мой отец.
Я забираю трость и шагаю к тайнику, думая о прошлом и будущем.
Чтобы все понять и защитить свою семью, мне нужны все родовые реликвии, а они должны быть здесь. Все прямо в этом зале.
По энергии на трости я понял, что Крису пришлось ее искать, возможно даже призывать из какого-то другого пыльного места. Он прав. Я бестолочь. Уследить за реликтами в заточении конечно невозможно, но, давайте честно, я и до него не особо за ними следил. Трость, которую я должен передать сыну? Отлично, когда будет сын, тогда и подумаю, где валяется трость. Все равно в ней сила, и едва ли кто-то сможет ее уничтожить, а что можно при этом черти что натворить, так это не моя проблема, правда?
Почему-то меня это даже забавляло, раньше. Теперь не смешно.
Я открываю тайник с помощью трости, а он пуст. Вернее, не совсем пуст…
— Какая же я бестолочь! — вырывается у меня, когда я вижу внутри тайника нарисованный мелом крест.
Та черная книга в руках у инквизитора и была МОЕЙ книгой. Это он назвал ее черной библией. Это он прочел ее внимательно и во всех подробностях, пока я лениво насмехался над его стараниями.
— Черт, да что такого можно было прочесть в этой книге? — спрашиваю я вслух и быстро начинаю листать книгу Криса.
Почему мы все такие бестолковые? За долгую жизнь можно было наизусть выучить все, но нет, нам это не интересно. Бессмертие расслабляет слишком сильно!
Я листаю книгу и понимаю, что она не такая. Наши книги похожи, но не идентичны, а часть правил в них и вовсе не совпадает.
— Черт, — вырывается у меня. Где теперь искать книгу, я понятия не имею, но просто обязан отдать ее сыну вместе с тростью и перстнем, а где собственно перстень? Кажется, я и этого не знаю.
— Проклятые людишки, — рычу я и иду бродить по дому, пытаясь вспомнить, где я видел реликвию, которую нельзя призвать, хорошо, что хоть трость имеет руну рода и хоть как-то отзывается на чужую волю. С камнями силы так не бывает, а жаль…
*Марта*
Крис улыбается на мою просьбу и лукаво смотрит по сторонам, явно пытаясь решить стоит ли мне помогать.
— Ты будешь на его стороне даже в этом, да? — спрашиваю я, скрестив руки на груди и зло прищурившись.
Я на него смотрю, а сама пытаюсь придумать, как убедить его снять цепь, а потом сбежать. Интересно, он тоже мои мысли читает? Чтобы в этом разобраться, заглядываю ему в глаза, представляя, как огрею его по голове чугунной сковородой, а потом убегу. Не ясно только, как от цепи избавиться, но если он мысли читает, то наверняка отреагирует.
— Ну я всегда на стороне брата, любого из них, — пожимает плечами Крис, явно не замечая того, о чем я думаю или успешно это игнорируя, — но рассказать-то можно, просто как-то не принято в чужие отношения лезть. Это считается дурным тоном.
«А с голым торсом ходить не считается дурным тоном?» — так и подмывает меня спросить и швырнуть в него что-нибудь.
Он конечно симпатичный, но снова помогает Бесу. Есть в этом мире хоть кто-то, кто ему не помогает?
— Давай ты меня покормишь, а я тебе самое важное расскажу, — предлагает он в итоге.
— А ты что не Бессмертный? — спрашиваю я, удивившись упоминанию еды. — Разве вам, демонам, нужно есть?
— Не нужно, но это приятней, чем ничего, — пожимает он плечами.
Я в ответ только морщусь, радуясь, что Бес при мне есть не стал. Почему-то от мысли о совместном завтраке мне стало дурно, но при этом сильно захотелось есть.
— Идем, — говорю я и плетусь на кухню.
Цепь беззвучно скользит по полу, проходя сквозь стены. Я ее не чувствую, но и забыть о ней не получается. Она злит меня самим своим существованием.
— Твой брат — козел! — заявляю я, открыв холодильник.
— Да, бывает, но ты ему под стать, — хохочет Крис, рассматривая обстановку и занимая место за столом.
— В каком это смысле? — растерянно спрашиваю я, с удивлением обнаружив, что холодильник полностью забит едой.
Мне при этом хочется всего и сразу. Вон тот эклер. Этот апельсин. Еще салат с морской капустой и соленых огурцов. Как с этим вообще жить, неужели это все из-за беременности? Я так не хочу!
При этом я, недолго думая, хватаю банку огурцов, откусываю кусок эклера и вытаскиваю контейнер с салатом, а Крис меня просто добивает своим вердиктом:
— Ты та еще коза.
Говорит это и смеется, глядя на меня.
— Что? — спрашиваю я и от шока роняю банку с огурцами.
Понимаю, что сейчас будет, с силой закрываю глаза, поджимаю губы и даже голову втягиваю в плечи, ожидая, что банка сейчас упадет и разобьется, но она не разбивается. Вместо этого я слышу характерный «чпок» при ее открытии.
— Держи, — говорит мне Крис, протянув банку.
— Спасибо, — отвечаю я, беру банку из его рук, запихнув в рот вторую половину эклера, случайно при этом прикасаюсь к его руке и морщусь от неприятного ощущения.
— А вот это инстинкт, — говорит Крис с улыбкой и разворачивается к холодильнику. — Что там тебе? Апельсин и салат?
— Так ты тоже мысли читаешь? — огорчаюсь я. Только успела обрадоваться, что хоть с этим можно думать все что захочу, но где там…
— Ты громко думаешь, да и инстинкт у нас сейчас тебя защищать. Когда появится на свет Бесандер-младший, твои мысли сможет слышать только Бес, и то если ты сама этого захочешь, ну а пока терпи.
— Я не хочу никакого младшего Бесандера, — ворчу я, проглотив эклер и тут же вытаскиваю из банки огурец, а потом ужасаюсь теме нашего разговора.
Нет, я определенно не понимаю по-настоящему, что беременна. Это так неправдоподобно, что я могу только удивляться своему желанию есть что попало в странном сочетании, остальное я понять просто не могу, да и думать об этом
