чувствую, что головка разбухает до такого размера, что едва помещается мне в рот. И несколько вязких терпких капель размазываются по моим губам.
В этот момент Даррак отталкивает меня, вскрикивая еще и еще. Он произносит одно и то же слово, но я его не понимаю, пока он наконец не меняет язык.
— Беги! Беги! — Твердит он.
Я вскакиваю и не понимаю, куда мне бежать в запертом зале. Я забегаю за кровать и прячусь за ней, но не могу сдержать любопытства.
Выглядываю из своего укрытия и вижу, как Даррак буквально вываливается на открытый балкон из комнаты и в тот же момент обращается драконом!
Балкон рушится под его огромным весом, но он уже срывается и распахивает крылья, взлетая к черному грозовому небу…
Даррак
Они прозвали меня Даррак Жестокий всего полгода назад. Но за это время слава моя разлетелась по всем городам, и больше никто не помнил, кем я был до войны или в ее начале.
Потому что помнить — страшнее.
Мой отряд — самые жестокие воины, самые кровавые убийцы, самые безжалостные насильники. И все они беспрекословно подчиняются мне, потому что я хуже их всех.
Что меня сделало таким?
Я взмываю как можно выше, поднимаюсь над облаками. Еще выше. Еще. Еще. Пока кости не начинает выламывать пронзающий холод самых высоких небес.
У драконов есть множество легенд о героях, которые поднимались к самому солнцу и сгорали. Я не знаю, кто их писал, потому что те, кто по-настоящему пытался подняться к солнцу — замерзали и камнем падали вниз с остановившимся от холода сердцем.
Однажды так падал и я.
Однажды.
Я лечу стрелой, запущенной в солнце до тех пор, пока могу выносить этот холод.
А потом распахиваю крылья и ловлю горизонтальный воздушный поток.
Внизу расходятся темные тучи, и я вижу землю подо мной. Ту землю, о которую я пытался однажды разбиться. Потому что мне казалось, что это единственный способ забыть свою любовь.
Детскую любовь.
Война, женщины, снова война.
Отчаянный мальчишка, я не сразу понял, что та, что вернула мне амулет — запечаталась в моем сердце навеки. Я рвался в бой, хотел отомстить тем, кто пришел к нам с мечом. Отомстить, а потом вернуться и забрать девочку из чужой страны за южные моря.
Когда я понял, что война с людьми закончится не скоро, я попытался ее забыть. Забыть ту, что проросла в мое детское сердце, ту, что спасла меня от своих же сородичей и вернула мне крылья. Я учился ненавидеть всех людей и ее тоже.
Я искал свою истинную среди дракониц, надеясь, что любовь еще посетит меня.
Но мой амулет не теплел даже на самых шумных собраниях. Никто из прекрасных дев с изящным разворотом крыльев не заставлял мое сердце биться быстрее.
Что ж, живут и без любви! Я стал воином, которого рада видеть в своей постели любая. Я учился искусству любви, и я же брал их со всей страстью. Я умел нежно ласкать и зажигать огонь желания в крови женщин.
Но каждую ночь после того как утомленные девы засыпали на моей груди, я вспоминал добрые сияющие глаза той, что осталась далеко-далеко — там, куда можно прийти только вместе с яростью войны.
И я пошел туда вместе с войной, потому что хотел избавиться от наваждения.
У всех пленных я пытался узнать только одно — что случилось с Ларишей. Той, что спасла меня. Никто не знал — она была слишком мелкой птицей, чтобы ее имя было известно в других городах. Но когда мы приблизились к тем краям еще, я наконец услышал первую новость о ней.
О том, что она — жена молодого лорда.
Почему мне было так больно? Наверное, я мечтал однажды вернуться сильным и могущественным, и чтобы она меня дождалась.
Но я все равно хотел ее увидеть.
Я становился все более одержимым.
Пока мы не схлестнулись с дружиной лорда — старого лорда, рядом с которым шел и его молодой сын, которому принадлежала та, что украла мое сердце.
Я уже был генералом, и мой приказ был законом.
Их взяли живьем.
Я пришел к ним, чтобы обсудить условия сдачи и упомянул, что они живы только благодаря тому, что Риш когда-то спасла мне жизнь.
Они начали смеяться.
Люди всегда ненавидели драконов — объяснили они мне.
Она просто усыпила твою бдительность и привела нас, чтобы мы взяли тебя в плен, мальчишка. Неужели ты думаешь, что хоть одна наша женщина посмотрела бы на тебя иначе, чем на болотную тварь?
Мы смеялись над твоей наивностью, дракон, — говорил молодой лорд. Она и я. В нашей супружеской постели вспоминали тебя и смеялись.
Меня обуял такой гнев, что я принялся хлестать их кнутом. Обоих. Связанных и беззащитных.
Мне до сих пор стыдно за это. Но мой гнев был сильнее.
Мое сердце было разбито и отравлено этим предательством той, что не клялась мне ни в чем.
Оно разбилось, мое сердце — и я стал Дарраком Бессердечным.
Теперь мне была нужна не только победа, но и месть.
Даррак-2
Я искал ее.
Мне казалось, что я помню тот замок, но каждый раз это оказывалось обманом. Я загонял десятки девушек в свой гарем. Мне было все равно, выживут они или нет, было все равно, что с ними делают мои воины.
Я искал только ее.
Мог бы так не мучиться. Когда я попал вновь в тот же лес, я узнал его мгновенно. До дрожи в сломанных когда-то ногах, до слезящихся при взгляде на высокие башни глаз.
Навестил и землянку, в которой чуть не остался навсегда, когда Риш предала меня.
Но она же меня и спасла.
Я не знал, хочу ли я разорвать ее на куски, затрахать до смерти или обнять и никогда больше не отпускать.
Это так мучило меня, что когда мы завоевали и этот замок, я испытал облегчение, не увидев ее в толпе гомонящих баб. Пусть ее не будет нигде. Пусть она останется лишь воспоминанием о моей слабости и моим позором.
Я выбирал себе любовниц, щупая их, как люди выбирают кобыл. Я унижал их и радовался этому. Я выбрал себе ту женщину, которая умрет сегодня, потому что я не хотел останавливаться, не хотел сдерживать себя, когда в момент наисвышего наслаждения оборачиваюсь драконом.
Это будет жестокая смерть, но я устал заботиться о
