Он напряженно посмотрел на меня.
- Чего вы хотите от меня. Мой контракт у вас на руках. Все, что там написано я строго выполняю. Зачем эти откровения?
Гибкинс медленно вышел из-за стола и подошел ко мне.
- Если бы вы могли оценить, хотя бы приблизительно, масштаб изучаемого объекта и ту пользу, которую он может принести человечеству, вы бы так не говорили. Просто мне хотелось убедиться, что вы пойдете за мной до конца, ну или, в крайнем случае, до окончания контракта. Если мои «партнеры» решились на такой шаг, устроив засаду под самым лагерем, и не побоялись возможных ответных мер с моей стороны, это может означать лишь одно – они ни перед чем не остановятся. Подумайте сами – сегодня засада, а завтра открытое нападение на нашу станцию. Каковы шансы того, что они сейчас не думают об этом и не строят планы в отношении всех нас. Насколько безопасна наша станция?
- Она в полной безопасности, мистер Гибкинс. Автоматическая охранная система и личный состав под командованием генерала Свиридова не допустят уничтожения станции и смогут отбить любую атаку.
После этих слов напряжение в кабинете несколько спало, а лицо генерального директора приняло обычный мертво-безразличный вид. Развернувшись и обогнув край огромного стола, он подошел к окну и, стиснув руки за спиной, устремил свой взгляд в белоснежную даль.
- Вы должны понять меня, мистер Марлоу. Этот «источник» – Святой Грааль этой планеты. Нельзя допустить, чтобы он попал в руки моих конкурентов.
На этом наш разговор был окончен. Гибкинс еще раз принес свои соболезнования по поводу погибших и попросил оставить его одного. Я не стал испытывать его терпение и удалился сразу, как только услышал его просьбу. Даже, когда я уходил, его лицо по-прежнему смотрело куда-то вдаль. Туда, где бушевала метель, и тонны снега падали на замерзшую планету, накрывая ее своим белым одеялом.
5.
Наступило утро. Очередное и обыденное, во всем этом огромном круговороте неутихающих и непрекращающихся военных конфликтов, дежурств, патрулей и боевых вылетов. Я уже потерял счет им, но тело, оно помнило все. Каждая мышца, каждый сантиметр моей кожи был пропитан памятью всех сражений, в которых мне довелось принимать участие. Они помнили их и непременно напоминали мне об этом каждый раз, когда утром я пытался быстро подняться с кровати. Ноги ломило так, что в первые минуты бодрствования они подкашивались и напоминали огромные куски пластилина, слепленные неумелым мастером и прикрепленные к тяжелому основанию. Руки были ватными. Еле сжимаясь, они были неспособны держать даже полотенце, которое всегда висело у моего изголовья на случай приступов или рвотных рефлексов, которые случались со мной во время продолжительного пребывания в закрытых помещениях. Все мое тело напоминало жалкое подобие того, что когда-то было способно проплывать огромные дистанции и держать неимоверные физические нагрузки. Теперь же это было в прошлом. Оно дряхлело, как все, что находилось внутри него. Каждое утро мне приходилось делать несложные физические упражнения, чтобы привести себя в норму, заставить тело работать как положено, а затем глотать десятки таблеток, чтобы оно, в конце концов, не убило меня очередным наркотическим приступом. Я превращался в огромный мешок, напичканный антибиотиками и медицинскими препаратами, порой, мне казалось, что по моим венам течет вовсе не кровь, а одна сплошная «шива», выжимавшая из меня все соки.
Тяжело вздохнув, я, наконец, смог встать на ноги. Опираясь на край кровати, они смогли донести меня до шкафа с «повседневкой». Боль и усталость понемногу уходили. Сила, которая когда-то наполняла все мое тело, стала медленно возвращаться в мышцы, заставляя их непроизвольно сокращаться. Наконец, спустя несколько минут тяжелых движений, форма полностью облепила мое тело. Непривычно легкая, по сравнению с боевой броней, она казалась просто пушинкой, едва прикрывавшей меня. Привыкшие к тяжелой ноше, плечи странно напряглись, но не дождавшись тяжелой нагрузки, расслабились.
- Странное ощущение, правда?
Голос генерала появился буквально из неоткуда. Он стоял в дверях, одетый в такую же повседневную форму, которая никак не выдавала его высокого чина.
- Да, генерал. Броня мне больше нравится.
Он улыбнулся. Слегка натянуто, но все же искренне. Затем, кивнув головой в сторону выхода, стал ждать, когда я выйду. Мы шли медленно, проходя по спирали весь этаж и заглядывая в каждую казарму, где в это время никого не было. Все солдаты завтракали в общей столовой, но привычка осталась такой же неискоренимой, генерал строго осматривал все помещения и за малейшее несоответствие нормам, карал по всей строгости. Бойцы боялись его, но при этом уважали. Дисциплина была основополагающим принципом, которым руководствовался генерал. Ведь без нее, бойцы превращались в вооруженный сброд, несущий опасность для всей станции. Тем более в такое время, когда погодные условия не давали возможности хоть как-то проявить себя и давили на психику всего личного состава.
- Я разговаривал с твоими бойцами. Хорошие парни, держаться просто отлично. Давненько не видел такого.
Он одобрительно похлопал меня по плечу.
- Просто выполняю свои обязанности, только и всего.
- Что будешь делать дальше?
- Не знаю, Гибкинс ничего конкретного не сказал, думаю, в ближайшее время боевых вылетов не предвидится. Но мне надо заглянуть в мастерскую, кое-что уточнить.
Генерал одобрительно покивал головой и, еще раз похлопав по меня по плечу, отпустил по своим делам.
Мастерская находилась этажом ниже, прямо под казармами личного состава. Здесь, в окружении различных железяк, комплектующих и металлолома, творились настоящие чудеса. Человек, который работал здесь, давал вторую жизнь тому, что уже не могло работать по определению. Разорванные в клочья части боевой техники, остатки грузовых и транспортных кораблей, умелыми руками превращались в нечто, что могло двигаться, производить энергию или просто оживало под действием различных двигателей. Оружие, вышедшее из строя, вновь начинало работать, а по своим характеристикам, иногда превосходило новые образцы. И все это делал один человек. На всей станции не было ни одного механизма, который не прошел бы через руки этого мастера.
Когда я переступил порог огромной мастерской, в воздухе, прямо перед моим лицом тут же возник маленьких летательный аппарат, который жужжал как назойливая муха и всячески пытался ткнуться прямо мне в лицо.
- КАПИТАН МАРЛОУ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МАСТЕРСКУЮ БОРИСА.
Писклявый электронный голос стал доноситься из этой летающей мухи. Облетев меня вокруг, она вскоре так же быстро умчалась куда-то вдаль, скрывшись за многочисленными металлическими обломками и частями. Спустя всего несколько секунд, оттуда, куда только что улетел маленький аппарат, появился и сам Борис. Невысокого роста, с широкими плечами на которые спадали длинные белые волосы, он держал в мускулистых руках нечто, что на первый взгляд напоминало дуло пулемета. Увидав меня, на его лице тут же расплылась довольная улыбка.
- Разорви меня фугас! Капитан Марлоу решил почтить старого мастера своим присутствием!
Подойдя ко мне, он крепко обхватил мою кисть и сжал ее. Так сильно, что на мгновение мне показалось, что это была вовсе не рука, а металлические тиски.
- Прости за бардак, я тут колдую над одной штукой, которая всех повергнет в шок. Нечто такое, что будет настоящей бомбой для наших противников.
- И что же это?
- Извини, кэп, пока сказать не могу. Промышленный шпионаж и все такое. Знаешь, сегодня все хотят нажиться на других. Не успеешь что-то придумать, как вдруг это появляется у твоих конкурентов. Пару раз такое случалось и у меня. Вот, к примеру, двигатели к «слону» - это ведь я придумал и разработал систему распределения мощности двигателей. До этого все эти железяки были неспособны к резким маневрам и падали от малейшего порыва ветра или ударной волны разорвавшегося рядом снаряда. Но я все исправил, я смог изменить конструкцию двигателей и еще нескольких элементов, тем самым превратив неповоротливого «слона» в настоящую ласточку. Это изобретение спасло жизни сотням тысячам солдат, а что получил я? Ничего! Моего имени нет даже в списках конструкторов, а тот хмырь, который являлся главным конструктором «слона» и вовсе утверждает, что это его идея. Честное слово, мне хотелось придушить его после этих слов.
Борис выпрямил свои толстые руки и сжал их, тем самым представляя как он душит того человека.
- Ну да ладно. Хотелось бы узнать, что же привело Грея Марлоу в мою скромную обитель железа и инженерной мысли.
- Что там по поводу моей брони. Почему не отвечает бортовой компьютер.
- Ах, да, ты за этим, – Борис прошел вглубь помещения, - Ну по первому осмотру вся начинка твоей брони в порядке, но, что удивительно, на запросы искусственный интеллект не отвечает, правда видимых повреждений я не выявил. Скорее всего какой-то сбой в программном обеспечении, вызванный попаданием в сильное магнитное или другое поле. Другого объяснения я найти не могу.
