— Если найдешь, — сказала я. — И не факт, что моя помощь будет тебе нужна. Френсис мертв, а его преемник может и не захотеть уничтожать такую ценную штуку.
— Но она должна быть уничтожена, — сказал Кларк. — Если теневики получат в свои руки инструмент, при помощи которого можно избавиться от любого политического противника, да и от любого человека вообще, стоит только написать его имя…
— То их власть станет еще более абсолютной? — предположила я. — Для нас, обычных людей, ничего не изменится.
Услышав слово «обычный» из моих уст, Кларк хмыкнул.
— Ты же понимаешь, что скорее всего они устроят внутреннюю грызню, — сказал Кларк. — Битву за портфели и кабинеты, и в результате к власти могут прийти совсем не те люди. Френсис был далеко не худшим вариантом, поверь мне.
— Верю, — сказала я. — Но, по-большому счету, мне плевать. Они управляют всем в этой стране, они и так могут испортить жизнь любому, стоит им только захотеть.
— Может стать хуже, — заметил Кларк. — Всегда может стать хуже.
— И ты на самом деле считаешь, что тебе позволят уничтожить Блокнот?
— Я найду его, привезу к тебе, и ты применишь свой топор, — сказал Кларк. — У меня есть соглашение с министром финансов, и смерть Френсиса его не отменяет. Так будет правильно.
Смело. Отчаянно смело и в то же время глупо. Все как я люблю.
— Ладно, поглядим, — сказала я. — Так что по фактам?
— Дафна была в клубе с гостем, и это был не первый раз, когда она приводила с собой мужчин, — сказал Кларк.
— Она постоянно изменяла мужу?
— Это не наше дело, — сказал Кларк. — Нынешнего в клубе видели всего пару раз, так что можно сказать, что этот роман начался недавно.
— У нас есть имя?
— Джон Уэйн, — сказал Кларк. — Так она его записала в гостевую книгу.
— Что, правда?
— Ага.
Понятно. Гость хотел сохранить инкогнито, поэтому назвался вымышленным именем. А администрация клуба, которая все прекрасно понимает, предпочитает не задавать лишних вопросов. И даже если бы они знали, чья на самом деле это жена, вряд ли бы они изменили свою политику.
Жены пожилых богатых мужчин часто… играют в гольф.
— Отпечатки пальцев, генетический материал, все такое?
— Досконально этой проверкой займется следственная группа, которая сейчас работает на месте, — сказал Кларк. — Гарольд обещал прислать мне копии отчетов.
— И откуда на твоем лице столько скептицизма?
— Не знаю, — сказал Кларк.
— Если у них был секс, то он не мог не наследить. Хоть что-то да должно было остаться.
— Скорее всего, — сказал Кларк. — Но не факт, что нам это поможет, сама понимаешь. Если он не служил в армии и раньше не имел проблем с законом, его данных просто не будет в базе.
— А что с камерами?
— Такое впечатление, что он знал, где они стоят, и специально пытался не засветить лицо, — сказал Кларк. — Все, что у нас есть, это несколько фотографий в плохом разрешении и с очень неудачных ракурсов. Конечно, можно попробовать составить фоторобот или пригласить полицейского художника, чтобы он поработал с персоналом, но то такое…
— Мой жизненный опыт просто вопит о том, что найти можно кого угодно, — сказала я. — Особенно если задействована государственная машина.
— Найти можно кого угодно, но все упирается в фактор времени, — сказал Кларк. — И потом, Боб, а ты не думаешь о том, что смерти Френсиса и его жены могут быть и не связаны между собой? Умерли они по-разному…
— А по времени просто так удачно совпало? — уточнила я.
По крайней мере, они умерли в один день. Интересно, было ли у них персональное «долго и счастливо».
Что-то мне подсказывало, что скорее всего нет.
Кларк пожал плечами.
— Ты же знаешь, бывают и более странные совпадения.
— Ну да, — сказала я. — Тогда давай пойдем в своих предположениях еще дальше. Дафну задушил любовник, Френсис умер от натурального инфаркта, а Черный Блокнот забрал кто-то еще, и все эти события вообще никак не связаны и не являются звеньями одной цепи.
— Всякое может быть, — сказал Кларк. — Это может быть даже непреднамеренное убийство. Знаешь, некоторые просят своего партнера использовать асфиксию во время полового акта, чтобы усилить ощущения.
— И откуда тебе известны такие подробности, Джон?
— Просто живу долго.
— И ты на самом деле в это веришь?
— Нет, — сказал Кларк. — Я просто такое допускаю. Помнишь правила? Мы должны проверить все версии, сколь мало вероятными они бы нам ни казались.
— Звучит разумно, — сказала я. — И скучно.
— Однако, меня предупреждали, что артефакт обладает повышенной токсичностью и способностью исчезать от охотящихся на него в самый последний момент. Поэтому версия с убийством все-таки будет приоритетной.
Нам принесли наши заказы. Кларк с энтузиазмом принялся за еду, у меня же аппетита не было, и я вяло поковырялась вилкой в тарелке. На вид паста выглядела вполне неплохо, но от ее запаха меня начало мутить.
— Хочешь заказать что-то другое? — спросил Кларк.
— Нет, может, позже поем, — сказала я, делая глоток апельсинового сока. — Кстати, в номере Дафны были какие-нибудь бумаги?
— А? Что? Вроде бы, нет, — сказал Кларк. — Может быть, я просто не обратил внимания. Почему ты спрашиваешь?
— На прикроватной тумбочке лежала шариковая ручка, — сказала я.
— Это даже не улика, — сказал Кларк. — Где угодно может лежать шариковая ручка.
— Но бумаги для записей рядом не было. Я внимание обратила.
Кларк покачал головой. Согласна, улика так себе. Шариковую ручку к делу не пришьешь.
— И как ты это видишь? — спросил Кларк.
— Ее роман с Уэйном начался после того, как министр финансов заполучил Блокнот, — сказала я. — Логично предположить, что Уэйн узнал о находке, познакомился с ней, очаровал и убедил выкрасть Блокнот для него. Использовал ее, чтобы получить артефакт, а когда получил его, то избавился от ставшего ненужным инструмента. Вопрос о том, кто из них вписал в Блокнот имя Френсиса, остается открытым. Возможно, это сделала она, чтобы пожилой муж не стоял на ее пути к счастью, возможно, он, чтобы запутать следы, но для твоего расследования это решающего значения не имеет. Блокнот у мистера Уэйна.
— Или у того, на кого он работает, — сказал Кларк.
— Или у того, на кого он работает, — согласилась я. — В любом случае, ключ к этому делу — это мистер Уэйн, который очень не хочет, чтобы его нашли.
— Мы его найдем, — сказал Кларк.
Это стандартная полицейская процедура, даже если никто из нас двоих больше не коп. Они изучат прошлое Дафны, восстановят ее последнюю пару недель минуту за минутой, и рано или поздно обнаружат место, в котором мистер Уэйн прокололся.
Не мог не проколоться. Все прокалываются.
Другой вопрос в том, сколько времени все это займет. Если мистер Уэйн не был конечным артефактоприобретателем и работал на кого-то еще, то этот кто-то получит значительную фору. А если у него есть опыт в такого рода делах, то он избавится от мистера Уэйна, чтобы обрубить все идущие к нему ниточки. Похоже, у Кларка и его ребят впереди много работы.
Очень деликатной работы, если учесть, с какими именно людьми им придется иметь дело. Ведь человек, который устроил утечку информации из теневого министерства финансов, и сам вряд ли будет простым обывателем.
— Я не завидую тебе, Джон. Тебя ожидают адские времена. Хорошо, что меня ты позовешь только к финальному акту.
— Везет же тебе, — сказал Кларк.
— Но хочу предупредить, что вряд ли задержусь тут больше, чем на пару недель, — сказала я. — Пусть ТАКС ко мне пока и не лезет, но я не хочу лишних проблем.
— Мы постараемся справиться, — сказал Джон.
Он отправил себе в рот и прожевал очередную порцию еды, потянулся за стаканом и тут его взгляд остекленел.
— Поперхнулся? — спросила я. — Воды? Прием Геймлиха?
— Довольно иронично, — сказал Кларк, схватился руками за грудь и упал под стол.
Глава 10
Джон Кларк был метачеловеком, который умудрился прожить уже двести с лишним лет, подвизаясь в довольно опасных профессиях, и главной его суперсилой была способность возрождаться после смерти. Не знаю уж, какой механизм тут был задействован, но одну из его смертей я видела своими глазами, когда он помогал мне уйти от погони ТАКС. Наверное, поэтому я напряглась не так сильно, как напряглась бы при смерти любого другого человека.
