Она гордо подняла подбородок и даже смогла изобразить спокойствие.
— Что ты хочешь услышать? — спросила она. — Гневные упреки, слезы… «Как ты мог так со мной поступить?»… Давай оставим все это. У меня сейчас нет сил для большой драмы.
— Но ты должна злиться на меня.
— Да? Ну, злюсь немного. Тебе следовало сказать мне правду раньше.
— Я хотел, когда вернулся из Стокгольма, но Ренато…
— Остановись на этом месте. Чем меньше будет сказано про Ренато, тем лучше. — Она вздохнула. — Он причинил боль нам обоим. И если и есть что-то хорошее во всем этом кошмаре, так это то, что мне не придется с ним породниться. — Она усмехнулась. — В тот вечер, когда мы познакомились, я сказала ему, что никогда не выйду за тебя замуж из-за него. Надо было придерживаться своих слов. Но я поступила иначе. В этом была моя ошибка. И давай не будем делать из этого трагедию.
— Какая ты сильная и храбрая! — произнес он. — Мне даже как-то не по себе.
Хизер искоса посмотрела на него.
— А ты предполагал, что я буду убиваться из-за твоего побега? Не льсти себе. Ты просто не готов к браку. А мои слезы мне еще пригодятся, так что я не буду растрачивать их на тебя.
— Ты, правда, больше ничего ко мне не чувствуешь?
— К счастью для нас обоих, нет.
— Но той ночью, перед… предыдущей ночью ты в моих объятьях повторила много раз, как сильно меня любишь…
— Достаточно, — резко прервала его она. — Пусть прошлое останется в прошлом. Поверь мне, тебе бы не понравилось, если бы я падала в обморок, рассказывая тебе, что ты разбил мое сердце.
— Да, да, конечно, — поспешно сказал Лоренцо. Потом на его лице появилась слабая улыбка, и он печально спросил: — Но все же, может быть, ты мне польстишь немного, расстроившись хотя бы чуть-чуть?
— Даже и не подумаю. А теперь уходи.
Он повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился.
— Если бы все было по-другому… если бы мы могли делать так, как нам хотелось… Возможно, я не сделал бы тебе предложение тогда и уехал бы домой, но потом я бы стал невыносимо по тебе скучать и…
— Перестань, — сказала она, больше не в силах терпеть боль. Ведь именно эта мысль уже долго мучила ее. — Не говори так. Уходи, Лоренцо, пожалуйста.
— Дорогая…
— Не называй меня так!
— Я ведь по-настоящему влюбился в тебя. Если бы нам дали больше времени…
— Уходи! — разъяренно крикнула она.
Она отвернулась от него и сидела, не двигаясь, пока не затихли его шаги. Ее боль была больше, чем она думала. Их любви пришел конец.
Лоренцо нашел братьев в кабинете Ренато. Они разливали виски.
— Заходи, — сказал Ренато. — Держи. — Он протянул стакан.
— Спасибо. Это как раз то, что мне сейчас нужно. — Лоренцо сразу осушил стакан и попросил еще.
— Ты получил, что хотел, — заметил Бернардо.
— По правде говоря, нет. Я думал, будут слезы, упреки…
— В таком случае ты абсолютно не знаешь женщину, на которой собирался жениться, — сказал Ренато. — Могу сказать тебе, что в ней больше достоинства, чем в тебе и во всех нас вместе взятых.
— Да, но ни единой слезинки, ни одного слова сожаления…
Глаза Ренато сузились.
— Черт возьми, она знала, как вести себя с тобой! — сухо сказал он.
— Один раз мне даже показалось, что она смеется.
Бернардо тихонько присвистнул.
— Исключительная женщина.
— Да, — согласился Ренато, наливая себе еще виски.
— Ты еще не достаточно выпил? — мягко спросил Бернардо.
Ренато накинулся на него:
— Смотри за собой, черт побери!
Бернардо пожал плечами.
— Мне, конечно, нет дела. Но это на тебя не похоже…
— Что ж, сегодня мне хочется напиться.
— Ты единственный, на кого она злится, — сообщил ему Лоренцо. — Она винит во всем тебя, и она абсолютно права. Если бы ты держался от нас подальше, кто знает, как все бы повернулось.
— Только избавь меня от рассказов о счастливом финале, — насмешливо сказал Ренато. — В нем я не уверен.
— А я уверен, — ответил Лоренцо, вспыхнув от злости.
— Ты сошел с ума. По-моему, ты запоздал с такими мыслями.
— Давай поспорим. Хизер знает, что без тебя у нас все было бы по-другому. И все еще может быть. Она прекрасная женщина, и, может быть, еще не поздно…
Но продолжить он не смог. Руки Ренато обхватили его шею. Его глаза яростно горели.
— Ренато, ради бога, остановись! — Бернардо пришлось приложить все свои силы, чтобы оттащить Ренато.
— Убирайся отсюда! — прорычал Ренато. — И не попадайся больше мне на глаза!
— Иди к черту! — выругался Лоренцо. — Почему нельзя было держаться подальше от меня и Хизер?
— Уходи, ради бога! — сказал Бернардо. — Не хватало только, чтобы вы здесь друг друга поубивали.
Лоренцо с горечью посмотрел на Ренато и ушел. Бернардо ради безопасности держал брата, пока дверь не закрылась.
— Черт с ним! Отпусти меня, — приказал Ренато, и Бернардо тут же подчинился. — А что ты здесь делаешь? Почему ты не со своей дамой?
— Я могу подождать, — ответил Бернардо. — Она стоит того.
— Ты хочешь сказать, что в этой семье все же будет свадьба?
— Надеюсь. Но больше об этом никто не должен знать. — Бернардо одарил брата одной из своих нечастых улыбок. — Как глава семьи, ты одобряешь?
— А если нет, это что-то меняет?
— Конечно, будет не очень приятно. Но это меня не остановит.
— Раз она того стоит, я даю тебе свое благословение. Ты удачливый человек.
— Знаю. Но все не могу в это поверить. Я подсознательно жду, что какая-нибудь ерунда все испортит.
— Не будет никакой ерунды… По крайней мере, один из нас должен познать счастье в любви, — тихо прибавил Ренато.
Они чокнулись. Потом Бернардо сказал с некоторой неловкостью:
— Лоренцо все же наш брат.
— Я знаю.
— Думаю, ты должен быть более внимательным.
— К нему?
— Нет. К себе. Спокойной ночи.
Он вышел, не сказав больше ни слова. Оставшись один, Ренато безуспешно пытался справиться с охватившим его состоянием жуткого напряжения. Он отставил недопитый стакан виски в сторону. Напиться — это не выход. Сон — тоже не выход.
Он с силой ударил рукой по столу, сознавая, что вообще не может найти выход из сложившейся ситуации. Все началось с того самого вечера, когда он познакомился с молодой женщиной, пославшей его к черту со всеми его деньгами. Он восхищался ею, но настолько привык устраивать жизнь по-своему, что не заметил, что на этот раз произошло что-то непонятное. Следующим безумным шагом было то, что он сам толкнул ее на брак со своим братом.
Тайное стало явным, когда было уже слишком поздно. Это произошло накануне свадьбы, когда любой человек чести был бы уже связан по рукам и ногам. Ее беззащитность тронула его сердце. Такого с ним никогда не случалось прежде. Он предложил ей братскую помощь, с горечью сознавая, что больше ничего сделать не может.
