Позже, потрясенный тем, что на постоялом дворе все живы и здоровы, и никакого пожара не было, мужичок рассказал рассеянно слушающим его посетителям о том, что он увидел этой ночью. Надо сказать, что его повествование было встречено весьма прохладно, слушали его вполуха, а уверения мужичка о том, что он говорит истинную правду - это не вызвало ничего, кроме смеха и раздражения. Судя по словам хозяина постоялого двора и его слуг, с этим пьяницей уже не раз происходило то, что в Руславии называется белой горячкой, а при ней вокруг себя можно увидеть еще и не то! На благоразумный совет хозяина "Пить надо меньше!" мужик разразился громким воплем, что, дескать, это вы не видите того, что творится у вас под носом! Неужели непонятно, что ночью тут был или пожар, или кто-то у вас под носом занимался самой черной магией! Да я, мол, сейчас к стражникам пойду, или жрецов кликну - пусть они разберутся, что тут по ночам делается, и отчего вы это дело покрываете!..
Мужик был настроен так решительно, что хозяин постоялого двора, хотя и разозлился, но, чтоб хоть немного сгладить неприятное впечатление от слов пьянчужки, все же вынужден был направить слуг по комнатам постояльцев - пусть поглядят, может, и впрямь заметят что подозрительное. Пусть никто всерьез не воспринял слова похмельного мужичка, но на всякий случай проверить все же не помешает. Вот и проверил… По счастью, Бел сумел повернуть дело таким образом, что если сейчас на том постоялом дворе и будут вспоминать о словах пьянчужки, то с насмешкой и ехидством. Хочется надеяться, что здесь беглецы вряд ли оставили за собой заметный след.
Сейчас Олея и Бел вновь были в дороге. Так и подумаешь: хорошо то, что хорошо кончается. Отдохнувшие кони, яркое солнце, хорошая погода, и настроение у обоих было такое, что хоть песни пой. Неудивительно: этой ночью беглецы испытали на себе, что это такое - освобождении от тяжкой болезни, а то и от смерти.
Правда, дорога, по которой они ехали, кое-где была засыпана песком и мелкими камнями, а заодно и совершенно непонятным мусором, который невесть откуда принес ветер. Однако можно не сомневаться - уже к концу дня проезжающие вновь укатают дорогу до ее обычного состояния, а заодно и сметут с пути все то, что принесла ночная буря.
- Бел, а куда мы сейчас?
- Это, конечно, вопрос… В любое другое время я бы предпочел вернуться назад той дорогой, которой мы ехали первоначально, добираясь из Руславии до Берена - это самый спокойный и сравнительно безопасный путь. Кстати, и самый короткий. Но, боюсь, там нас уже будут поджидать - все же перспектива заграбастать очень хорошие денежки многих заставляет выйти на охоту за сокровищами. В общем, придется выбирать иной путь.
- Какой?
- Видишь ли, сейчас для нас самое удобное - это пересечь границу Вайзина и Закары, а из Закары до Руславии все же добираться куда ближе. К тому же таким путем мы хоть немного, но сократим себе дорогу до дома, срежем часть пути, а это очень важно, особенно если у тебя на хвосте кто только не болтается! Так что для нас идти через Закару - самый лучший выход.
- А что это за страна такая - Закара?
- Сама по себе она не очень большая, правда, расположена не очень удобно - несколько в стороне от основных торговых путей, да и никаких ценных ископаемых там не водится, так что Закара особо никому не интересна, и как бы несколько закрыта от чужого влияния. Оттого, наверное, и нравы там довольно суровые и даже в чем-то патриархальные. И еще там очень придерживаются старины.
- В каком смысле?
- В разных. Например, там не выносят никаких современных веяний, с неприязнью относятся к разным новинкам, во многом предпочитают старинный уклад. Доходит до того, что многие отказываются даже учиться писать и считать - дескать, в старину этими мудрствованиями не занимались, и ничего, хорошо жили, во всяком случае, не хуже, чем сейчас! Во всех вопросах командуют мужчины, а женщины обязаны им полностью подчиняться. Как правило, в тамошних семьях у жен нет права голоса, как муж решит, так и будет.
- Хм…
- Кстати, церковь Двуликого там на дух не переносят. Для нас с тобой главная беда состоит в том, что граница Вайзина и Закары находится довольно далеко отсюда. Как минимум, два дня пути верхом на лошади, причем коней нам с тобой надо будет гнать если не во весь опор, то довольно быстро. Думаю, у нас с тобой в запасе всего несколько часов, в течение которых мы можем без опаски передвигаться по Вайзину.
- Почему ты так считаешь?
- Потому что к этому времени нас так и не нашли на дороге, ведущей в столицу, а ведь я сказал, что мы направляемся туда. И в самой столице нас тоже нет, так что поиски должны переместиться в иное место. Скорей всего, искать будут по всей стране. Для нас с тобой сейчас главный вопрос - как быстро добраться до нужного места, до границы с Закарой? Если мне не изменяет память, то их общая граница не такая и большая…
- Но ведь те, кто пойдут вслед за нами - они рассуждают примерно так же.
- Верно. Однако, считаю, если нас не успеют перехватить по дороге, то постараются взять на границе. Самое неприятное состоит в том, что нам, кроме как в Закару, больше и идти некуда. У Вайзина, конечно, есть граница с еще парой стран, но направляться туда нет смысла - так мы очень здорово отклонимся в сторону, и растянем сроки возвращения домой, а нам надо поторапливаться, чтоб успеть доставить артефакты в Руславию. Мы и так идем кружным путем, и не стоит затягивать возвращение на еще больший срок.
- То есть кроме Закары нам пойти некуда?
- А куда еще? Назад, в Ойдар, тем более соваться не стоит - не для того мы оттуда уходили, чтоб вновь возвращаться туда, да и границы там наверняка все еще плотно перекрыты. В общем, остается только Закара… Ну что, погнали?
- Конечно!
Вновь перед беглецами простиралась дорога. Когда людей на ней было немного - тогда лошадей гнали, не жалея, а когда проезжали мимо селений, то поневоле приходилось сдерживать бег лошадей, чтоб только не привлечь к себе излишнее внимание.
Сейчас Олея куда более внимательно оглядывалась по сторонам, рассматривая страну, по которой они сейчас проезжали. Прежде всего бросалось в глаза то, что на всех дорогах страны было полно изображения Двуликого. По дорогам, на всех перекрестках, около селений, да и во всех селениях и городах - везде было изображение этого Бога, и вдобавок, почти перед каждым из этих образов стояли живые цветы. Похоже, что отсутствие свежих цветов перед изображением Двуликого является признаком самого дурного тона, и грозит обвинением в безбожии.
Похоже, Бел не ошибался насчет того, что вера в Двуликого тут очень сильна. Недаром даже одежда простых служителей храма Двуликого словно бы оберегала беглецов от возможной проверки на дорогах. Наверное, если бы даже у стражников и возникли некоторые вопросы у проезжающим мимо них людям, то служителей храма они все одно вряд ли рискнули бы остановить их.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
