая, я чирканул гоблина по шее майром. А затем наспех открыл клетки, выпуская зверушек на волю. Думаю, у пленных саламандр найдётся пара идей на счёт мёртвого тела. И затем я нырнул обратно в потухшую клетку, сходу хватаясь за верёвку и начиная карабкаться вверх.
— Что случилось, Арк? Это ты кричал? — спросил Рейн, едва я появился из камина. В руках у него уже был костяной меч, копьё-метаморф и полная готовность сражаться.
Но я его остановил.
— Сейчас.. — я ухватился за протянутую руку и вылез наружу, а затем прислушался к шуму снизу.
Где-то в отдалении раздавалось странное наречие гоблинов. Зелёные о чём-то громко спорили и злились.
— Что там? — тихо спросил, не выдержав, друг.
— Пересбор, — коротко ответил я. — Теперь под нами другая локация
— И что там? — в голосе Рейна послышался интерес.
Надо же, как быстро мы все в это втягиваемся.
— Гоблины.
— В смысле, натуральные гоблины?
— Нет блин, анимешные! Зелёные человечки в метр с кепкой, с острыми ушами и скверным нравом... — ответил я и добавил, уже серьёзнее. — Слабые, но я бы на это не ставил. Сам помнишь, что значит недооценить противника.
Мечник мрачно кивнул и бросил взгляд в сторону Тии.
— Альму берём? — спросил он.
— Ей всё ещё нельзя присутствовать при убийстве тварей Стены. Да и Тие она сейчас нужнее.
Так
