Мне придётся найти в себе мужество сделать это в промежутке между данным моментом и тремя часами ночи. Я могу кого-нибудь уволить. Я смогу.
По крайней мере, я надеялась, что смогу.
На долю секунды я подумала о том, чтобы остаться и подождать Уайетта или пойти к Эзре, чтобы спросить, что он об этом думает. Выкинув из головы эти дикие мысли, я побежала обратно к машине и снова села за руль.
В этом не было никакого смысла. Ванн дал хороший совет, и я поняла, что мне не терпится узнать, что же произойдёт.
ГЛАВА 7
К тому времени, когда я пересекла через весь город до "Бьянки", я потеряла позитивное отношение, которое лелеяла после разговора с Ванном. Я вошла в "Бьянку", чувствуя себя побеждённой.
Требовалась какая-то особая решимость, чтобы уволить кого-то, отнять у него надежды и мечты и вышвырнуть на улицу. И, честно говоря, я не думала, что у меня это получится.
"Тогда что ты здесь делаешь?" — прошептал внутри меня тихий голос.
Это был правильный вопрос. Тот, на обдумывание которого у меня ушло несколько минут.
Не обращая внимания на сотрудников, которые удосужились прийти сегодня вовремя, я поплелась обратно в свой офис и бросила сумочку на стол. Что я здесь делаю?
Если я не могу сделать что-то столь простое, как заставить свою кухню следовать за мной, почему я здесь?
Чего я хочу?
Я имею в виду, действительно хочу?
Я хотела, чтобы мне дали лёгкую работу и организовали карьеру? Или хотела создать себе имя в индустрии через кровь, пот и слёзы?
Неужели я сдамся из-за того, что это нелегко?
Или я буду упираться и заставлять людей делать то, что я прошу?
Ответ был очевиден.
Возможно, передо мной открыли дверь в эту кухню, но никто не собирался вручать мне наследство на блюдечке с голубой каёмочкой.
— Хватит говорить сама с собой как дурочка, — прошептала я, ни к кому не обращаясь.
Развернувшись, я застегнула куртку шеф-повара и потопала обратно на кухню. Я решила, что всё. С меня было достаточно. Были решения, которые нужно было принять сегодня вечером, и мне надоело ходить вокруг да около. Но я также не была готова начать увольнять людей направо и налево.
Это должно произойти естественным образом, решила я. И, надеюсь, на второй неделе моего пребывания в "Бьянке" до этого не дойдёт.
Я сняла планшет, висящий на своем месте рядом с кулером, и начала просматривать расписание. Вычеркивая из списка людей, медленно приходящих на свои смены и готовящихся к работе, я начала чувствовать осторожный оптимизм.
Всем удалось прийти ближе к десяти. Конечно, было уже десять сорок пять, когда Эшлин, су-шеф и второй человек в кухне, вошла в дверь, но без четверти одиннадцать было большим улучшением по сравнению с прошлой неделей.
Она, как обычно, сердито посмотрела на меня, натянула куртку и начала застёгивать её. Я выдержала её взгляд, не отступая.
— Теперь, когда мы все здесь, — обратилась я к залу самым командным голосом, — можем начинать.
Я вытащила ручку, которой собирала волосы в импровизированный пучок, и двинулась вниз по списку, назначая ответственных и раздавая подготовительные задания.
— Ещё пара моментов, — сказала я, изо всех сил стараясь удержать их внимание. — У нас закончилась утка для утиного конфи, — ропот неодобрения прокатился по рядам. Это было популярное блюдо в "Бьянке", одно из основных блюд, но я заказала недостаточно птицы. Это была моя ошибка, но я всё ещё изучала кухню. — Вместо этого мы сделаем стрип-стейки во фритюре с чатни из манго и арбуза.
— Ты не можешь этого сделать, — сказала Эшлин, заговорив первый раз сегодня и впервые за последние два дня обращаясь ко мне.
Ошеломлённая горячностью в её голосе, я спросила:
— Не могу сделать что?
— Ты не можешь просто изменить меню сегодняшнего дня, — отрезала она, скрестив руки на груди. — Это непрофессионально.
Моё тело напряглось от её оскорбления, я выпрямилась и напрягла каждый мускул.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это не непрофессионально, — поправила я её. — Это моё решение.
— Мы не нуждались бы в этом решении, если бы ты не создала проблему, — она была права, но и с боссом так не разговаривают. — Теперь ты поставила нас в плохую ситуацию и хочешь, чтобы мы исправили её, выдумывая какое-то дерьмо на ходу? Это просто смешно.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь не позволить своему гневу взять верх надо мной. Я решила поладить с логической частью её мозга, надеясь помочь ей понять.
— Это не сложное блюдо. Я расскажу вам об этом сегодня, мы приготовим чатни заранее и используем масло, уже приготовленное для утки, чтобы сделать фритюр. Я думаю, это будет отличным дополнением к сегодняшнему меню.
Если бы она держала рот на замке, я могла бы двигаться дальше. Или, по крайней мере, она могла бы попросить поговорить со мной наедине. Но она была слишком зла и слишком ожесточена, чтобы ясно мыслить. Или это было то, что я сказала себе после того, как она прорычала:
— Это грёбанное дерьмо, — плаксивым, высоким голосом, который, как я должна была поверить, был имитацией того, как говорила я.
И это стало последней каплей.
Боже, я ненавидела, что Ванн снова оказался прав. И я ненавидела, что из всех людей это была Эшлин. В помещении, где в основном доминировали мужчины, я не хотела увольнять моего единственного сотрудника женского пола.
Но это было слишком. И она открыто поставила под сомнение мой авторитет перед всем персоналом.
Честно говоря, она не оставила мне выбора.
Прежде чем я успела обдумать это или позволить своему мягкому, доброму сердцу встать на пути, я крикнула:
— Достаточно! Ты уволена.
Комната застыла на месте. Десять пар глаз уставились на меня. Трудно было понять, приняли ли они меня достаточно серьёзно, чтобы хотя бы прислушаться к моему приказу. С такой же вероятностью Эшлин полностью проигнорирует меня и продолжит работать. Тогда мне придётся позвать сюда Эзру.
Или копов.
Между тем, мне потребовалось всё моё мужество, чтобы не упасть лицом в ладони и не застонать.
Или не протянуть руку, схватить её и извиниться.
Вместо этого я собралась с духом и посмотрела на неё, не отступая.
Вся комната вздрогнула, когда она, наконец, заговорила.
— Что ты сказала?
Я наклонилась вперёд, положив руки на стойку, чтобы мои глаза оказались на одном уровне с ней.
— С меня хватит твоего неуважения, Эшлин. Теперь ты допрашиваешь меня перед персоналом и отказываешься выполнять приказы. Ты уволена.
— Ты не можешь меня уволить, — возразила она слегка истерично.
— Я уже сделала это.
— Ты даже не долбаный босс! — возмутилась она, её голос приобрёл демонический тон, который умудрялся быть высоким и низким одновременно.
Я думала, что сломаюсь, как только она усомнится в моём решении, но мне было легче сохранять спокойствие, чем больше она сходила с ума, особенно с учётом того, что после всего произошедшего она всё ещё не научилась уважать меня.
— Я босс, — заверила я её довольно спокойно. — И ты уволена.
— Ах ты, инфантильная сука! — закричала она. — Ты грёбанная девчонка! Младенец! Ты не можешь просто приходить сюда, в мой ресторан, и устраивать истерику каждый раз, когда тебе что-то не нравится. Вот тебе новости, ты нам не нравишься, но мы не ведём себя как дети, — она повернулась к Блейзу, вся пылая. — Это невероятно. Чертовски невероятно.
Какая-то часть меня ненавидела то, что я только что сделала и открыла банку со змеями. Мне хотелось запихнуть свои слова обратно в рот и проглотить их. Мне хотелось извиниться и сказать ей, что я не это имела в виду. Я хотела убежать и не возвращаться сюда, чтобы не иметь дело с этими людьми, этой ответственностью и ожиданиями Эзры от меня.
И почему это не мог быть Блейз? Почему из всех людей я была вынуждена уволить единственную женщину в сегодняшней смене? Мало того, у неё было больше всего опыта. По сути, я уволила единственного человека, способного управлять этой кухней без меня.
