— Это тот самый, кто следил за нами на базаре, — воскликнул Абдул. — Я видел его вчера снова в кофейне, его и другого; оба вышли во дворик, поговорив вот с этой девушкой. Это они стреляли, когда мы выбежали из кофейни. За что они хотят убить тебя, мой господин?
— Не знаю, — ответил Тарзан, а затем, после паузы, добавил: — Разве только… — Но он не окончил фразы, потому что мысль, пришедшая в голову, несмотря на то, что только она одна могла объяснить все происшедшее, показалась ему совершенно невероятной.
Улица, дворик и кофейня опустели. Тарзан осторожно спустился на подоконник комнаты танцовщицы, спустил на окно Абдула, а затем и плясунью.
Абдул быстрым взглядом окинул улицу и прыгнул вниз; Тарзан с девушкой на руках последовал за ним. Девушка слегка вскрикнула в испуге, но Тарзан бережно поставил ее на твердую землю.
— Как ты силен, господин! — прошептала она в восхищении. — Ты сильнее, чем лев.
— Мне хотелось бы встретить этого молодца в пустыне, — сказал Тарзан, — Я много слышал о нем.
— Во владениях моего отца ты его увидишь, — пообещала девушка. — Он живет в горах, к северу от нас, и спускается по ночам к дуару моего отца в поисках добычи. Одним ударом лапы лев валит на землю большого быка. Горе тому путнику, который встретит его ночью в пустыне!
Благополучно достигли все трое отеля. Заспанный слуга не соглашался исполнить их просьбу — поискать Кадур бен Садена, откладывая это на утро, но золотой, вложенный в его руку, все изменил. Тарзан боялся промедлить, полагая, что шейх рано утром отправится в обратный путь.
Вскоре слуга вернулся, ведя с собой величавого Кадур бен Садена, видимо, озадаченного столь поздним приглашением.
— Господин оказал мне честь… — начал он, и вдруг взгляд его упал на стоявшую перед ним девушку. С распростертыми руками кинулся он к ней. — О, моя дочь! Благодарение Аллаху! — слезы потекли по суровому, мужественному лицу шейха.
Когда вождь племени услышал историю бегства, он протянул руку Тарзану.
— Все мое — твое, мой друг, и даже моя жизнь, — лаконично сказал он, и Тарзан понял, что это — не пустые слова.
Решили отправиться в дорогу ранним утром, чтобы достичь Бу-Саады к вечеру. Для мужчин сравнительно не трудный путь, но для девушки он мог быть утомителен. Тем не менее, она первая настояла на скорейшем отправлении. Несколько часов короткого сна, и небольшой караван выступил в поход.
Вначале хорошая дорога позволяла быстро продвигаться вперед, но затем начались нескончаемые пески пустыни. Лошади вязли на каждом шагу. Кроме Тарзана, Абдула и шейха с его дочерью с ними ехало четыре бедуина из племени шейха, сопровождавших его во время поездки в Сиди-Аиссу… Вооруженные ружьями, они не боялись дневного нападения, надеясь достигнуть Бу-Саады до наступления сумерек.
Дул ветер. Песок поднимался над землею, попадая в глаза людям и лошадям. Вокруг нескончаемые цепи песчаных холмов, а далеко на юге — туманные очертания Атласа. Как непохожа была эта Африка на великолепную, лесистую Африку, в которой Тарзан провел свое детство и юность!
Абдул, который ехал впереди каравана, все время оглядывался назад. Он поднимался на вершину каждого придорожного холма и внимательно вглядывался вдаль. Его бдительность оказалась не напрасной.
— Смотрите! — воскликнул он. — За нами шесть всадников.
— Твои вчерашние друзья, господин! — заметил спокойно Кадур бен Саден Таозану.
— Вероятно, — ответил тот. — Я жалею, что мое присутствие может поставить вас лицом к лицу с большою опасностью. Я остановлюсь в ближайшей деревне и узнаю, куда и зачем направляются эти господа. Вы же продолжайте свой путь.
— Если ты остановишься, мы — тоже, — сказал Кадур бен Саден. — До тех пор, пока ты не избавишься от этих людей, мы будем с тобой. Вот и все.
Тарзан только кивнул головой. Он не любил многословия, и Кадур бен Саден сразу проникся к нему искренним уважением, ибо никого так не презирает истый араб, как болтуна.
Абдул весь день следил за таинственными всадниками. Они держались на почтительном расстоянии и во время остановок не пробовали приближаться.
— Они ожидают темноты, — сказал Кадур бен Саден.
Темнота наступила прежде, чем они достигли Бу-Саады.
Абдул сумел разглядеть в сгустившихся сумерках, что преследователи начали быстро приближаться, стараясь как можно скорее покрыть расстояние, отделявшее их от каравана великого шейха.
Абдул шепнул еб этом Тарзану — он не хотел пугать девушку.
Тарзан придержал лошадь.
— Ты поедешь вперед со всеми, Абдул, — сказал он, — я разделаюсь с ними один!
— Абдул будет с тобою, — ответил молодой араб с решимостью, которая не могла быть побеждена ни уговорами, ни приказаниями.
— Хорошо, — ответил Тарзан. — Вот удобное местечко для засады — камни на верхушке холма. Спрячемся здесь и встретим их как следует.
Они соскочили с лошадей. Передние уже успели уйти довольно далеко и скрылись в вечерней мгле. Вдали уже виднелись огни Бу-Саады. Тарзан осмотрел ружье и вынул револьвер из кобуры. Он приказал Абдулу увести лошадей в сторону, чтобы, в случае перестрелки, животные находились в безопасности.
Тарзан стоял прямо посреди дороги. Ему не пришлось долго ждать. Вскоре до его слуха донесся галоп скачущих во весь опор лошадей, и в темноте проявились смутные контуры двигавшихся белых фигур.
— Стойте! — воскликнул Тарзан. — Или я буду стрелять!
Всадники остановились. Несколько мгновений ничто не нарушало тишины ночи. Затем послышался шепот, и они рассеялись в разные стороны. Снова пустыня затихла, но тишина эта не предвещала ничего хорошего.
Абдул поднялся на одно колено.
Тарзан напряг все свое внимание. До его слуха донеслась тихая поступь приближавшихся лошадей. Со всех сторон — с севера и с юга, с востока и с запада — они были окружены. Раздался выстрел. Пуля прожужжала над головой Тарзана. Разом отовсюду защелкали затворы и посыпались пули, со зловещим треском взрывавшие песок во круг Тарзана и молодого араба. Те, в свою очередь, не медлили с ответом. Они целились по вспышке выстрелов, так как самих стрелявших нельзя было различить в темноте.
Стало очевидно, что нападающие окружили их и теперь суживали кольцо, догадываясь, видимо, что противник их малочислен. Один подъехал слишком близко. Глаза Тарзана, привыкшего видеть в темноте, различили фигуру. Раздался выстрел, и испуганная лошадь шарахнулась в сторону уже без всадника в седле.
— Темнота в нашу пользу! — заметил, усмехнувшись, Тарзан.
В это время нападающие словно по сигналу помчались на них. Казалось, схватке наступил конец. Тарзан и Абдул укрылись за камнями.
