— Заслужила? Я вам ничего не сделала. Я даже не знаю, кто вы.
— Сановник Лим тоже меня не знал, — спокойно ответил ей Раллик. — А теперь к нему добавился и Турбан Орр. Они оба заплатили за свое незнание. Думаю, это даже хорошо, что вы не видели поединка, госпожа Симталь. Зрелище было неприятное, но необходимое.
Симталь заметно побледнела.
— А теперь хочу вам кое-что объяснить, — продолжал Раллик. — Турбан Орр предложил гильдии ассасинов крупную сумму за убийство Колля. Только не прикидывайтесь, что вы ничего не знали. Так вот: его сделка не состоялась. Колль жив и вскоре вернется в дом, который принадлежит ему на законных основаниях. Ваша привольная жизнь здесь окончилась. У вас больше нет покровителей. Турбан Орр мертв.
Повернувшись, Раллик Ном вышел из спальни и закрыл за собой дверь.
Муриллио медленно встал. Он заглянул в глаза Симталь и не увидел ничего, кроме нарастающего ужаса. Стены ее могущества, казавшиеся ей незыблемыми, рухнули. Ощущая это, Симталь сжалась всем телом. У нее опали плечи. Она подтянула колени к животу и обхватила их руками.
Смотреть дальше Муриллио был просто не в силах. Прежняя госпожа Симталь исчезла навсегда. Он даже не знал, каким именем назвать этот живой комок, застывший на постели. Тогда Муриллио вынул свой кинжал и бросил на покрывало. Потом он ушел, сознавая, что был последним, кто видел эту женщину живой.
Пройдя половину коридора, Муриллио остановился.
— Моури милосердная, не гожусь я для таких дел, — прошептал он.
Только сейчас он по-настоящему понял: замысел и осуществление замысла — далеко не одно и то же. Подготавливаясь к этому дню, Муриллио никогда не задумывался, что будет чувствовать, когда все свершится. Он мечтал только о восстановлении справедливости. Справедливость звала его, ободряла и вдохновляла, когда их с Ралликом замысел висел на волоске. Муриллио никогда не думал, что будет чувствовать такую мертвенную пустоту внутри. И эта пустота разрасталась, угрожая поглотить его самого.
— Моури милосердная, — снова прошептал он, никогда не умевший молиться. — Мне кажется, я пропал. Неужели я и впрямь пропал?
На краю фонтанной чаши сидела юная баргастская воительница, никогда в жизни не державшая в руках оружия. Крокус прятался за одной из колонн, окружавших фонтан. Если бы не эти караульные! Встали тут как приклеенные.
Следом явилась злость на самого себя. В конце концов, он настоящий вор или карнавальный? Похоже, караульным вообще не до него.
Улучив момент, Крокус переместился под покров теней, протянувшихся от ближайших деревьев сада. Никто не окликнул его и не потребовал остановиться. Пригибаясь к земле, Крокус двинулся дальше. Воительница по-прежнему сидела на своем месте и смотрела в его сторону. Крокус набрал воздуха, потом осторожно выпрямился. Его пальцы сжимали камешек, а сам он продолжал следить за караульными. Пора! Крокус выпрямился и метнул камешек в фонтан.
Шалисса Дарле спрыгнула с кромки и стала озираться вокруг. Капли воды попали на ее разрисованное лицо. Она смотрела и не видела Крокуса. Он делал Шалиссе отчаянные жесты. Наконец она заметила его. Оглянувшись назад — не видит ли кто, — Шалисса бросилась в его сторону.
— Горлас, это ты? — громко прошептала она. — Я уже целую вечность тебя здесь жду!
Крокус оторопел. Потом, сам не понимая, что делает, он бросился к Шалиссе. Одной рукой он заткнул ей рот, другой обхватил за талию. Шалисса отбивалась, пыталась кричать и больно кусала его ладонь. Однако Крокус сумел-таки утащить ее в темноту сада. И только теперь в его мозгу всплыл вопрос: что дальше?
Круголом стоял у самых дверей, ведущих наружу, и глядел, как гости снуют вокруг тела Турбана Орра, выражая фальшивые сожаления и наполняя пространство пустыми угрозами. Плотный воздух, висевший над двориком, пах кровью.
Круголом вытер глаза и попытался успокоить бешено стучащее сердце.
«Повелительница Снов, твое обещание сбылось. Я свободен! Наконец-то мне дарован покой!»
Он поправил сбившийся оружейный пояс и огляделся. Капитана Стиллиса поблизости не было. Остальные караульные тоже куда-то подевались. Исчезла и хозяйка празднества. Зал был пуст. На длинных столах громоздились вперемешку остатки кушаний, грязные тарелки, опрокинутые бокалы и лепестки цветов. Затем внимание Круголома привлек негромкий храп. Караульный подошел ближе.
На старинном плюшевом стуле сидел маленький толстый человечек. Лицо его скрывала маска розовощекого невинного младенца, вся в пятнах от крема и варенья. Человечек спал, крепко закрыв глаза. Грудь его мерно вздымалась, а нос выводил достаточно мелодичные рулады.
Круголом задержался возле спящего. Затем, покачав головой, вышел из зала и направился к воротам. Караульных у ворот не было. Он тихо закрыл за собой створку ворот и оказался на улице… Первые шаги свободного человека. Теперь никто и ничто не удержит его.
Он вспомнил об убитом сановнике.
«Прими его истерзанную душу, Клобук. Увы, я оказался одним из тех, кто готовил ее путь к твоим воротам. А что касается моей души — ее тебе еще придется подождать».
Тот, кого называли Круголомом, шел и улыбался. Впервые за долгие годы он не прятал своей улыбки.
ГЛАВА 22
Вороны! Большие Вороны!Губительно карканье вашедля золоченой истории —чернят ее ваши крылья.
Ночи знамена!День опрокиньте;Новорожденныйсвет в бездну низриньте!
Вороны! Большие Вороны!Едва появится ваша стая,как затихает беспечный праздник;несете с собою вы тяжкие буднии, как никто другой,предрекаете беды.
Ночи знамена!День опрокиньте;Новорожденныйсвет в бездну низриньте!
Вороны! Большие Вороны!Ваши клювы распахнуты хищно,и брызжет оттуда слюнавечной надменности вашей;хрустят ваши древние кости,день нам возвещая.
Я видел блеск ваших глаз,я слышал ваш смех —все живое от него холодеет;ваш полет — как мираж,а мы замираем и смотрим,клянем ваши шалые ветры,но знаем:куда б вы ни улетели,вам вечно сюда возвращаться.
Вороны. Коллит (р. 978)
Двух черных драконов Рист уже выбил из сражения. Оставшиеся два пока кружили у него над головой. Огненнокрылая Силана поспешила скрыться за холмами. Джагат серьезно ранил ее, и жизнь Силаны, продолжавшаяся десятки тысяч лет, могла оборваться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
