Затем Рамсес перешел от частностей к обобщениям и вкратце, то есть за какой-то час, поведал о деятельности Абдуллы и его бригады в Дахшуре на протяжении лета. Обычно я спешу заткнуть Рамсесу рот, но сейчас не стала его перебивать, потому что увлеклась возней в доме и пропустила все новости.
Мы бы не удивились, если бы узнали, что на нашем участке успели порыться воры. Прошлой зимой банда профессиональных грабителей под предводительством загадочного субъекта, которого я то и дело поминаю, попыталась было обчистить захоронения рядом с пирамидами. Мы сорвали их замысел, но я опасалась, как бы в наше отсутствие мошенники снова не нагрянули. Схожие замыслы вынашивали и деревенские воры-любители - если только можно назвать любителем египетского кладбищенского вора. Крестьяне промышляли этим делом из поколения в поколение с самых фараоновых времен, так что многие из них дадут фору по части нюха на потайные склепы иному археологу-профессионалу. Из-за бедности и отсутствия национальной гордости после многовекового турецкого господства египтяне считают себя вправе поживиться за счет сокровищ предков.
Тем не менее Абдулла утверждал, что на нашем участке обошлось без незаконных раскопок. Он и сыновья по очереди несли караул, специально наведываясь сюда из родной деревни к югу от Каира.
Рассказу Рамсеса не было видно конца, но Немо, как я заметила, слушал его с возрастающим интересом, не то что предшествовавшую хронику феллахской жизни. Наконец я решила вмешаться:
- Вижу, вас заинтересовала деятельность грабителей гробниц, мистер Немо. Разве вы не знали, что в Египте это распространенный промысел?
- Об этом узнаешь, даже если провел в Каире пару дней, - ответил он безмятежно. - Там все торговцы древностями продают краденое.
- А сами вы не испытывали соблазна этим заняться?
Улыбка Немо была такой же нахальной, как и его ответ.
- Чтобы копать, надо прикладывать усилия, миссис Эмерсон, а я принципиальный противник физического труда. Что касается подделок, то я загнал невежественным туристам уйму фальшивых скарабеев. Их изготовлял один мой знакомый умелец.
Упоминание о скарабеях вывело Эмерсона из задумчивости. Я думала, он заклеймит нахала позором, но он лишь сказал:
- Мне фальшивок лучше не подбрасывать, Немо. Не пакостите на моем участке! Меня не проведешь.
- Я бы и не стал рисковать, профессор.
- Так-то лучше. Кстати, об участке: я бы не прочь прогуляться и освежить в памяти, где тут... Словом, что здесь к чему. Составишь мне компанию, Пибоди?
Причин согласиться было предостаточно, хотя хватило бы и одной многозначительной улыбки Эмерсона. Совсем скоро пустыню должна была осветить луна, а каждый грамотный британец помнит учение национального поэта Шекспира о том, зачем нужны лунные ночи. Однако я знала, что даже самое верное учение не всегда применимо. За нами обязательно увязался бы Рамсес, а у меня не было повода ему отказать - не загонять же его в постель в такую рань? Компания же нашего сына лишала прогулку смысла.
Конечно, я не могла привести свои доводы вслух, поэтому воспользовалась другим, совершенно несокрушимым:
- Как ты можешь предаваться праздности, Эмерсон, когда у нас впереди столько дел? Надо еще распаковать вещи, привести в порядок твои бумаги, собрать аптечку...
- Проклятье! - закончил за меня Эмерсон. - Что ж, полагаю, ты обойдешься без меня.
- Мне как раз очень помогло бы твое...
- Нет, я лучше прогуляюсь. Идем, Рамсес.
- Спасибо, папа. Я надеялся, что ты меня позовешь, но собирался попросить разрешения, даже если бы ты не нашел нужным...
- Твои надежды оправдались, - подытожил Эмерсон.
Немо встал с земли.
- Вы нам без надобности, - сказал ему мой учтивый муж. - Я сам пригляжу за Рамсесом.
- Я бы предпочел... - начал Немо.
- Зато мне вы нужны позарез, - встряла я.
- Но, профессор...
- Миссис Эмерсон, в отличие от меня, готова найти вам применение, молодой человек. "Делу время, потехе час" - вот ее девиз. - И Эмерсон прожег меня взглядом.
Немо снова шлепнулся на землю и сердито насупился. Я дождалась, пока мое семейство скроется за глинобитной стеной, и сказала с задумчивым видом:
- Я бы не отказалась от глоточка виски, а вы, мистер Немо?
От неожиданности он разинул рот.
- Прошу прощения?
- Загляните в дом. На столе найдете бутылку и рюмки. Принесите, будьте так добры.
Он послушался. Я наполнила рюмки, чувствуя его удивленный взгляд.
- За Ее Величество! - сказала я, поднимая рюмку. - Храни ее Господь!
- За королеву... - отозвался он растерянно и тоже поднял рюмку.
Курильщики опиума обычно не могут похвастать аппетитом. Съел Немо очень мало, и спиртное подействовало на него почти мгновенно. Как я и надеялась, ритуал, которому привержены англичане обоих полов, сказался на нем благотворно: ему сразу опротивело сидеть на земле, и он взгромоздился на стул.
- Я не пробовал виски уже много месяцев, - пробормотал он.
- Хорошее виски - лучшее лекарство! - заявила я. - Ничто так не лечит усталость и легкие нервные расстройства. Разумеется, неумеренные возлияния я не одобряю, но почему не выпить немного в приятной обстановке? Разве это сравнится, например, с опиумом?
Немо опустил голову:
- Так я и знал! Избавьте меня, пожалуйста, от нотаций, миссис Эмерсон. Не надо зря тратить свое и мое время.
- Мы еще не обсудили условия вашего найма. Не надейтесь, что я позволю вам услаждать себя наркотиками во время работы. Охрана Рамсеса требует неусыпного внимания и неутомимой энергии.
Молодой человек опустил голову еще ниже:
- У меня не осталось ни того, ни другого.
- Глупости! Вчера вечером эти качества у вас еще были. Когда вы успели их растерять? Я ведь не требую от вас полного отказа от пагубного пристрастия. Просто воздерживайтесь от наркотиков, пока сторожите Рамсеса. Или это невозможно?
Немо промолчал, но мне показалось, что он подобрался. Я продолжила убедительным тоном:
- Один день в неделю вы будете свободны. Это, конечно, неслыханный либерализм, но я известна своей щедростью. В выходной можете хоть целый день пребывать в трансе, хоть мычать, уподобившись животному, если иначе вам нельзя, но в остальное время извольте оставаться человеком. Я с радостью выделю любое количество виски, если это...
Я не договорила: его плечи задергались, в горле клокотало рыдание. Как трогательно! Выходит, я разбудила в этом бродяге чувство собственного достоинства. Он пал не так низко, как я опасалась, и его еще можно возродить, отучить от губительной привычки и вытащить из сетей Гения Преступлений! Это было бы замечательным достижением, настоящим подвигом. А на подвиг я готова денно и нощно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
